Группирование как феномен подросткового возраста
Введение
Для развития человека важен каждый возраст. И все же подростковый возраст занимает особое место в психологии. Подростничество - это самый трудный в сложный из всех детских возрастов, представляющий собой период становления личности. Главное содержание подросткового возраста доставляет его переход от детства к взрослой. Все стороны развития подвергаются качественной перестройке, возникают и формируются новые психологические новообразования, закладываются основы сознательного поведения, формируются социальные установки. Этот процесс преобразования и определяет все основные особенности личности детей подросткового возраста. Для переходного возраста характерна переориентация подростка с родителей, учителей и вообще старших на ровесников, более или менее равных себе по положению. Подросткам свойственно тяготение к группированию со сверстниками, где вырабатываются и апробируются навыки социального взаимодействия. Чтобы сохранить психологический контакт с подростками (особенно остро эта необходимость стоит перед родителями и педагогами), нужно надлежащим образом прослеживать изменения в подростковом возрасте, а в особенности группирование подростков, как в организованном коллективе, так и при свободном общении, т.к. без свойственного подросткам вхождения в группы не возможно представить дальнейшее полноценное развитие личности. Цель данного исследования заключается в изучении явления группирования в подростковом возрасте и выявления различных проблем сопутствующих этому явлению. Задачи исследования сводятся к определению природы и мотивов группирования в подростковом возрасте методом теоретического анализа психолого-педагогической и специальной литературы, а также к выявлению тенденций возникновения изменений на которых базируется феномен группирования в подростковом возрасте. В качестве объекта исследования неслучайно выбраны ученики подросткового возраста, т.к. они находятся на промежуточном этапе между переходом от детского возраста к юношескому, где центральным новообразованием становится самоопределение школьника. Психологическую базу для данного новообразования составляет наличие способностей и потребностей. Это, прежде всего, потребность в общении, владение способами его построения, группировании.
1. Социально-психологическая характеристика подросткового возраста
1.1. Анатомо-физиологическое развитие подростка
У каждого подростка возникают определённые физиологические изменения. Они различны в зависимости от пола подростка. Под половым созреванием девочек имеется виду двухлетний период интенсивного роста, который предшествует половой зрелости. Половая зрелость у девочек начинается с первым менструальным циклом У большинства девочек оно начинается в 11 лет, и первый менструальный цикл бывает двумя годами позже - в 13 лет. Но у довольно многих девочек половое созревание начинается в 9 лет. Бывает, что оно начинается только в 13 лет. В исключительных случаях половое созревание девочек начинается уже в 7 лет или только в 15 лет. Более позднее или раннее половое созревание не означает неправильного функционирования желез внутренней секреции. Это значит только, что они работают по разным расписаниям. Это индивидуальное расписание, вероятно, наследственная черта. Если половое созревание у родителей наступило позже, чем у их детей оно тоже обычно наступает позже. Давайте проследим за половым созреванием девочки, которое начинается в 11 лет. В 7-8 лет она вырастала на 5-6 см в год. К 9 годам скорость роста снижалась до 4 см в год, как будто природа нажала на тормоза. Но вдруг к 11 годам тормоза отпускаются. В следующие два года девочка будет стремительно тянуться вверх со скоростью 8-10 см в год. Она будет прибавлять в весе 4,5-9 кг в год вместо 2-3,5 кг, как в предыдущие годы, но при этом не становиться полнее. Ее аппетит становится "волчьим" чтобы поспеть за таким буйным ростом. Происходят и другие изменения. В начале полового созревания у девочки увеличиваются молочные железы. Сначала увеличивается и немного выпячивается околососковый кружок. Затем вся молочная железа принимает соответствующую форму. Но ближе к началу менструального цикла она становиться более округлой. Вскоре после того, как начинает оформляться молочная железа, вырастают волосы в области половых органов. Позднее волосы вырастают и под мышками. Бедра расширяются. Строение кожи меняется. В 13 лет у девочек обычно начинаются менструации. К этому времени ее тело становится телом взрослой женщины. Она почти достигает того роста и веса, который остается надолго. С этого времени ее рост сильно замедляется. За год после начала менструального цикла девочка, вероятно, вырастет на 4 см, а за следующий год - только на 2 см. Половое созревание мальчиков начинается в среднем на 2 года позже, чем девочек. Если у девочек половое созревание начинается в среднем в 11 лет, то у мальчиков - в 13 лет. Оно может начаться уже в 11 лет или в редких случаях даже раньше, но может задержаться и до 15 лет, а у очень немногих мальчиков - и дольше. Мальчик начинает расти с удвоенной скоростью. Его половые органы интенсивно развиваются и вокруг них вырастают волосы. Позже начинают расти волосы под мышками и на лице. Голос ломается и становится ниже. За двухлетний период тело мальчика почти завершает превращение в мужчину. В последующие 2 года его рост будет медленно увеличиваться на 5-6 см и затем практически остановится. Мальчик, так же как и девочка, может пережить период физической и эмоциональной неловкости, стараясь научиться управлять своим новым телом и новыми чувствами. Так же как его голос, то высокий, то низкий, сам он одновременно и мальчик, и мужчина, но уже ни тот, ни другой. Подростки склонны к застенчивости. Их беспокоит малейший дефект в их внешности. Половое созревание меняет структуру кожи. Поры увеличиваются и выделяют больше жира. От скопления жира, пыли и грязи образуются угри. Угри еще больше расширяют поры, что облегчает проникновение под кожу бактерий, вызывающих небольшую инфекцию или прыщик. Подростки испытывают неловкость из-за прыщей, постоянно трогают их руками и выдавливают. От этого бактерии распространяются на близлежащие участки кожи и на пальцы, которыми ребенок трогает лицо и вносит бактерии в новые угри, вызывая новые прыщи. Выдавливание прыщей часто делает их только больше и глубже, так что после может остаться шрам. Некоторые подростки, интересующиеся вопросами пола, воображают, что их прыщи вызваны нескромными мыслями или онанизмом. У подростков также усиливается выделение пота под мышками и запах. Некоторые дети и даже родители этого не замечают, но товарищам по классу запах будет неприятен, что вызовет неприязнь к самому ребенку. Всем подросткам необходимо ежедневно; тщательно мыть подмышки мылом и регулярно пользоваться специальными средствами от пота. Ну, а теперь поговорим о том, как изменяется поведение подростка, и выделим некоторые сложности, характерные именно для этой возрастной группы.
1.2. Основные психические новообразования подросткового возраста
Центральным психологическим новообразованием в подростковом возрасте становится формирование у подростка своеобразного чувства взрослости, как субъективного переживания отношения к самому себе как к взрослому. Физическое возмужание дает подростку ощущение взрослости, но социальный статус его в школе и семье не меняется. И тогда начинается борьба за признание своих прав, самостоятельности, что непременно приводит к конфликту между взрослыми и подростками. Итак, психологические изменения, происходящие в подростковом возрасте можно структурировать следующим образом:
а) Застенчивость и обидчивость . В результате всех физиологических и эмоциональных перемен внимание подростка обращается на самого себя. Он становится более чувствительным и застенчивым. Он расстраивается из-за малейшего дефекта, преувеличивая его значение (девочка с веснушками может думать, что они ее уродуют). Небольшая особенность строения его тела или функционирования организма сразу же убеждает мальчика, что он не такой, как все, что он хуже других. Подросток так быстро меняется, что ему трудно разобраться, что он собой представляет. Его движения становятся угловатыми, потому что он еще не может управлять своим новым телом так легко, как раньше; аналогично вначале ему трудно управлять и своими новыми чувствами. Подросток легко обижается на замечания. В какие-то моменты он чувствует себя взрослым, умудренным жизненным опытом и хочет, чтобы окружающие относились к нему соответственно. Но в следующую минуту он чувствует себя ребенком и ощущает необходимость в защите и материнской ласке. Его могут беспокоить возросшие половые желания. Он еще не очень ясно представляет себе, откуда они исходят и как поступать. Мальчики и особенно девочки влюбляются в разных людей. Например, мальчик может восхищаться своим учителем, девочка может без ума влюбиться в свою учительницу или литературную героиню. Это происходит потому, что в течение многих лет девочки и мальчики придерживались общества представителей своего пола, а представителей противоположного пола считали своими естественными врагами. Этот застарелый антагонизм и барьеры преодолеваются очень медленно. Когда подросток впервые осмеливается допустить нежные мысли о существе противоположного пола, то им обычно оказывается кинозвезда. Спустя некоторое время мальчики и девочки, учащиеся в одной школе, начинают мечтать друг о друге, но даже тогда пройдет еще много времени, прежде чем самые застенчивые найдут в себе смелость выразить свою приязнь в лицо.
б) Требование свободы. Почти все подростки жалуются, что родители стесняют их свободу. Для стремительно взрослеющего подростка естественно настаивать на своих правах и достоинстве, приличествующих его ступени развития. Ему приходится напоминать родителям, что он уже не ребенок. Но родители не должны буквально понимать каждое требование ребенка и уступать без разговоров. Дело в том, что подростка пугает его стремительный рост. Он совершенно не уверен в своей способности быть таким знающим, умелым, утонченным и обаятельным, каким ему хотелось бы быть. Но он никогда не признается в своих сомнениях ни себе, ни тем более родителям. Подросток боится своей свободы и в то же время протестует против родительской опеки.
в) Желание руководства. Учителя, психиатры и другие специалисты, работавшие с подростками, рассказывают, как некоторые из них признаются, что им хотелось бы, чтобы их родители были с ними немного построже, так же как родители некоторых из их друзей, и учили бы их, что хорошо и что плохо. Это не значит, что родители должны стать судьями своих детей. Родители должны поговорить с учителями и родителями других подростков, чтобы выяснить обычаи и правила той местности, где они живут. Они, безусловно, должны обсуждать с ребенком эти правила. Но, в конце концов, они должны "сами для себя решить, что они считают правильным, и настоять на своем, хотя это довольно трудно. Если решение родителей разумно, подросток принимает его и в глубине души благодарен. С одной стороны, родители вправе сказать: «Мы лучше знаем», но - с другой, они должны чувствовать и проявлять глубокое доверие к своему ребенку, к его суждениям и его нравственности. Ребенка удерживает на правильном пути главным образом здоровое воспитание и уверенность в том, что родители доверяют ему, а не те правила, которым они его учат. Но подростку нужны и правила, и сознание, что родители уделяют ему достаточно внимания, чтобы преподать ему эти правила, заполняющие пробелы в его жизненном опыте.
г) Соперничество с родителями. Напряженность, возникающая иногда в отношениях между подростками и их родителями, частично объясняется естественным соперничеством. Подросток осознает, что пришла очередь покорять мир, привлекать противоположный пол, быть отцом или матерью. Он как бы старается потеснить родителей и столкнуть их с вершин власти. Родители подсознательно это чувствуют, и, разумеется, не очень довольны. Возможны также трения между отцом и дочерью, между матерью и сыном. Между 3 и 6 годами мальчик сильно увлечен своей матерью, а девочка - отцом. После 6 лет ребенок старается забыть от этом увлечении и отрицает его. Но когда в период отрочества он испытывает сильный напор чувств, они сначала устремляются, как весенний горный поток, по старому засохшему руслу, т. е. снова по направлению к родителям. Однако подросток подсознательно чувствует, что это нехорошо. В этом возрасте его первая большая задача: изменить направленность своих чувств от родителей к кому-нибудь вне семьи. Он старается уничтожить свою любовь к родителям неприязненными чувствами к ним. Этим, по крайней мере, частично объясняется, почему мальчики грубят матери и почему девочки могут быть необъяснимо антагонистичны по отношению к своим отцам. Родители, безусловно, привязаны к своим детям-подросткам, и это помогает нам понять, почему мать в душе или открыто не одобряет девушек, которые нравятся сыну, и почему отец может бурно возражать против молодых людей, ухаживающих за его дочерью. В результате возникновения психических новообразований у подростка возникает кризис подросткового возраста.
1.3. Кризис подросткового возраста
Суть подросткового кризиса составляет свойственные этому возрасту подростковые поведенческие реакции. К ним относятся: реакция эмансипации, реакция группирования со сверстниками, реакция увеличения (хобби).
Реакция эмансипации. Эта реакция представляет собой тип поведения, посредством которого подросток старается высвободиться из-под опеки взрослых, их контроля, покровительства. Потребность высвободиться связана с борьбой за самостоятельность, за утверждение себя как личности. Реакция может проявляться в отказе от выполнения общепринятых норм, правил поведения, обесценивании нравственных и духовных идеалов старшего поколения. Мелочная опека, чрезмерный контроль за поведением, наказание путем лишения минимальной свободы и самостоятельности обостряют подростковый конфликт и провоцируют подростков на крайние меры: прогулы, уходы из школы и из дома, бродяжничество.
Реакция группирования со сверстниками. Подросткам свойственно инстинктивное тяготение к сплочению, к группированию со сверстниками, где вырабатываются и апробируются навыки социального взаимодействия, умение подчиняться коллективной дисциплине, умение завоевывать авторитет и занять желаемый статус. В группе сверстников более эффективно отрабатывается самооценка подростка. Он дорожит мнением сверстников, предпочитая их общество, а не общество взрослых, критику которых он отвергает.
Реакция увлечения. Для подросткового возраста увлечения (хобби) составляет весьма характерную особенность. Увлечения необходимы для становления личности подростка, т.к. благодаря увлечениям формируются склонности, интересы, индивидуальные способности подростков. Они делятся на следующие виды:
а) Интеллектуально-эстетические увлечения (музыка, рисование, радиотехника, электроника, история и т.д.).
б) Накопительные увлечения (коллекционирование марок, пластинок, открыток).
в) Эксцентрические (желание подростка быть в центре внимания ведет к увлечению экстравагантной одеждой). Знание подростковых увлечений помогает лучше понять внутренний мир и переживания подростков, улучшает взаимопонимание между подростками и взрослыми. В подростковом возрасте весьма высокого уровня развития достигают все без исключения познавательные процессы. Главная новая черта, появляющаяся в психологии подростка по сравнению с ребенком младшего школьного возраста, - это более высокий уровень самосознания, потребность осознать себя как личность. Л.С. Выгодский считает, что формирование самосознания составляет главный итог переходного возраста. Подросток начинает всматриваться в самого себя, как бы открывает для себя свое “Я”, стремится познать сильные и слабые стороны своей личности. У него возникает интерес к себе, к качествам собственной личности, потребность сопоставления себя с другими людьми, потребность в самооценке. Представления, на основании которых у подростков формируются критерии самооценки, приобретаются в ходе особой деятельности – самопознания. Основной формой самопознания подростков, по мнению Л. М. Фридмана и И. Ю. Кулагиной, является сравнение себя с другими людьми: взрослыми, сверстниками.
Поведение подростка регулируется его самооценкой, а самооценка формируется в ходе общения с окружающими людьми, а, прежде всего, со сверстниками. Ориентация на сверстника связана с потребностью быть принятым и признанным в группе, коллективе, с потребностью иметь друга, кроме того, с восприятием сверстника как образца, который ближе, понятнее, доступнее по сравнению со взрослым человеком. Таким образом, на развитие самооценки подростка влияют взаимоотношения со сверстниками, с классным коллективом. Как правило, общественная оценка классного коллектива значит для подростка больше, чем мнение учителей или родителей, и он обычно очень чутко реагирует на воздействие коллектива товарищей. Приобретенный опыт коллективных взаимоотношений прямо сказывается на развитии его личности, а значит предъявлении требований через коллектив – один из путей формирования личности подростка. Сухомлинский В.А. обобщает главные личностные черты, по его мнению, этими главными личностными чертами подростка являются следующие:
а) Непримиримость ко злу, эмоциональное неприятие его, с одной стороны, сочетается с неумением разобраться в сложных явлениях жизни – с другой.
б) Подросток хочет быть хорошим, стремиться к идеалу, но он не любит, когда его прямолинейно воспитывают.
в) Подростку хочется быть личностью. Совершить что-нибудь героическое, романтическое, необычное. При наличии потребностей к действию и желания самоутвердиться подросток еще не знает, как этого можно добиться.
г) У подростка выражено противоречие между богатством желаний и ограниченностью сил. Отсюда множественность и непостоянство увлечений. Подросток боится обнаружить свою несостоятельность, он слишком самолюбив и может прикрываться показной уверенностью, решительностью, за которыми скрывается беспомощность.
д) В подростке очень сочетаются романтическая восторженность и грубые выходки. Восхищение красотой и хроническое отношение к ней. Он стыдится своих чувств. Такие человеческие чувства кажутся ему детскими. Он опасается, что будут считать чересчур чувствительным, и прикрывается грубостью. Прилив физических сил побуждает к деятельности. Не у каждого подростка проявляется весь набор противоречий, но их нельзя игнорировать. При изучении поведения подростка следует учитывать главные возрастные и личностные особенности, основные психологические новообразования этого возраста.
2 Реакция группирования в подростковом возрасте
2.1. Общество сверстников как фактор социализации
Одна из главных тенденций переходного возраста - переориентация подростка и юноши с родителей, учителей и вообще старших на ровесников, более или менее равных себе по положению. Эта переориентация может происходить медленно и постепенно или скачкообразно и бурно, она по-разному выражена в разных сферах деятельности, в которых престиж старших и сверстников, как мы видели, неодинаков, но такая переориентация происходит обязательно. Потребность в общении со сверстниками, которых не могут заменить родители, возникает у ребенка уже в 4-5 лет и с возрастом неуклонно усиливается. Отсутствие общества сверстников уже у дошкольников отрицательно сказывается на развитии коммуникативных способностей и самосознания личности. Поведение же подростков по самой сути своей является коллективно-групповым. Каковы психологические функции общества сверстников в юности?
Во-первых, общение со сверстниками очень важный специфический канал информации, по нему подростки и юноши узнают многие необходимые вещи, которых по тем или иным причинам им не сообщают взрослые. Например, подавляющую часть информации по вопросам пола подросток получает от сверстников, поэтому их отсутствие может задержать его психосексуальное развитие или придать ему нездоровый характер, если нет других источников такой информации.
Во-вторых, это специфический вид деятельности и межличностных отношений. Групповая игра, а затем и другие виды совместной деятельности вырабатывают у ребенка необходимые навыки социального взаимодействия, умение подчиняться коллективной дисциплине и в то же время отстаивать свои права, соотносить личные интересы с общественными. Вне общества сверстников, где взаимоотношения строятся принципиально на началах, и статус надо заслужить и уметь поддерживать, ребенок не может выработать необходимых взрослому коммуникативных качеств. Соревновательность групповых взаимоотношений, которой нет в отношениях с родителями, также служит ценной жизненной школой. По выражению французского писателя А. Моруа, школьные товарищи - лучшие воспитатели, чем родители, ибо они безжалостны.
В-третьих, это специфический вид эмоционального контакта. Сознание групповой принадлежности, солидарности, товарищеской взаимопомощи не только облегчает подростку автономизацию от взрослых, но и дает ему чрезвычайно важное для него чувство эмоционального благополучия и устойчивости. Сумел ли он заслужить уважение и любовь равных, товарищей, имеет рёшающее значение для юношеского самоуважения.
Рост влияния сверстников с возрастом проявляется прежде всего в том, что увеличивается количество времени, проводимого старшеклассником среди ровесников, по сравнению со временем, проводимым с родителями. Нормы и критерии, принятые в кругу сверстников, становятся в некоторых отношениях психологически более значимыми, чем те, которые существуют у старших. Наконец, растет потребность в признании и одобрении со стороны сверстников. Но, как мы уже видели, соизмерять влияние старших и сверстников механически, без учета конкретных социальных условий и сферы деятельности, нельзя. Прежде всего, о каких сверстниках идет речь? Имеется ли в виду одинаковость хронологического возраста или скорее равенство социального статуса, положения в семье и обществе? В психологической и социологической литературе часто утверждается, что "общество сверстников", т. е. специфическая форма взаимодействия и коммуникации детей и особенно подростков и юношей одного и того же возраста, является универсальным институтом, существующим не только во всех человеческих обществах, но в у многих животных. Это представление не совсем точно. Подростковые и юношеские группы действительно существуют и у людей и у приматов, но они большей частью разновозрастные. Именно разновозрастность делает их функционально необходимыми для передачи не закодированных генетически аспектов поведения, для охраны маленьких детей от внешних опасностей (как дополнение и продолжение материнских функций) и для обеспечения и для обеспечения включения подрастающего поколения во взрослую жизнь. Такие группы объединяют подростков равных друг другу по своему социальному статусу, т. е. еще не взрослых, находящихся в процессе созревания или социализации, но не обязательно строго по возрасту. В частности, широко распространены в древних обществах и описанные этнографами мужские союзы и юношеские группы (возрастные группы, тайные общества, мальчишники, холостячества, королевства шутов и т. д.) очень часто связаны с задачами воинского обучения. Отделение мальчиков-подростков от женщин преследует цель ослабить идентификацию мальчиков с матерью и вырастить из них хороших воинов. Что же до возрастно-однородных групп, то они, как мы уже видели, исторически возникли только в новое время (школьный класс) и поддерживаются организацией воспитания и обучения по возрастному принципу. Разновозрастные группы обладают и своей психологической спецификой. Еще А. С. Макаренко отмечал преимущества разно возрастных коллективов с точки зрения большего разнообразия социальных ролей и человеческих взаимоотношений. Экспериментальные исследования под руководством Л. И. Уманского с разновозрастными отрядами в школах-интернатах показали, что разно возрастные группы более эффективны при решении целого ряда коллективных задач и повышают уровень общественной активности учащихся. Причем оптимальный диапазон разновозрастности различен в зависимости от вида деятельности. Неоднозначно и понятие "общество сверстников". В одних случаях имеется в виду широкая, неструктурированная, часто только подразумеваемая (иногда даже иллюзорная) общность возрастно-специфических черт поведения и ценностных ориентаций, которую социологи называют юношеской субкультурой. Юноши 16 лет могут быть незнакомы друг с другом, жить в разных городах и тем не менее увлекаться одними и теми же книгами, пластинками, танцевать одни и те же танцы в т. д. Эту специфику «молодежной публики» и ее внутренние возрастные градации необходимо учитывать как в сфере производства, рассчитанного на молодежного потребителя, так и в деле воспитания. В других случаях "общество сверстников" трактуется более узко - как определенная социально-психологическая группа. Но понятие группы тоже достаточно многозначно. Прежде всего нужно различать группы принадлежности (или группы членства), в которых состоит данный индивид (школьный класс, спортивная команда и т. д.), и референтные группы, на которые он мысленно ориентируется и с которыми соотносит свое поведение и самооценку. Эти типы групп далеко не всегда совпадают. Например, референтной группой подростка может быть компания старшеклассников, к которой он не принадлежит. Далее, необходимо разграничивать спонтанные, диффузные группы-ассоциации и организованные группы-коллективы. Согласно концепции А. В. Петровского, "в диффузной группе определяющими являются непосредственные отношения и непосредственное взаимодействие между индивидами (эмоциональные контакты, податливость или сопротивление групповому воздействию, сенсомоторная или психофизиологическая совместимость и т. п.)". Напротив, "в коллективе в качестве определяющих выступают взаимодействие и взаимопонимание людей, опосредствованные целями, задачами совместной деятельности, т. е. ее реальным содержанием. С этой точки зрения коллектив - это группа, где межличностные отношения опосредствуются общественно ценным и личностно значимым содержанием совместной деятельности". "Общество сверстников", в рамках и под влиянием которого формируется личность старшеклассника, реально существует в двух качественно различных формах: а) в форме организованных и прямо или косвенно направляемых взрослыми коллективов б) в форме стихийно складывающихся более ила менее диффузных групп общения, приятельских компаний и т. п. Их состав, структура и функции существенно различны.
2.2. Особенности общения со взрослыми
Взаимоотношения со взрослыми - одна из важнейших проблем юношеского возраста, имеющая как социальный, так и психологический аспект. Чтобы правильно поставить ее, нужно прежде всего строго разграничить возрастные различия и различия между поколениями. Возрастные различия суть различия между людьми, находящимися на разных стадиях жизненного пути. Различия эти универсальны и затрагивают самый широкий круг свойств и отношений. Юноша 16 лет всегда и везде отличается от 36-летнего мужчины и по биологическим возможностям, и по интересам, и по общественному положению. Различия между поколениями (межпоколенные или когортные различия) суть различия между людьми, родившимися в разное время, сформировавшимися в разных исторических условиях. Эти различия так же универсальны, как и возрастные. Любое общество представляет собой систему взаимодействия возрастных слоев, а его развитие может быть представлено как последовательная смена в преемственность поколений. Но если степень возрастных различий зависит от того, насколько резко отличаются друг от друга сравниваемые этапы жизненного пути, то степень межпоколенных различий зависит от темпов социально-исторического развития. Преемственность поколений всегда селективна (избирательна): одни знания, нормы и ценности усваиваются и передаются следующим поколениям, другие, не соответствующие изменившимся условиям, отвергаются или трансформируются. Преемственность не совсем одинакова в разных сферах деятельности. В сфере потребительских ориентаций, досуга, художественных вкусов в некоторых других установок расхождения между старшими и младшими, как правило, больше, чем в том, что касается главных социальных ценностей (политические взгляды, мировоззрение). Это объясняется не только разницей в темпах обновления соответствующих сфер культуры, но также тем, что мода, досуг и развлечения наиболее тесно связаны с возрастом. Различия между поколениями (привычка к определенному, усвоенному в годы собственной юности стилю поведения, музыке, танцам и т. п.) усугубляются здесь возрастными: юношеская жажда новизны контрастирует с присущей зрелому возрасту ориентацией на стабильность. Частные свойства юношеской субкультуры нельзя распространять на всю область межпоколенных отношений. Моды, художественные вкусы и т. п. недостаточны для характеристики поколения, а разногласия, возникающие по этому поводу, не могут служить общим показателем межпоколенных отношений. В то же время нельзя и недооценивать значения этой сферы, в которой младшие обычно опережают старших, заставляя их приспосабливаться к новым веяниям. Мы и взрослые - одна из ведущих тем подростковой и юношеской рефлексии. Конечно, возрастное мы существует и у ребенка. Но ребенок принимает различие двух миров - детского и взрослого - и то, что отношения между ними неравноправны, как нечто бесспорное, само собой разумеющееся. Подросток и юноша стоят где-то посередине и эта промежуточность положения во многом определяет свойства их психологии, включая и самосознание. Французские психологи (В. Заззо и др.) спрашивали детей от 5 до 14 лет, считают ли они себя "маленькими", "большими" или "средними" (не по росту, а по возрасту); при этом выяснилась эволюция самих эталонов "роста". Дошкольники чаще сравнивают себя с младшими и потому утверждают, что они "большие". Школьный возраст дает ребенку готовый количественный эталон сравнения - переход из класса в класс; большинство детей считают себя при этом "средними" с отклонениями преимущественно в сторону "большого". С 11 до 12 лет точка отсчета меняется: ее эталоном все чаще становится взрослый, "расти" - значит становиться взрослым. Отсюда количественные и качественные сдвиги в оценке своего положения. Одной из самых важных потребностей переходного возраста становится потребность в эмансипации от контроля и опеки родителей и учителей, старших вообще, а также от установленных ими правил и порядков. Как же проявляется эта возрастная тенденция в отношениях старшеклассников с наиболее значимыми для них конкретными взрослыми, которые являются не только старшими по возрасту но и. полномочными представителями общёства взрослых в целом,- родителями и учителями? Из факторов социализации, рассматриваемых по отдельности, самым важным и влиятельным была н остается родительская семья, влияние которой ребенок испытывает раньше всего, когда он наиболее восприимчив. Семейные условия, включая социальное положение, род занятий, материальный уровень и уровень образования родителей, в значительной мере предопределяют жизненный путь ребенка. Помимо сознательного, целенаправленного воспитания, которое дают ему родители, на ребенка воздействует вся внутрисемейная атмосфера, причем эффект этого воздействия накапливается с возрастом, преломляясь в структуре личности. Практически нет ни одного социального или психологического аспекта поведения подростков и юношей, который не зависел бы от их семейных условий в настоящем или в прошлом. Правда, меняется характер этой зависимости. Так, если раньше школьная успеваемость ребенка и продолжительность его обучения зависели главным образом от материального уровня семьи, то теперь этот фактор менее влиятелен. Зато огромную роль играет уровень образования родителей. По данным ленинградского социолога Э. К. Васильевой, у родителей с высшим образован доля детей с высокой успеваемостью (средний балл выше "4") втрое выше, чем в группе семей образованием родителей ниже семи классов. Эта зависимость сохраняется даже в старших классах, когда дети уже имеют навыки самостоятельной работы и не нуждаются в непосредственной помощи родителей. Помимо образовательного уровня родителей, сильно влияет на судьбу подростков и юношей состав семьи и характер взаимоотношений между ее членами. Неблагоприятные семейные условия характерны для подавляющего большинства так называемых трудных подростков, трудных в социальном (несовершеннолетние правонарушители) или в психологическом (подростки с психическими отклонениями) смысле. До сих пор речь шла о значении семьи в целом как социальном образовании. Но не меньшее влияние как личность подростка показывает стиль его взаимоотношений который лишь отчасти обусловлен их социальным положением. Существует несколько относительно автономных психологических механизмов социализации, посредством которых родители влияют на своих детей. Во-первых, это подкрепление: поощряя поведение, которое взрослые считают правильным, и наказы ребенка за нарушение установленных правил, родители внедряют в его сознание определенную систему норм. Их соблюдение постепенно становится для ребенка привычкой и внутренней потребностью. Во-вторых, это идентификация: ребенок подражает родителям, ориентируется на их пример, старается стать таким же, как они. В-третьих, это понимание: зная внутренний мир ребенка и чутко откликаясь на его проблемы, родители тем самым формируют его самосознание и коммуникативные качества. Но семейная социализация не сводится к непосредственному "парному" взаимодействию ребенка с родителями. Так, эффект идентификации может быть нейтрализован встречной ролевой взаимодополнительностью: например, в семье, где оба родителя умеют очень хорошо вести хозяйство, ребенок может и не выработать этих способностей, так как, хотя у него перед глазами хороший образец, семья не нуждается в проявлении этих качеств; напротив, в семье, где мать бесхозяйственна, эту роль может взять на себя старшая дочь. Не менее важен механизм психологического противодействия, выходящий за рамки возрастного негативизма: юноша, свободу которого жестко ограничивают, может выработать повышенную тягу к самостоятельности, а тот, кому все разрешают, вырасти зависимым. Поэтому конкретные свойства личности ребенка в принципе не выводимы ни из свойств его родителей (ни по сходству, ни по, контрасту), ни из отдельно взятых методов воспитания. Тем не менее такая зависимость существует, причем особенно важны эмоциональный тон семейных взаимоотношений и преобладающий в семье тип контроля и дисциплины. Эмоциональный тон отношений между родителями и детьми психологи представляют в виде шкалы, на одном полюсе которой стоят максимально близкие, теплые, доброжелательные отношения (родительская любовь), а на другом - далекие, холодные и враждебные. В первом случае основными средствами воспитания являются внимание в поощрение, во втором - строгость и наказание. Имеется множество исследований, доказывающих преимущество первого подхода. Ребенок, лишенный сильных и недвусмысленных доказательств родительской любви, имеет меньше шансов на высокое самоуважение, теплые и дружественные отношения с другими людьми и устойчивый положительный образ "я". Изучение личности юношей и взрослых, страдающих психофизиологическими и психосоматическими нарушениями, невротическими расстройствами, трудностями в общении, умственной деятельности или учебе. Показывает, что все эти явления значительно чаще наблюдаются у людей, которым в детстве недоставало родительского внимания и тепла. Недоброжелательность или невнимание со стороны родителей вызывает неосознанную взаимную враждебность у детей Эта враждебность может проявляться как явно, по отношению к самим родителям, так и скрытно. Безотчетная, немотивированная жестокость. проявляемая некоторыми подростками и юношами по отношению к посторонним людям, не сделавшим им ничего плохого, нередко оказывается следствием именно детских переживаний. Если же эта бессильная агрессия направляется внутрь, она дает низ кое самоуважение, чувства вины, тревоги и т. д. Эмоциональный тон семейного воспитания существует не сам по себе, а в связи с определенным типом контроля и дисциплины, направленных на формирование соответствующих черт характера. Разные способы родительского контроля также можно представить в виде шкалы, на одном полюсе которой высокая активность, самостоятельность и инициатива ребенка, а на другом пассивность зависимость, слепое послушание. За этими типами отношений стоит не только разное распределение власти, но и разное направление внутрисемейной коммуникации: в одних случаях коммуникация направлена преимущественно или исключительно от родителей к ребенку, в других - от ребенка к родителям. Разумеется, способы принятия решений в большинстве семей варьируют в зависимости от предмета: в одних вопросах старшеклассники имеют почти полную самостоятельность, в других (например, в финансовых) – право решать остается за родителями. Кроме того, родители не всегда практикуют один и тот же стиль дисциплины: отцы, как правило, воспринимаются юношами и на самом деле бывают более жесткими и авторитарными, чем матери, так что общий семейный стиль в известной мере компромиссный. Отец и мать могут взаимно дополнять, а могут и подрывать влияние друг друга. Наилучшие взаимоотношения старшеклассников с родителями складываются обычно тогда, когда родителя придерживаются демократического стиля воспитания. Этот стиль в наибольшей степени способствует воспитанию самостоятельности,- активности, инициативы и социальной ответственности. Поведение ребенка направляется в этом случае твердо, последовательно и вместе с тем гибко и рационально, родитель всегда объясняет мотивы своих требований и поощряет их обсуждение подростком; власть используется лишь в меру необходимости; в ребенке ценится как послушание, так и независимость, родитель устанавливает правила и твердо проводит их в жизнь, но не считает себя непогрешимым, он прислушивается к мнениям ребенка, но не исходит только из его желаний. Крайние типы отношений, все равно, идут ли они в сторону авторитарности или в сторону либеральной всетерпимости, дают плохие результаты. Авторитарный стиль вызывает у детей отчуждение от родителей, чувство. своей незначительности и нежеланности в семье. Родительские требования, когда они кажутся необоснованными, либо вызывают протест и агрессию, либо привычную апатию и пассивность. Перегиб в сторону терпимости также вызывает у подростка ощущение, что родителям нет до него дела, и мешает формированию у него ответственной зависимости. Пассивные, незаинтересованные родители не могут быть предметом подражания и идентификации,. а другие влияния - школы, сверстников, средств массовой коммуникации - часто не могут восполнить этот пробел, оставляя ребенка без надлежащего руководства и ориентации в сложном и меняющемся мире. Ослабление родительского начала, как и его гипертрофия, способствует формированию личности со слабым "я". Как ни велико влияние родителей на формирование личности, пик его приходится не на переходный возраст, а на первые годы жизни. К старшим классам стиль взаимоотношений с родителями давно уже сложился и отменить эффект прошлого опыта невозможно. Чтобы понять взаимоотношения старшеклассника с родителями, необходимо знать, как меняются с возрастом функции этих отношений и связанные с ними представления. В глазах ребенка мать и отец выступают в нескольких ипостасях: как источник эмоционального тепла и поддержки, без которых ребенок чувствует себя беззащитным и беспомощным; как власть, директивная инстанция, распорядитель благ, наказаний и поощрений; как образец, пример для подражания, воплощение мудрости и личных человеческих качеств; как старший друг и советчик, которому можно доверить все. Но соотношение этих функций и психологическая значимость каждой из них с возрастом меняются. Переходный возраст - период эмансипации ребенка от родителей. Процесс этот является сложным и многомерным. Эмансипация может быть эмоциональной - насколько значим для юноши эмоциональный контакт с родителями по сравнению с другими привязанностями (дружбой, любовью), или поведенческой - насколько жестко родители регулируют поведение сына или дочери, или нормативной - ориентируется ли юноша на те же нормы к ценности, что и его родители, или на какие-то другие. Каждый из этих аспектов развития имеет свою собственную логику. В основе эмоциональной привязанности ребенка к родителям первоначально лежит зависимость от них, причём мать в этом отношении обычно кажется детям ближе, чем отец. По мере роста самостоятельности, и особенно в переходном возрасте, эта зависимость начинает ребенка тяготить. Очень плохо, когда ему не хватает родительской любви. Но есть вполне достоверные психологические данные о том, что избыток эмоционального тепла тоже вреден как для мальчиков, так и для девочек. Он затрудняет формирование у них внутренней автономии и порождает устойчивую потребность в опеке, зависимость как черту характера. Слишком уютное родительское гнездо не стимулирует выросшего птенца к вылету в противоречивый и сложный взрослый мир. Любящие матери, не способные мыслить ребенка отдельно от самих себя, часто не понимают этого. Но юноша не может повзрослеть не разорвав пуповину эмоциональной зависимости от родите лей и не включив своих отношений с ними в новую, гораздо более сложную систему эмоциональных привязанностей, центром которой являются не родители, а он сам. Избыток материнской ласки и положение "маменькиного сынка" начинают его раздражать не только потому, что вызывают насмешки сверстников, но и потому, что пробуждают в нем самом чувство зависимости, с которым подросток борется. Чувствуя это охлаждение, многие родители думают, что дети их разлюбили, жалуются на их черствость и т. д. Но после того как критический период проходит, эмоциональный контакт с родителями, если они сами его не испортили ошибочным воспитанием, обычно восстанавливается, уже на более высоком, сознательном уровне. Рост самостоятельности ограничивает и функции родительской власти. К старшим классам поведенческая автономия, как правило, уже весьма велика. Старшеклассник самостоятельно распределяет свое время, выбирает друзей, способы досуга и т. д. В семьях с более или менее авторитарным укладом эта автономизация иногда вызывает острые конфликты. Добиваясь расширения своих прав, старшеклассники нередко предъявляют завышенные требования, в том числе и материальные, к родителям. Во многих обеспеченных семьях дети не знают источников семейного бюджета и не заботятся об этом. Почти девять десятых опрошенных Л. Н. Жилиной и Н. Т. Фроловой московских девяти- и десятиклассников надеются, что их желания иметь определенные вещи осуществятся, причем две трети уверены, что осуществить это желание дело родителей ("купят родители"). Это высокая оценка родительской заботы, но одновременно и свидетельство иждивенческих ориентаций. Поведение и запросы этих старшеклассников уже давно автономизированы; желания приобрести ту или иную вещь совпадают с планами родителей только в 10 процентах случаев. Но дети уверены, что их желаниям будет отдано предпочтение. Степень идентификации с родителями в юности меньше, чем в детстве. Разумеется, хорошие родители остаются для старшеклассника важным эталоном поведения. Однако родительский пример уже не воспринимается так абсолютно и некритично, как в детстве, У старшеклассника есть л другие авторитеты, кроме родителей. Чем старше ребенок, тем вероятнее, что идеалы он черпает не только из ближайшего окружения, а из более широкого круга отношений (общественно-политические деятели, герои кино и литературы). Зато все недостатки и противоречия в поведении близких и старших воспринимаются остро и болезненно. Больше всего подросткам хотелось бы видеть в родителях друзей и советчиков. При всей их тяге к самостоятельности юноши и девушки остро нуждаются в жизненном опыте и помощи старших. Многие волнующие проблемы подростки вообще не могут обсуждать со сверстниками: мешает самолюбие, да и какой совет может дать человек, который прожил так же мало, как и ты? Семья остается тем местом, где подросток, юноша чувствует себя наиболее и уверенно. Отвечая на вопрос: "Чье понимание для вас важнее всего, независимо от того, как фактически понимает вас этот человек?" - большинство московских мальчиков (с 5 по 11 класс), опрошенных А. В. Мудриком, поставили на первое место родителей (ответы девочек более противоречивы). Однако реальные взаимоотношения подростков с родителями часто обременены конфликтами и их взаимопонимание оставляет желать лучшего. При исследовании юношеской дружбы специально фиксировали, как оценивают школьники с 8 по 10 класс уровень понимания со стороны родителей, легкость общения и собственную откровенность с ними. Оказалось, что по всем этим показателям родители уступают друзьям - сверстникам опрошенных и что степень психологической близости с родителями резко снижается от 8 к 9 классу. Отчасти дело заключается в психологии взрослых, прежде всего родителей, не желающих замечать изменение внутреннего мира подростка и юноши. Рассуждая теоретически, хорошие родители знают о своем ребёнке значительно больше, чем кто бы то ни было другой, даже больше, чем он сам. Ведь родители наблюдают за ним изо дня в день на протяжении всей его жизни. Но изменения, происходящие с подростком и юношей, часто совершаются слишком быстро для родительского глаза. Ребенок вырос, изменился, а любящие родители все еще видят его таким, каким он был несколько лет назад, причем собственное мнение кажется им непогрешимым. "Главная беда с родителями - то, что они знали нас, когда мы были маленькими" - заметил 15-летний мальчик. Понять внутренний мир другого человека можно только при условии уважения к нему, приняв его как некую автономную реальность. Самая распространенная (и совершенно справедливая!) жалоба юношей и девушек на своих родителей: "Они меня не слушают!". Спешка, неумение и нежелание выслушать, понять то, что происходит в сложном юношеском мире, постараться взглянуть на проблему глазами сына или дочери, самодовольная уверенность в непогрешимости своего жизненного опыта - вот что в первую очередь создает психологический барьер между родителями и растущими детьми. Группу московских девятиклассников просили оценить себя по различным качествам (доброта, общительность, смелость, самообладание, уверенность в себе и т. д.) по пятибалльной системе, а затем предсказать, как их оценят по той же системе родители, друзья и одноклассники. После этого приглашенных в школу отцов и матерей также попросили оценить качества своих детей и предсказать их самооценки. Уже первые пробы показали, что дети гораздо точнее представляют себе, как их оценят родители, чем родители юношеские самооценки (подобный результат получил и французский психолог Р. Томе). Наиболее вдумчивых родителей задача представить себе самооценку своего отпрыска, т. е. как бы "влезть в его шкуру", очень заинтересовала, но показалась им трудной. А некоторые родители даже не могли понять задание: "Что значит - оценить качества сына так, как он сам их оценивает? Я лучше знаю, каков он на самом деле". Даже добросовестно пытаясь стать на точку зрения сына или дочери, некоторые родители оказались неспособными отрешиться от собственных суждений: то, что им кажется самооценкой сына, есть на самом деле родительская оценка его качеств. А ведь это значит, что самосознание ребенка, его "я", родителям неизвестно. Дело, конечно, не в том, что дети якобы более проницательны или чувствительны, чем родители. Предсказать родительскую оценку юноше не так уж трудно, потому что она в той или иной форме неоднократно высказывалась ему прямо и косвенно. Когда девятиклассники ждут от родителей сильно заниженных, по сравнению с самооценкой, оценок по самообладанию и способности понять другого человека, это явно отражает извечные родительские сетования на невыдержанность и нечуткость детей. Юноша имел время изучить в совершенстве отношение родителей к себе. Родителям же приходится оценивать недавно возникшее, изменчивое и противоречивое юношеское "я". Но проблема не стала от этого менее острой: ложные или упрощённые представления об образе «я» сына или дочери серьезно затрудняют понимание детей. За частными фактами стоит более общая тенденция: и родители, и дети часто неверно представляют себе оценки и самооценки друг друга. В большом американском городе, маленькой сельской общине в Канаде и шведском городе в разное время был проведен один к тот же опыт. Подросткам и юношам (13, 15-16 и 18-20 лет) и их родителям было предложено с помощью полярных прилагательных (типа "чистый - грязный" "терпеливый-нетерпеливый") описать своё и другое поколение, то, как его воспринимает другая сторона (как старшие оценивают младших и наоборот) и как отцы и дети представляют себе самооценки друг друга. Во всех трех случаях результат был один и тот же: оба поколения оценивают и себя и друг друга положительно (старших - несколько выше, чем младших), но оба поколения неверно представляют себе, как к ним относится другая сторона. Младшие ждут отрицательных оценок от родителей, а родители - от детей. Источник заблуждения ясен - это обобщение неизбежных между детьми и родителями взаимных претензий и упреков. Но это ложное обобщение существенно осложняет взаимоотношения отцов и детей. В психолого-педагогической литературе давно дебатируется вопрос о мере сравнительного влияния на подростков родителей и сверстников. Однако на этот вопрос не может быть однозначного ответа. В переходном возрасте автономия от взрослых и значение общёства сверстников растут. Общая закономерность состоит в том, что чем хуже отношения подростка (юноши) со взрослыми тем чаще он будет общаться со сверстниками, тем выше его зависимость от сверстников и тем автономнее будет это общение от взрослых. Но влияния родителей и сверстников не всегда противоположны. Очень часто они бывают и взаимодополнительными. Значимость родителей и сверстников принципиально неодинакова в разных сферах деятельности. Наибольшая автономия от родителей и ориентация на сверстников наблюдается в сфере досуга, развлечений, свободного общения, потребительских ориентаций. Однако в сложной житейской ситуации подростки всё же предпочитают обращаться к родителям. Таким образом, следует говорить не об уменьшении влияния родителей, а о качественных сдвигах, обусловленных усложнением деятельности в дифференциацией отношений старшеклассников. Эффективность воспитательных усилий семьи стоит в прямой зависимости от того, насколько сами родители учитывают эти сдвиги. Сказанное в полной мере относится и к школе. Положение современного подростка в школе довольно сложно и неоднозначно. Внутренняя позиция подростка по отношению к школе складывается из его отношения к школе как к учреждению, к процессу обучения и знаниям, к учителям, к соученикам. Младший школьник и даже подросток еще не различают этих моментов, они просто любят или не любят школу. Установки старшеклассника гораздо более дифференцированы. Его отношение к школе в целом характеризуется растущей сознательностью и одновременно постепенным "вырастанием" из школы. В 1-2 классах ребенок еще не осознает самого содержания учебы и ориентируется главным образом на отметку, за которой для него стоит определенное отношение учителя. В 3-4 классах учение становится прежде всего средством завоевать престиж у сверстников, заслужить репутацию хорошего ученика. Для старшеклассника все это уже менее существенно. Учеба, приобретение знаний становятся теперь прежде всего средством подготовки к будущей деятельности. С этим связано более равнодушное отношение к учебной отметке, которую многие учителя считают важнейшим средствам педагогического воздействия. Исследования немецких психологов также показывают, что удовлетворенность или неудовлетворенность своим характером у старших школьников тесно связана с тем, насколько они удовлетворены своими учебными успехами, а также своим положением в классе. Тот, кто недоволен своими отметками, чаще бывает недоволен и своим характером. Но, в отличие от младших возрастов, решающее значение в регулировании поведения и степени самоуважения имеет уже не просто чужое мнение или норма, а система взглядов и ценностей. Понимание учения как подготовки к жизни означает иной, чем у детей, критерий оценки учебных предметов: на первый план выходит не столько то, что увлекательно или легко дается, сколько то, что важно, т. е. потребуется в будущем. В целом такая установка более "взрослая" но нередко при этом проявляется довольно примитивный практицизм и техницизм, в частности недооценка гуманитарных дисциплин, так как они «в дальнейшем не понадобятся». Несмотря на понимание необходимости образования и наличие внутренней потребности в нем, некоторые учащиеся снижают качество учебной работы. Почти половина подростков (в основном мальчики), опрошенных Т. Н. Мальковской, не удовлетворены своей учебной деятельностью, Одни связывают это с собственными недостатками (например, ленью), другие с недостатками учебного процесса. Особенно часто повторяются жалобы на пере грузку заданиями и нетворческий стиль обучения. Жалобы на не достаток самостоятельности сплошь и рядом сочетаются у подростков с пассивным отношением к учебе. Это имеет объективные причины. Если у взрослых, работающих людей количество свободного времени растет, то у школьников его становится меньше. По данным А. Я. Журкиной, обследовавшей бюджет времени около 10 тыс. старшеклассников учащиеся, помимо классных занятий, ежедневно тратят на приготовление домашних заданий в среднем 240 минут, а наиболее добросовестные - 5-б часов в день. Большинство подростков занимаются и по воскресеньям, затрачивая на приготовление уроков в среднем 4-5 часов. Вместе с отношением к учебе изменяется и отношение подростков к школе как к учреждению. Подростки видят школу более функционально, как "учебное заведение, где дают знания и воспитывают из нас культурных людей". Круг интересов и общения подростка все больше выходит за пределы школы, делая ее только частью, хотя и важной частью, его жизненного мира Значительно более сложными и дифференцированными становятся в юношеском возрасте и отношения к учителям и с учителями. Подобно родителям, учитель имеет в сознании ребенка ряд ипостасей, соответствующих выполняемым им функциям: замена родите лей; власть, распоряжающаяся наказаниями и поощрениями; авторитетный источник знаний в определенной области; старший товарищ, друг. Младший школьник не различает этих функций, воспринимая учителя в целом и оценивая его по тем же критериям, что и родителей. С возрастом положение меняется. Подросток уже не видит в учителе воплощение отца и матери. Учительская власть также невелика, она даже меньше, чем власть спортивного тренера, который может отстранить нерадивого ученика от тренировок, чего учитель сделать не вправе. В образе "идеального учителя" на первый план выходят его индивидуальные человеческие качества - способность к пониманию, эмоциональному отклику, сердечность, т. е. в учителе хотят видеть старшего друга. На втором месте стоит профессиональная компетентность учителя, уровень его знаний и качество преподавания, на третьем - умение справедливо распоряжаться властью. Итак, чтобы сохранить психологический контакт с подростками, учителя и родители должны самым серьезным образом учитывать повзросление детей, отказываясь от авторитарных методов воспитания, даже если они казались успешными раньше, и всемерно стимулируя развитие самовоспитания.
2.3. Спонтанные группы и свободное общение в подростковом возрасте
Организованный коллектив, складывающийся в школе, является основной группой принадлежности старшеклассника. Но эта группа не единственная. Усложнение и внутренняя дифференциация деятельности и интересов личности проявляются, в частности, в увеличении числа групп и общностей, к которым юноша так или иначе принадлежит. Существуют два типа таких групп.
Во-первых, это организованные внешкольные коллективы - спортивные общества, клубы по интересам, кружки и т. п. Они отличаются от классного коллектива по составу (внешкольные коллективы большей частью разновозрастные) и функциям (их деятельность обычно специализирована, тогда как школьный класс претендует на то, чтобы охватить личность целиком или, во всяком случае, в главных ее аспектах). Но, как и школьный класс, их направляют и организуют взрослые.
Во-вторых, это разного рода стихийные группы, возникающие более или менее спонтанно в функционирующие вне педагогического контроля и руководства. Стихийные группы, компании существуют среди подростков и юношей повсеместно. Структура стихийных компаний зависит от их устойчивости и содержания совместной деятельности. Будучи основаны прежде всего на межличностных отношениях, стихийные группы не знают резкого расхождения между официальной, деловой структурой и структурой личных взаимоотношений, которое наблюдается в организованных коллективах. Это касается, в частности, характера лидерства. В школьных классах официальный лидер, занимающий руководящие должности, не всегда бывает самым авторитетным человеком в коллективе. Иногда его выдвигают не столько сами ребята, сколько взрослые; успешность его дёятельности зависит в этом случае от того, сумеет ли он наладить контакт с неформальными лидерами, которые по тем или иным причинам не занимают официальных постов, но пользуются большим реальным влиянием. В стихийных группах, каким бы острым ни было в них внутреннее соперничество, вожаком может быть тот, кто обладает реальным авторитетом. Обнаружив, что лидерами в стихийных группах чаще всего становятся подростки и юноши, не нашедшие применения своим организаторским способностям в школе, К. С. Полонский изучил с помощью социометрии положение 30 неформальных лидеров (имеющих самый высокий статус на своих улицах) в тех классах, где они учатся. Выяснилось, что у младших подростков сколько-нибудь резких расхождений между позицией в школе и на улице еще не наблюдается, но к 8 классу возникает, а в 9-11 классах ощутимо просматривается тенденция расхождения статусов: чем выше социометрический статус юноши в стихийной группе, тем ниже он в официальном классном коллективе. Этот разрыв в статусе и критериях оценок школьных и внешкольных лидеров создает сложную психолого-педагогическую проблему. Структура спонтанных групп во многом определяется их функциями. Юношеские группы полифункциональны и могут иметь раз личную направленность. Однако в первую очередь они удовлетворяют потребность в свободном, нерегламентированном взрослыми общении. Потребность в общении в подростковом и возрасте очень велика. Свободное общение не просто способ проведения досуга, но и с самовыражения личности, установления новых человеческих контактов, из которых постепенно выкристаллизовывается что-то интимное, исключительно свое. Юношеское общение поначалу неизбежно экстенсивно, оно требует частой смены ситуаций и довольно широкого круга участников. Принадлежность к компании повышает уверенность подростка в себе и дает ему дополнительные возможности самоутверждения. Спонтанные группы существуют всегда и везде. В зависимости от направленности они могут быть как дополнением организованных коллективов, так и их антиподом.
По характеру социальной направленности спонтанные группы (компании) можно классифицировать на просоциальные (социально положительные), асоциальные , стоящие в стороне от основных социальных проблем, и антисоциальные (социально отрицательные). Просоциальные компании, способствующие развитию у своих членов положительных социально-нравственных качеств, отличаю широтой диапазона совместной деятельности и обсуждаемых вопросов, высоким нравственным уровнем личных взаимоотношений. Члены такой компании не только совместно развлекаются, но и мечтают, спорят, обсуждают мировоззренческие вопросы, сообща ищут решения жизненных проблем. Асоциальные компании формируются главным образом на базе совместных развлечений. Межличностные контакты в такой компании, будучи эмоционально значимыми, ограничены по содержанию и потому остаются поверхностными. Качество совместного время препровождения может быть разным, но часто невысоко. Таких компаний, к сожалению, много, причем некоторые из них перерастают в антисоциальные. Антисоциальные компании также связаны с развлечением и общением, но в основе их лежит деятельность, направленная, во вред обществу: пьянство, хулиганство, правонарушения. Молодежная преступность является, как правило, групповой, и истоки ее часто лежат именно в безнадзорности уличных компаний, лидерами которых становятся так называемые трудные подростки или взрослые правонарушители. Здоровая юношеская тяга к коллективности вырождается здесь в опасный групповой эгоизм, некритическую гиперидентификацию с группой и её лидером, в неумение и нежелание сознательно оценить частные групповые нормы и ценности в свете более общих социальных и нравственных критериев.
Заключение
При изучении теоретических аспектов, связанных с проблемой группирования подростков, нами были выделены психологические изменения в личности подростков, влияющие на её развитие:
а) Застенчивость и обидчивость
б) Требование свободы
в) Желание руководства
г) Соперничество с родителями
В результате анализа литературы мы определили особенности развития феномена группирования у подростков и выяснили, что всевозможные группы в рамках и под влиянием которых формируется личность подростка, реально существует в двух качественно различных формах:
а) в форме организованных и прямо или косвенно направляемых взрослыми коллективов
б) в форме стихийно складывающихся более ила менее диффузных групп общения, приятельских компаний и т. п.
Их состав, структура и функции существенно различны. Рассматривая причины и факторы, приводящие к явлению группирования в подростковом возрасте, следует обратить внимание на возрастные особенности и учитывать их при разносторонних контактах с подростками и при воздействии на них. Работа, начатая нами, требует продолжения, так как она может является точкой отсчёта для последующего изучения феномена группирования в подростковом возрасте.
Список использованных источников
Литература
1. Байярд Р.Т. "Ваш беспокойный подросток". Практическое руководство для отчаявшихся родителей- М.Просвещение,1991
2. Бодалёв А.А. "Личность и общение": Избранные труды. М, 1983
3. Божович Л. И. "Личность и её формирование в детском возрасте" М. Просвещение,1968
4. Грехнев В. С. "Культура педагогического общения", - М.Просвещение, 1990
5. Зимняя И.А. "Педагогическая психология". Учебное пособие. Ростов на Дону: Издательство "Феникс ",1997
6. Казнова Г.В. "Взаимосвязь общественно-полезной деятельности и общения подростков " Вопросы психологии. 1983, №3
7. Кащенко В.П. "Педагогическая коррекция. Исправление недостатков характера у детей и подростков", Книга для учителя, М.Просвещение,1994
8. Клюева Н.В., Касаткина Ю.В. "Учим детей общению. Характер, коммуникабелъность". Популярное пособие для родителей и педагогов - Ярославль, Академия развития, 1996
9. Кон И.С. "Психология ранней юности" - М. Просвещеиие, 1980
10. Кон И.С. "Психология старшеклассника": Пособие для учителя - М. Просвещение.
11. Лисина М.И. "Проблемы общей, возрастной и педагогической психологии", М, 1978
12. Личко А. Е. "Подростковая психиатрия ", Д. Медицина, 1985
13. .Мадорский Л.Р., Зак А.3. "Глазами подростков", Книга для учителя М. Просвещение,1991
14. Миславский Ю. А. "Саморегуляция и активность личности в юношеском возрасте" - М., Педагогика, 1991
15. Мудрик А.В. "Общение как фактор воспитания школьников", М. Педагогика, 1984
16. Соколова В.Н., Юзефович Г.Я., "Отцы и дети в меняющемся мире" - М. Просвещение, 1991
17. Степанов В. Г. "Психология трудных школьников" – М. "Академия", 1997
18. Фельдштейн Д.И. "Психологические аспекты изучения современного подростка." Вопросы психологии,1985, №1
19. Фельдштейн Д.И. "Психологические проблемы общественно-полезной деятельности как условие формирования личности подростка", Вопросы психологии, 1980, №4
20. Эльконин Д.Б. "К проблеме периодизации психологического развития в детском возрасте". Вопросы психологии, 1971, №4
Большинство родителей и воспитателей уверены в том, что они желают всего самого лучшего для своего ребенка, даже когда откровенно его ненавидят. “Все самое лучшее”, конечно же, включает в себя меры защиты, контроля, оптимального развития для последующей жизни ребенка. Это могут быть и наказания, ибо до сих пор еще распространена точка зрения, что наказания и запреты являются якобы лучшими методами воспитания. Их применяют из лучших побуждений, но в педагогическом отношении дело обстоит совершено иначе: лучшие намерения оказываются понятыми ребенком вопреки ожиданиям воспитателей и родителей как ограничения, насилие, унижение, черствость или просто осуждение.
Иллюстрацией этого является следующий отрывок из диалога между матерью и ребенком:
Мать. Знаешь что, Андреас, выходит, что если тебя слишком много хвалить, то тебе это нисколько не идет на пользу. Тогда ты делаешь все еще хуже, не так ли? Ну, ну, Андреас, я ведь так часто тебя хвалила, но это нисколько тебе не помогало. Но стоит мне снова тебя поругать, за что-нибудь, ты тотчас же быстро берешь себя в руки. Не правда ли, Андреас? При той ничтожной похвале, которую ты…
Мать Ну послушай, Андреас, я имею в виду те случаи, когда ты поступаешь правильно. Тогда я тебе часто говорю, видишь, если ты захочешь, ты сможешь еще лучше. Иногда ты недостаточно усерден.
Андреас. Что? Еще лучше, чем хорошо. Еще лучше, чем хорошо.
И тогда вместо ожидаемого послушания родители и воспитатели получают от ребенка такое поведение, которое их сердит, которое они не могут в большинстве случаев понять, которое приносит им новые заботы и часто воспринимается ими как неблагодарность по отношению к их педагогическому усердию. Едва ли родители вспоминают при этом о своих собственных чувствах и переживаниях в том же возрасте, едва ли они, будучи в качестве родителей «по другую сторону баррикад», смогут однозначно и без сомнений решить проблему соединения своих собственных интересов с интересами и жизненными потребления ими детей.
Но самое ужасное в педагогических отношениях — это неразборчивое смешение осуждения и одобрения, одновременно такового и агрессивного обращения, короче говоря, то, что вызывает у ребенка сомнения, любим он или нет. Родители и воспитатели уверяют детей в своей любви к ним и в то же время существуют так, как будто их ненавидят. Так ребенок оказывается в трагичном положении: с одной стороны, он вынужден переживать однозначное и откровенное осуждение, наказание и даже лишения, а с другой стороны, ему придется взваливать на свои плечи упреки в неблагодарности и чувство вины перед родителями, если он попытается восстать против скрытой за любовью ненависти.
Детскому стремлению к понятности и простоте видеоигры в войну соответствуют как нельзя лучше: здесь точно установлено, кто является врагом (противник на экране), какими средствами можно пользоваться в борьбе с ним, а также то, что играющий однозначно является «хорошим». Он подвергся нападению, он находится в ситуации вынужденной защиты единственной, оправданной законом ситуации, в которой снимается табу на агрессию. Но самое главное, собственные средства уничтожения в этом фантастическом мире выступают как положительные, мало того, они даже вплетены в ткань игры как необходимые для выживания меры.
Если в реальной ситуации ребенок может выражать свои чувства лишь так, как это ему позволяют воспитатели, то и в игре он может без всяких ограничений и чувства вины предаваться агрессии благодаря вышеописанным игровым структурам. В результате игры не происходит уничтожения любимого объекта (например, одного из родителей), несмотря на всю амбивалентность чувств к нему. Реальное же нападение на родителей означало бы причинение реального вреда собственному их существованию, например, потерю надежды на любовь, защиту и заботу родителей.
Но взрослый, оставаясь в твердой уверенности, что делал все лучшее для блага своего ребенка, неизбежно с ужасом воспримет столкновение с “внутренней, воображаемой войной” ребенка на экране. Неужели этот ребенок — продукт его воспитания? Считая самого себя миролюбивым воспитателем, он изумится, как могло случиться, что его ребенок ведет себя столь разрушительно. Это извращенное стремление его ребенка к садизму и разрушению может иметь свои корни лишь где-то на стороне: у соседских детей, в телевидении, в прогнившей системе ценностей нашего общества и так далее, и так далее…
Поведение ребенка отзывается в нем ударом по его самооценке как воспитателя. Оказывается, и он тоже испытывает желание сделать ситуацию однозначной, например, в отношении собственной самооценки и Я-концепции — «я делаю все лучшее для ребенка». Лишь немногие люди в состоянии позволить себе признать существование “злых” сторон своей души или даже позволить себе проявлять их в реальных действиях, но ни в коем случае не по отношению к ребенку, которого они любят от всего сердца. Большинство людей имеют тенденцию отрицать в себе все злое, травмирующее и проецировать все это на какого-нибудь врага, существующего где-то вовне. И они находят подтверждение этому механизму защиты от травмирующих их переживаний в действиях и словах других людей, совместно с которыми они создают гигантский защитный потенциал, охраняющий их от зла. Но и они — как дети — хотят, чтобы накопленное ими оружие не привело ни к чему серьезному, не привело к войне. И у них существуют лишь фантазии о войне. И в их представлении реальные маневры с настоящим оружием являются не более, чем “игрой”.
Особенности обращения с полярными чувствами ярко проявляются в поведении с партнером, например, в ранних отношениях ребенка и матери.
Все рубрики
Объединение подростков в группы – это традиционное явление для детей возраста 12-16 лет. Подростковые группы разнятся своей направленностью и способом занятости. Находясь в среде единомышленников с правильной целью, подростки значительно быстрее развиваются и совершенствуют свои умения.
Говоря о подростковых группах, их разделяют на формальные и неформальные.
Формальная группа является социально признанной, организованной государственными или частными учреждениями с целью развития детей. Все подростки, вступающие в формальное объединение, имеют общие интересы и стремления, а их действия, нормы поведения, а также права и свободы обозначены в официальном уставе.
К формальным группам относят различные кружки (театральные, музыкальные, литературные и т.д), а также редакции, секции и других организации, официально утвержденных по законам государства. Большинство формальных групп подростков занимаются на базе общеобразовательных или спортивных школ, спортзалов. Организаторами официальных групп являются родители, учителя, тренеры.
Неформальные группы подростков – это организации без официального руководства и правил. Выбор места, времени занятий и руководителей зависит непосредственно от членов группы. Неформальные сообщества объединяют подростков схожих во взглядах на искусство, музыку, культуру и т.д.
А.В. Толстых подает полную классификацию подростковых групп, которая дает возможность получить наиболее содержательную информацию о типах существующих организаций.
— Общественно-политические. Не агрессивные объединения, которые мирным путем пропагандируют определенные общественно-политические взгляды.
— Эколого-этические. Группы, объединенные общей целью сохранения природы, как источника здоровья.
— Группы образа жизни. Организации, создающие особый стиль жизни, имея индивидуальные музыкальные предпочтения, одежду, привычки и т.д.
— Нетрадиционно-религиозные. Группы, созданные на основе религиозных убеждений, к которым относятся различные секты, некоторые из которых могут быть социально опасными, особенно для подростков.
— Группы по интересам. Подобные организации объединяют подростков с различными хобби (филателистов, значкистов, любителей футбола, хоккея, компьютерных игр и т.д).
Общей характерной чертой формальных и не формальных организаций является групповая динамика, то есть тесное взаимодействие всех членов группы.
Процессы групповой динамики:
— руководство и лидерство в группе;
— сплоченность, групповое мнение, конфликты;
— возможность включаться в решение важных вопросов, как руководителям, так и другим членам группы.
В зависимости от структуры управления неформальных организаций, их разделяют на 2 основных типа: авторитарный (в основе формальные правила) и формальный (в основе лежат социальные роли).
Почему подростки объединяются в неформальные группы
В возрасте 12 -16 лет происходит интенсивное взросления подростка, как физическое, так и моральное. Ребенок желает стать взрослым, выразить себя, показать свою индивидуальность. Выдвигая собственные взгляды на жизнь, парни и девушки находят единомышленников, вместе с которыми чувствуют себя понятыми, не одинокими в своих мыслях и занятиях. Таким образом, появляются различные неформальные организации (субкультуры).
Распространенные виды субкультур
Эмо — объединение эмоциональных подростков, которые часто меняют смех на слезы и наоборот. Эмо носят одежду розово-черных цветов, длинную косую челку и короткие волосы. Украшениями подростков служат и смешные рисунки на одежде и эмблемы.
Готы – любители готической музыки и мрачного образа жизни. Одежда готов имеет черный цвет, а привычным местом для их собраний является кладбище. По своей натуре готы пессимисты, они отказываются от мыслей о счастливом будущем и не желают трудиться для достижения собственных целей. Именно поэтому, стоит обратиться к психологу и вывести подростка с состояния пессимизма, помочь ему посмотреть на мир глазами полными радости.
Хиппи – группа, желающая кардинально отличиться в одежде. Хиппи создают модные образы, носят различные фенечки и бусы, одним из любимых материалов называют текстиль в окраске «тай-дай». Парни хиппи отращивают длинные волосы, носят рюкзаки с вышитыми цветами и играют на гитаре.
Панки – любители ирокезов, пирсингов и татуировок. По мнению медиков, модификация собственного тела, которой предают себя панки, является травмой для психики подростка, поэтому увлечение панк движением – сигнал для родителей.
Рокеры – группа любителей рок музыки, кожаной одежды и метала. Полноценными членами группы рокеров являются мужской пол, а девушки могут присутствовать только в виде подруги участника.
Скинхеды – агрессивные бритоголовые парни, в большинстве футбольные или политические фанаты. Группа часто идет против закона, не обращая внимание на ответственность. Одежда скинхедов – выбритая голова, черная кожаная куртка, белая шнуровка на высоких черных сапогах.
Если подросток проявляет интерес к скинхедам, родители должны всерьез задуматься о его внутреннем мире, ведь озлобленность появляется не просто так. Обеспечив ребенку благоприятную атмосферу и помощь психолога, его сознание значительно изменится и он увидит светлую сторону жизни.
Подростковые группы помогают школьникам полноценно развиваться в кругу единомышленников. Очень важно, чтобы такие организации имели позитивный характер, а вот к неформальным группам отрицательного оттенка родители должны отнестись со всей осторожностью.
Кардинальные перемены, переживаемые нашим обществом во всех сферах политической и социально-экономической жизни, не могут не распространиться на превентивную и пенитенциарную практику в области предупреждения и коррекции отклоняющегося поведения детей и подростков. Содержание перестройки воспитательно-профилактической системы, прежде всего, определяется тем, что существовавшая ранее "карательная" профилактика, основанная на мерах социального контроля, общественно-административного и уголовного наказания, должна быть заменена охранно-защитной профилактикой, представленной комплексом мер адекватной социально-правовой, медико-психологической и социально-педагогической поддержки и помощи семье, детям, подросткам, юношеству.
Практическая реализация охранно-защитной концепции профилактики возможна лишь при решении ряда вопросов организационно-управленческого, социально-педагогического, психологического, нормативно-правового и кадрового обеспечения.
Организационно-управленческое обеспечение предполагает преодоление межведомственной разобщенности и нескоординированности воспитательно-профилактической деятельности различных социальных институтов, учреждений и ведомств и создание полномочных государственных органов муниципальной власти, ведающих проблемами социальной охраны семьи и детства, включающих в свой штат профессионально подготовленных юристов, социальных работников, психологов, медиков, способных осуществлять весь комплекс мер социальной помощи семье, детям, подросткам.
Социально-педагогическое обеспечение заключается в создании социально-педагогических центров (материально-техническая база, педагогические кадры, финансирование), предназначенных для организации труда и отдыха детей и подростков, для создания воспитывающей среды, позволяющей гармонизировать их отношения со своим ближайшим окружением в семье, по месту жительства, работы, учебы.
Социально-психологическое обеспечение предполагает оказание социально-психологической помощи семье, детям, подросткам: медико-психологическое консультирование, разрешение конфликтных ситуаций, переживаемых детьми и подростками, организация телефона и служб доверия, психологическая диагностика и психологическая коррекция отклоняющегося поведения. Наряду с психолого-педагогическими консультациями и телефонами доверия, психологические службы должны располагать реабилитационными центрами, социальными приютами, убежищами для подростков, оказавшихся в остро критической ситуации в семье, которая может привести к побегам из дому, бродяжничеству, суицидам.
Нормативно-правовое обеспечение включает в себя разработку действенных правовых норм и механизмов, позволяющих на практике реализовать охрану и защиту личности, здоровья и прав ребенка, перс-смотр и упорядочение нормативно-правовой базы социально-правовой охраны семьи и детства, а также создать более совершенную сдобно-пенитенциарную систему для несовершеннолетних правонарушителей.
Кадровое обеспечение предполагает введение и подготовку новых для нашей страны кадров социальных работников, социальных педагогов, реабилитаторов, практических психологов, способных оказывать профессиональную социальную, психологическую и социально-педагогическую помощь, прежде всего, семьям, детям и подросткам группы риска.
Наряду с открытием новых специализаций, важно проводить более углубленную профессиональную психолого-педагогическую и правовую подготовку и переподготовку учителей, воспитателей, сотрудников инспекций по делам несовершеннолетних, других лиц, занятых превентивной практикой, проблемами профилактики отклоняющегося поведения.
В свою очередь, решение проблемы комплексного организационно-управленческого, социально-педагогического, психологического, нормативно-правового, финансово-материального и кадрового обеспечения профилактики отклоняющегося поведения несовершеннолетних невозможно без глубокого изучения природы отклоняющегося поведения и путей его предупреждения, а также активной практической деятельности и конкретных мер со стороны правительства и муниципальных органов власти.
Как научная проработка, так и практическое решение проблем перестройки превентивной практики существенно затруднены тем, что в настоящее время в отечественной превентивной науке и практике сложилось парадоксальное положение. С одной стороны, к участию в воспитательно-профилактической работе привлечено значительное количество социальных институтов и общественных организаций. Так, по данным криминологов, в одном административном районе действуют до 40 различных органов, занимающихся проблемами предупреждения преступности несовершеннолетних и остро нуждающихся в научном обеспечении своей деятельности. С другой стороны, исследование проблемы отклоняющегося поведения детей и подростков ведется многочисленными представителями смежных отраслей знания: психологии, педагогики, медицины, криминологии и т.д.
Вместе с тем, в настоящее время между сложившейся превентивной практикой и теорией ощущается заметный разрыв, что, прежде всего, отрицательно сказывается на действенности, результативности воспитательно-профилактической работы всей системы органов социальной профилактики отклоняющегося поведения несовершеннолетних. Такое положение дел сложилось не случайно, поскольку применение в воспитательно-профилактической практике результатов исследований, ведущихся в различных узкоспециализированных отраслях научного знания и непосредственно не связанных с деятельностью реально действующих учреждении и социальных институтов, оказывается делом весьма затруднительным для практического использования. Поэтому сегодня возникла острая необходимость объединить и систематизировать результаты разнообразных многочисленных исследований по проблемам отклоняющегося повеления и его предупреждения в рамках единого прикладного психологического знания, оценить информацию, накопленную по этой проблеме в социальной, юридической, возрастной и педагогической психологии, в других смежных отраслях науки, прежде всего, применительно к воспитательно-профилактической деятельности реально действующей системы ранней профилактики.
Создание психологического обеспечения является важнейшим условием повышения эффективности воспитательно-профилактической деятельности. В свою очередь, проблема повышения эффективности ранней профилактики должна решаться в следующих основных направлениях: во-первых, своевременная диагностика асоциальных отклонений и социальной дезадаптации несовершеннолетних и осуществление дифференцированного подхода в выборе воспитательно-профилактических средств психолого-педагогической коррекции отклоняющегося поведения; во-вторых, выявление неблагоприятных факторов и десоциализирующих воздействий со стороны ближайшего окружения, которые обусловливают отклонения в развитии личности несовершеннолетних, и своевременная нейтрализация этих неблагоприятных дезадаптирующих воздействий.
Отсюда возникает необходимость в проведении системного анализа индивидных, личностных, социально-психологических и психолого-педагогических факторов, обусловливающих социальные отклонения в поведении несовершеннолетних, с учетом которых должна строиться и осуществляться воспитательно-профилактическая работа по предупреждению этих отклонений.
Таким образом, объектом рассмотрения настоящей книги являются самые разнообразные неблагоприятные факторы отклоняющегося поведения детей и подростков от психобиологических предпосылок, условий семейного воспитания, неформального уличного общения, до тех причин, которые приводят к ослаблению воспитательного влияния классных коллективов, обусловливают отчуждение подростков от таких ведущих институтов социализации, которыми являются школы, другие учебно-воспитательные коллективы.
Системное рассмотрение неблагоприятных факторов асоциального поведения несовершеннолетних применительно к воспитательно-профилактической деятельности системы органов ранней профилактики, безусловно, имеет ряд объективных трудностей как теоретического, так и организационно-практического характера. Это объясняется, прежде всего, тем, что теоретическое осмысление этой проблемы должно вестись, как мы уже отмечали выше, в междисциплинарном плане, сбор эмпирического материала носит межотраслевой, межведомственный характер и распространяется на деятельность специальных и общих органов ранней профилактики, имеющих различную ведомственную подчиненность, включая учреждения народного образования, здравоохранения, культуры, внутренних дел, общественные и благотворительные организации. Такая межведомственная разобщенность органов ранней профилактики, а также изолированность, несостыкованность научных подходов в изучении этой острой социальной проблемы затрудняют создание психологического обеспечения превентивной практики и вместе с тем делают се особенно актуальной.
Эта актуальность обусловливается и тем, что в настоящее время особенно остро стоит задача широкого внедрения в практику различных новых превентивных служб - психологических консультаций, социально-педагогических центров, телефонов доверия, социальных приютов, реабилитационных центров, развитие которых также сдерживается отсутствием системного психологического знания о природе отклоняющегося поведения и путях его предупреждения.
В связи с этим, на основании многочисленных разрозненных психологических, педагогических, медицинских, криминологических исследований, проведенных в нашей стране и за рубежом, а также с использованием результатов собственных многолетних исследований автором сделана попытка в настоящей книге обозначить основное содержание и область применения превентивной психологии как прикладной науки, призванной профессионализировать и гуманизировать воспитательно-профилактическую практику по предупреждению отклоняющегося поведения детей и подростков.
Цель исследования: анализ социально-психологических особенностей криминогенных групп подростков
Задачи исследования:
Описать социальные ориентации молодежи и проблема правонарушений
Привести характеристику неформальных подростковых групп
Проанализировать социально-психологические особенности подростковых криминогенных групп
Выявить и обобщить имеющиеся проблемы предупреждения групповой преступности несовершеннолетних
Объект исследования: криминогенные группы подростков
Предмет исследования: социально-психологические особенности криминогенных групп подростков
Глава 1. Социальные ориентации молодежи и проблема правонарушений
До сих пор мы рассматривали те институты, которые призваны сделать молодого человека нормальным социализованным индивидом, гражданином страны, т.е. принимающим основные нормы общества, в котором он живет, как нечто должное и само собою разумеющееся. Но есть достаточно большая группа молодежи, которая уже не живет или не хочет жить по нормам и законам нашего общества, которая становится предметом статистических подсчетов по преступности, объектом работы правоохранительных органов и т.д.
Представляется, что необходимо взглянуть на эту проблему глубже, чем она вырисовывается на поверхности, т.е. не просто событийно, как на некоторую совокупность фактов, квалифицируемых как преступление, а в целом, как на асоциальное поведение. Все уже привыкли брать сухие сводки преступности за год или более длительный период и сопоставлять цифры. Сравнивать, если есть сопоставимые градации количества правонарушений, или добавлять новые, если ранее подобные отсутствовали. А далее, на основе простой экстраполяции, судить о возможных размерах молодежной, в том числе и подростковой, преступности, о ее росте, усложнении и т.п. Но при этом среди массы статистических показателей не удается вывести какую-нибудь закономерность, ибо из самих цифр правонарушений эта закономерность не усматривается. Не удалась попытка связать это просто с демографическими волнами, равно как и попытка продолжить тренд по какому-то конкретному виду преступления. Выявляется то рост, то падение, а что будет в следующем году - вообще никто сказать не может. Мы же впервые попытаемся не просто прокомментировать очередное переструктурирование правонарушений, а связать и обосновать некоторые подходы к пониманию причин преступности среди молодежи.
Если взять достаточно большой временной интервал, то можно кое-что утверждать и об общей динамике преступлений. Так, например, число зарегистрированных преступлений на 1000 человек за последние семь лет изменялось следующим образом: 1990г. - 9,3; 1995 - 15,3; 1996 - 15,0; 1997 - 13,7 (См.1, 199). С одной стороны, видно, что именно на пятилетие с 1990 по 1995 год пришелся резкий подъем преступности, и объяснить его, или по крайней мере обосновать гипотетически, можно общим состоянием страны, пережившей распад определенного типа государственности и даже, в какой-то мере, определенного типа социальности. Это будет достаточным объяснением на макроуровне. Но вот наметившееся снижение - насколько оно устойчиво и чем вызвано? На эти вопросы уже простых ответов нет. Надо вводить какие-то гипотезы, а затем проверять их в течение некоторого времени. Мы попытаемся предложить свою версию, исходя из своего понимания ситуации, сложившейся с преступностью в области в целом и молодежной в частности. Не исключено, что она окажется достаточно близка к действительности.
На наш взгляд, нельзя понять подростковую и молодежную преступность правильно, если не попытаться разобраться в мире ценностей нашей молодежи. Такой подход может показаться, на первый взгляд, уж очень оторванным от реальности, но на самом деле только так, исходя из глубинных и не всегда фиксируемых напрямую факторов, можно понять предмет - в данном случае преступность - по существу. И только потом бороться с ней, заниматься профилактикой и т.д. адекватными методами.
Вопрос о ценностях как основе бытия человека, в том числе и молодого, - это всегда вопрос мировоззренческий. Ценности - эти, казалось бы, невидимые идеальные образования, о существовании которых отдельный индивид часто и не подозревает, если специально не задумается, на самом деле очень жестко определяют границы реального бытия, вводя ограничения или разрешения на те или иные типы деятельности, отношения т.д. Причем ценности бывают разные - нравственные, эстетические, политические, материальные и духовные и другие. И все достаточно специфично определяют мотивацию и формы поведения человека.
В свое время, в одном из исследований по городу Оренбургу (рук. Яркин А.И.) при изучении проблемы безнадзорности детей были выделены типовые группы подростков с асоциальными ориентациями. Очень подробно и точно установлено, что у таких подростков: 1) материальные проблемы волнуют криминогенных подростков больше, чем средних, причем чем сильнее криминогенная ориентация группы, тем значительнее доминирование материальных проблем над другими; 2) чем сильнее криминогенная ориентация подростковой группы, тем четче выражена направленность на по-вышение материального благополучия не просто своей социальной микросреды (семья, двор), но и своего личного материального достатка. То есть, происходит своеобразная корыстная деформация личности, материальные потребности доминируют над духовными уже не только в школе (как у среднего подростка), но и во дворе. У криминогенных подростков усиливается преобладание потребительского отношения к жизни над активно-преобразующим отношением (2, 17).
Эти выводы были сделаны в 1992 году относительно молодежи от 13 до 17 лет. То есть, если, взяв на вооружение полученные выводы, предположить (пока не беря во внимание макроситуацию в области и в стране), что с ухудшением материального положения определенных групп населения подростковая преступность будет возрастать - даже только в силу внутренних установок самой молодежи и не более того, то и тогда уже можно говорить о том, что в ближайшие 3-4 года подростковая преступность будет возрастать. Потому что такое ухудшение в конкретных исторических реалиях нашего общества спрогнозировать не представляет труда, а у нее такой тип ценностной ориентации уже сформировался, и он приведет эту часть молодежи на скамью подсудимых. Открываем официальную статистику - и обнаруживаем: бурный рост молодежной преступности с 1993 по 1996 год. А также, далее, в 1997 году, - уже наоборот, падение общего уровня совершенных преступлений ниже уровня 1992 года.
Можно никак не связывать эти события, можно считать такое совпадение случайным, а можно предположить, что тогда, в 1992 году, группа исследователей эмпирически выявила одну из главных причин роста подростковой преступности при сохранении или ухудшении ситуации в материальной сфере. Теперь же, в последние полтора года, когда материальное положение у большей части населения стабилизировалось, то ситуация в криминальном поведении начинает приобретать характер “нормальной преступности”. Но уже с другим “лицом” - в силу изменившейся социальности. И если раньше в сознании всех криминогенных групп подростков на первое место выдвигалась такая ценность, как физическая сила, что, по нашему мнению, обусловило в предыдущие годы рост хулиганства: 1992г. - 99; 1993 - 171; 1994 - 242; 1995 - 211 и т.д., то в нынешней ситуации, по всему, наблюдается смена приоритетов. Скорее всего, принцип “сила есть - ума не надо” уже не проходит, о чем косвенно свидетельствует цифра, фиксирующая падение масштабов хулиганства в 1997 г. - 132 случая.
Структура криминального мира и сознания изменилась: криминальный индивидуализм хулиганского толка уступает место группам другого типа, где далеко не все решает простая физическая сила, а особую роль приобретает криминальный закон, жизнь по правилам и предписаниям, по уставу зоны. И совершенно не случайно, что в 1997 году на 12,5% возросло количество преступлений, совершенных подростками, ранее привлекавшимися к уголов-ной ответственности. 74% осужденных подростка в 1997 году совершили преступления в группе, из них каждый второй случай - с участием взрослых (2, 79). Эта часть молодежи свои “университеты” уже прошла, при этом приобретя свои понятия о добре и зле. Механизм асоциализации или асоциальной адаптации перешел в твердые руки “старшего поколения”. Поэтому надеяться, что именно этот показатель в будущем будет сильно меняться, пока не приходится. Системе может противостоять только система, а в правовой социализации подобной системы мы пока тоже не имеем.
Но, к счастью, для определенных социальных групп среда изменилась в материальном отношении к лучшему, а потому уже не будет прежней большой подростковой подпитки из так называемых средних слоев. Подпитываться преступность будет именно за счет так называемых “трудных” подростков из семей социального риска, а также из семей, которые по стандартной методике нельзя отнести к неблагополучным, но где внутрисемейные отношения подталкивают молодежь в сторону криминального поведения. Эти семьи, если выделить главные их черты, характеризуются малой уравновешенностью всей системы семейных отношений, а также не-достаточно теплыми отношениями с матерью, деформированными от-ношениями с отцом. Все это в итоге приводит к тому, что в таких семьях, как правило, у родителей и детей нет ни общих интересов, ни интересных полезных дел, хобби и т.д.
Иными словами, и молодежная преступность, по-нашему мнению, начинает приобретать выраженный, если еще не классовый, то стратно-групповой характер. И чем к более нормальным формам гражданского общества будет переходить наш социум, тем более предсказуемой и прогнозируемой будет ситуация с преступностью и ее разновидностями. Во всем “сытом” мире существует разноликая преступность, и там ставят задачу вначале ее “обуздать”, а это значит четко отдифференцировать, и уже затем взять под контроль. Нам пока до такого “нормального” положения дел с криминальным миром далеко, хотя уже и не так далеко, как раньше.
Это были подходы и попытки выявить некоторые общие причины возникновения подростковой преступности. Хотя конечно, если опять-таки посмотреть на общую картину зарегистрированных преступлений на 1000 населения по районам области, то можно выявить, что степень насыщения населения криминальными элементами вела себя по-разному: да, отмечается повсеместный скачок за пять лет по всем территориям области, но где-то он составил 2-3% (Адамовский, Красногвардейский районы), а где-то - пе-ревалил за десяток (Оренбургский, Пономаревский); местами он за последние два года снизился (Матвеевский, Пономаревский), а где-то продолжает возрастать (Гайский, Домбаровский) (1, 199). Так что средняя цифра, скорее, затемняет проблему, чем ее вскрывает.
Совершенно ясно, что нужно специальное типологическое ис-следование областной преступности, которое пусть и задним числом, но позволило бы объяснить произошедшие перемены в преступном мире. Тогда станет ясна и картина того, что будет происходить с молодежной преступностью. Возможно, социум уже достиг своего предела криминального насыщения и начнется обратная реакция, а может, нас еще ждут впереди вершины Оренбургского района с его двадцатью с лишним преступлений на 1000 населения, к каковым предстоит “подстроиться” какому-нибудь Адамовскому или Октябрьскому району. Пока на этот вопрос ни один квалифицированный эксперт не даст строго обоснованного ответа.
Вместе с тем, что касается молодежи, то глядя на эти расхождения в цифрах, можно с достаточной степенью достоверности утверждать, что в районах с относительно низкой преступностью молодежная преступность будет возрастать. Попытаемся это объяснить, опираясь уже не столько на предыдущее исследование подростковой группы молодежи, сколько на исследование старших возрастных групп молодежи, включая, естественно, и младшую.
В этой связи нас в первую очередь интересует такое практически значимое деятельностное отношение человека к миру, как умение, желание и возможность выдвигать собственные цели, подчиняя им всю свою жизнедеятельность, и одновременно приятие или неприятие тех целей и средств их достижения, которые предлагает молодому человеку общество.
В каждом конкретном обществе на определенном этапе его развития существует одновременно несколько разноориентированных типов деятельности. Люди обычно включены в тот или иной из них. В общем виде спектр позиций по вопросу о соотношении целей и средств, индивидуальных и общественных, дает типология Мертона, которую мы использовали для того, чтобы выявить, какие деятельностные ориентации преобладают у современной оренбургской молодежи сегодня.
Надо сказать, что границы этих конкретных групп достаточно устойчивы и проявляются на эмпирическом уровне в виде предпочтения тех или иных жизненных стратегий поведения, которые можно наблюдать и на бытовом уровне. Поэтому, если после социологического анализа появляется ясность по поводу того, что есть наша молодежь, что от нее можно ожидать и что требовать, то становится ясно, что все эти типологии - не выдумки социоло-гов, оторванных от жизни, а реальный инструментарий для замера социальной динамики молодежи.
Для начала приведем общие характеристики тех позиций, которые замерялись в нынешнем исследовании:
конформисты - мои собственные цели совпадают с общественными, и для их достижения я использую только законные и принятые в обществе средства;
ретретисты - я следую общественным целям, как своим собственным, но в достижении их я буду действовать своими средствами, даже противозаконными и запрещенными обществом;
ритуалисты - я не согласен с целями, провозглашенными обществом, но в достижении собственных целей я буду использовать общепринятые, законные средства;
инноваторы - я совершенно не склонен разделять цели нашего общества, и при достижении своих собственных целей я буду использовать и собственные средства, в том числе и запрещенные обществом;
мятежники - до сего дня общество провозглашает глупые цели и предлагает непригодные средства их достижения, необходимо ориентироваться на совершенно иные цели и нарабатывать новые пути их достижения.
В нормально функционирующем обществе, когда социальные процессы протекают без особых скачков, преобладают совершенно определенные типы моделей поведения. В периоды возрастающей социальной напряженности и экономических неурядиц на первый план выходят совершенно иные, но тоже определенные типы. В этом мы можем убедиться сами, для этого достаточно сравнить и сопоставить некоторые данные предыдущих социологических исследований оренбургской молодежи. Но вначале дадим общую картину распределения молодежи Оренбуржья по типологии Мертона. Сегодня мы имеем следующую картину:
Таблица 1
Общая оценка Город Село
Конформисты 16,4 15,9 17,1
Ретретисты 9,9 10,2 9,5
Ритуалисты 27,8 26,9 29,1
Инноваторы 10,4 11,7 8,4
Мятежники 15,0 14,9 15,3
В общем виде позиции городской и сельской молодежи различаются, но не очень сильно, и видимые расхождения вполне объяснимы как образом жизни городской и сельской молодежи соответственно, так и идущими в целом в стране и в области процессами изменения социально-экономических отношений. В интересующем нас аспекте необходимо считаться в чистом виде с позициями ретретистов, инноваторов и мятежников. Они как бы априори за-являют о своей готовности преступить закон. В этих случаях мы имеем в первом приближении следующие цифры: по городу данная сумма цифр составляет 36,8 а по селу 33,2. Следовательно, только в чистом виде мы как бы имеем право надеяться на то, что уровень преступности на селе будет меньше. Насколько точно в процентах - гадать не приходится, потому что однозначно деятельностная позиция, хотя и заявленная, не превращается в действие, тем более противоправное. К сожалению, нам не доступна официальная статистика, которая позволила бы хотя бы косвенно проверить наше предположение, потому что перенос этой гипотезы на всю статистику преступности, в том числе и на средние показатели, все нивелирует за счет старших возрастных групп. Будем надеяться, что новые формы учета преступлений позволят когда-нибудь верифицировать эту гипотезу.
Однако, посмотрим динамику этих групп за последние пять лет, конечно же с учетом того, что выборки были разные, но и в 1992, и в 1993 году была представлена только городская молодежь.
Таблица 2
1992 г. 1993 г. 1997 г.
Конформисты 8,8 11,6 15,9
Ретретисты 12,3 8,6 10,2
Ритуалисты 20,6 21,9 26,9
Инноваторы 7,5 18,9 11,7
Мятежники 27,8 10,6 14,9
Временной лаг в пять лет очень явно и наглядно демонстрирует существенные изменения, произошедшие в деятельностных ориентациях молодежи. Резко снизили показатели мятежники и значительно повысился показатель конформистов и ритуалистов. А это значит, что в жизни нашего социума действительно начали прорисовываться достаточно определенные, и в какой-то степени приемлемые для молодежи, цели социального развития и жезнестроительства. Это старшее поколение может позволить себе сравнение того, как было раньше и как стало сейчас, а для молодежи как особой социальной группы такие сравнения меньше всего характерны, она принимает и проживает эту реальность как единственно данную, и в этом, несомненно, права. Как история не знает сослагательного наклонения, так и молодежь живет прежде всего настоящим, зачастую не задумываюсь глубоко ни о прошлом, ни о будущем. Но об этом - специально чуть ниже.
Посмотрим теперь на суммарное значение трех выделенных выше групп: мы имеем в 1993 году общую сумму по трем группам - 38,1%, в а 1997 году - 36,8%. Получается, что теоретически мы должны иметь падение молодежной, в том числе и подростковой, преступности. Если экстраполировать полученные данные с учетом значения сельских групп молодежи (сумма которых составляет 33,2%, а средняя по области тогда получается 35,6%) на реальную статистику преступности, то здесь мы действительно обнаруживаем падение показателя преступности: если в 1993 году всего преступлений было совершено 2634, то в 1997 году - 2413, что соответственно в % удельным весом в общей преступности составляло 14,7% и 10,5%.
Возникает еще одна соблазнительная и весьма правдоподобная гипотеза о возможности проведения некоего даже количественного анализа. Например, такого. Уменьшение доли ретретистов, инноваторов и мятежников в числе молодежи на 1,3% приводит к снижению удельного веса подростковой преступности на 4,2%. Но, к сожалению, эти единичные замеры позволяют строить только такие, пусть смелые, но гипотезы, однако, пока ни подтвердить их, ни опровергнуть нельзя.
Одно несомненно ясно, что если идти от обратного и судить о возможном уровне преступности по конформистам, то безусловно, качественная связь здесь имеется. Ибо конформисты являются в определенной мере лакмусовой бумажкой для определения самочувствия социума: если их численность возрастает, то есть основания полагать, что преступность может идти на спад, а если учесть еще такой же эффект от появления и увеличения ритуалистов, то можно сказать, что мы вплотную подошли к одному из социальных рецептов профилактики преступности среди молодежи. Его можно сформулировать следующим образом: боритесь за увеличение числа конформистов и ритуалистов среди молодежи, и у вас будет стабильное снижение подростковой преступности. Хотя в чистом виде, конечно же, наступит предел значения и этих двух групп. Но пока никто целенаправленно этой работой не занимался, а потому этот рецепт опять-таки имеет теоретический характер, пусть даже есть достаточно оснований говорить о том, что его реализация может дать действительный социальный антикриминальный эффект.
Детализируя этот замысел, важно подчеркнуть еще некоторые нюансы, вытекающие из характеристики данных позиций. Часто связывают несогласие с основными целями общества, с одной стороны, и предрасположенность совершать по этой причине какие-либо незаконные действия - с другой стороны. Однако результаты опроса фактически показали, что такой взгляд является упрощением ситуации. Так, среди тех, кто не согласен с целями общества, лишь каждый 5-й выразил готовность использовать незаконные методы, в то время, как среди приемлющих в целом общественные цели таких, оказывается, гораздо больше - каждый третий. То есть те, кто согласен с общими целями, проявляют больший радикализм в их достижении. Здесь явно выражена проблема несоответствия целей и средств. Надо так же отметить, что хотя в указанном отношении недовольных больше, чем довольных (53% против 26%), тем не менее, это недовольство - “пассивное”. Большая часть из них готова оставаться в рамках закона.
Интересно проследить связь указанного фактора готовности прибегнуть к незаконным действиям с реальным поведением молодежи. Недовольство теми способами, которыми общество пытается достигнуть своих целей, по данным опроса, носит, скорее, скрытый характер и несет в себе пока только потенциальную тенденцию к нарушению закона. Так, если в среднем по стране ежегодно из 10 тыс. подростков совершают преступления 250 чел., т.е. 2,5% (3,10), то указанную предрасположенность к их совершению проявили, по данным опроса, 20,39%. В реальности же в 1997 году по Оренбургской области этот показатель равнялся 1,6 в группе от 14 до 17 лет. В то же время нельзя не отметить, что как реальному, так и потенциальному росту нарушений закона оказывает противодействие ряд факторов в сознании самой же молодежи. К таким факторам можно отнести то, что среди тех проблем, которые вызывают наибольшую озабоченность самих молодых людей, на первых местах ими же выделяются такие факторы, как рост преступности (66%) и коррупция во властных структурах (41%).
Сюда же можно отнести предпочтения в выборе мер, способных повлиять на развитие событий в стране. Чаще других были названы исполнение законов (35%), участие в выборах в органы государственной власти (27%) и другие легальные способы. Лишь 25% считают, что рядовой гражданин сегодня никаким способом не может влиять на развитие событий в стране.
Среди причин, по которым молодежь зачастую отдает предпочтение незаконным средствам решения своих проблем, можно, очевидно, назвать элементарную неосведомленность о своих же правах и существующем законодательстве, прямо касающемся молодежи. Так, 65% по своим же самооценкам недостаточно знакомы или вовсе не знают (34%) о законах Российской Федерации в Оренбургской области относительно молодежи. При этом только 5% опрошенных считают, что их права вполне защищены. Т.о., большинство молодых людей слабо представляет, как законодательно защищены их права, но несмотря на это, большинство все же считает, что делается это плохо.
Большое влияние на совершение преступлений среди молодежи оказывает их подверженность к групповому воздействию. Об этом говорит тот факт, что больше половины всех преступлений носит групповой характер. На этом фоне настораживающим выглядит то, что к относительно “безобидным” групповым объединениям молодежь проявляет очень слабый интерес. Те 15%, которые все же проявили такой интерес, в большей степени связывают его со спортивными увлечениями. Остальные, включая и религиозные убеждения, не выходят за рамки 5%, за небольшим исключением музыкальных пристрастий (6%). В целом же 63% вообще не отнесли себя ни к какому варианту группового объединения. Учитывая же известную тягу подростков именно к групповой форме самовыражения, приходится констатировать здесь наличие определенного “вакуума”.
Последний тезис подтверждается и другими цифровыми показателями. Можно говорить об определенной невостребованности существующей готовности (хотя бы на словах) молодежи принять участие в работе советов, способных представлять интересы молодежи на местах. 37% готовы лично принять участие в работе таких органов, при наличии их в конкретном городе или поселке. И только 20% отказались бы от такого участия.
Т.о., учитывая пассивность участия молодежи в стихийно складывающихся группах по интересам (сюда не относятся преступные интересы), при соответствующем подходе можно было бы привлечь молодежь к организованной работе. В любом случае это лучше, чем ее участие в организованной преступности. Показательно, что по данным опроса можно выявить наиболее желательные формы и структуры организации, среди которых чаще называют комитеты по делам молодежи (44%), юридические и правовые (32%) центры, досуговые учреждения и объединения по интересам (29%). Последняя цифра говорит о том, что желание участвовать в организованных формах досуга больше, чем это реализуется стихийно.
Определенного внимания заслуживает и сохраняющееся пока чувство патриотизма, которое выражается в гордости за свою страну (42%), за место, где родился (52%), за принадлежность к гражданству России (48%). При этом тех, кто не жалеет, что родился и живет в своей стране, все же больше, чем тех, кто думает иначе (43% и 30%). На этой основе тоже можно развернуть социализаторскую деятельность социально-приемлемого характера. Иными словами, наши данные говорят о том, что с криминализацией части молодежи можно уверенно бороться, четко зная, где организовать наступление на нее, в том числе и за счет постоянного мониторинга самочувствия молодежи.
Но в то же время наблюдается явный дефицит в хорошо организованных формах работы в этом направлении. Что тоже говорит об определенной невостребованности активности молодежи и заставляет предполагать, что этот фактор так или иначе будет использоваться в своих интересах как криминальными структурами, так и политиками разного уровня и толка.
Глава 2. Характеристика неформальных подростковых групп
Выше мы рассмотрели, в чем заключаются неблагоприятные условия семейного и школьного воспитания, приводящие к деформации личности несовершеннолетнего. Семья и школа оказывают чаще всего так называемое косвенное десоциализирующее влияние, в результате которого дезадаптированные подростки перестают усваивать моральные ценности, культивируемые основными институтами социализации, и ориентируются, прежде всего, на нормы и ценности неформальных криминогенных групп. Таким образом, эти группы играют, в конечном счете, основную роль в формировании личности несовершеннолетних правонарушителей, выступая в качестве их референтных групп и предпочитаемой среды общения. Отсюда не случайно, что большая часть преступлений совершается несовершеннолетними именно в группах. В частности, как отмечает К. Е. Игошев, "около 75% из общего числа изучаемых несовершеннолетних совершили преступления в составе групп. Чаще всего группой совершаются такие преступления, как грабежи, разбойные нападения, кражи, хулиганство (от 80 до 90%), При этом в составе наиболее устойчивых и длительно существующих групп совершаются корыстные преступления, а также преступления в виде общественно опасных действий. В целом же не будет преувеличением сказать: преступность несовершеннолетних - это групповое преступление".
И далее этот же автор справедливо отмечает, что сами по себе факты формирования групп подростков и юношей - процесс закономерный. Действительно, известно, что для подростка характерна повышенная потребность в общении со сверстниками, к мнению сверстников подростки склонны прислушиваться больше, чем к мнению взрослых, родителей и учителей. Это повышенное стремление к общению объясняется возрастными закономерностями психического развития в подростковом возрасте, основным психологическим новообразованием которого является самосознание, формирующееся в общении, во взаимодействии с себе подобными.
Следовательно, опасность таит в себе не вообще Подростковое общение и неформальные подростковые группы, а лишь тс, в которых происходит криминализация несовершеннолетних. Чтобы выяснить, что это за группы, необходимо более подробно остановиться на характеристике неформальных подростковых групп.
По мнению одного из ведущих исследователей подросткового неформального общения И. С, Полонского, около 85% подростков и юношей проходят через стихийное групповое общение. При этом автор считает, что организованный школьный коллектив и стихийное общение подростков различаются по ряду параметров. Стихийная группа склонна к самоизоляции, крайнему обособлению от взрослых, прежде всего, от родителей и школы, В таких группах возникает узкогрупповая мораль, которая в искаженном виде представляет "взрослые" нормы и ценности, столь желанные для подростков.
По характеру социальной направленности И. С. Полонский делит стихийные группы на три типа:
просоциальные или социально положительные;
асоциальные, стоящие в стороне от основных социальных проблем, замкнутые в системе узкогрупповых ценностей;
антисоциальные - социально отрицательные группы, 3/5, то есть большинство изученных подростковых объединений принадлежит, по мнению автора, к просоциальным, то есть социально положительным и близким к этому типу объединениям.
Среди просоциальных групп особо следует выделить самодеятельные неформальные группы молодежи, которые несут социально значимое конструктивно-преобразующее начало, имеют свои цели, задачи, программу действия. Это могут быть экологические, культурологические, общественно-политические, охранно-исторические и другие программы, добровольно объединяющие юных единомышленников. Как отмечают отдельные исследователи, "питательной средой" для криминальных подростковых групп является отнюдь не самодеятельное движение неформальной молодежи, а промежуточные досуговые группы ("фанаты", "рокеры", "люберы", "металлисты", спортивные фанаты, "брейкеры", "фуфаечники" и т.д.), которые формируются на основе общности своих эстетических вкусов, приверженности к отдельным музыкальным течениям, музыкальным, спортивным кум ирам, новомодным танцам, экстравагантной моде и т.д. Причиной, порождающей такие замкнутые групповые объединения, нередко служит чрезмерная регламентация, бюрократизация школы, учреждений культуры, искусства, отсутствие подростково-юношеских досуговых центров и объединений по интересам, "запретительское" отношение к молодежной моде, перестраховка. Отсюда лучшим воспитательно-профилактическим средством, предупреждающим перерастание подобных "вкусовых", досуговых объединений в асоциальные и антиобщественные группы, является "легализация" увлечений молодежи, предоставление возможности свободного выбора досуговых занятий, возможности для реализации своих вкусов и интересов в подростково-юношеских клубах, центрах, где ребята могут чувствовать себя достаточно автономно и независимо.
Особой группой стоят неформальные молодежные объединения, где интегрирующим, объединяющим стержнем является образ жизни, собственная мораль, духовные ценности, своеобразная субкультура, атрибутика, сленг. Такие объединения и сообщества строятся на отрицании общепринятой морали, на противопоставлении ей групповой, часто весьма экстравагантной субкультуры. Это, прежде всего, хиппи, панки и хайлайфисты. Если для хиппи характерна полная свобода, включая свободу сексуальных отношений, построенная на равноправии и терпимости, отказе от всякой заорганизованности и регламентации, то у панков отношения в сообществе строятся по более жесткому принципу: допускается и имеет место внутренняя иерархия, ритуал "опущения", циничное отношение к девушкам" пренебрежительное отношение к закону и уголовному кодексу, снижение ценности собственной жизни.
Хайлайфисты, пропагандирующие "красивую жизнь", изысканные манеры, роскошный образ жизни, устроенный быт, связи, карьерные устремления, также противопоставляют свою групповую субкультуру окружающим их людям, которых они относят ко второму сорту, стремясь всячески ограничить свои контакты с "серостью", "быдлом".
Было бы неправильно за каждой, даже самой экстравагантной молодежной группой видеть потенциальных преступников, к которым необходимо применять специальные профилактические меры.
Однако следует отметить, что групповая изолированность, корпоративность, замкнутость молодежных неформальных групп" не включенных в систему более широких общественных отношений, создает предпосылки для неблагоприятной динамики групповой социальной направленности, "трансформации", перерастания просоциальных, досуговых объединений в асоциальные, антиобщественные группы. Таким образом, создание широких возможностей для реализации различных вкусовых пристрастий в сфере досуга, самостоятельное участие членов молодежных группировок в организации своего досуга, спортивного, художественного, музыкального и другого творчества можно отнести к мерам общей профилактики, предупреждающим возможную криминализацию неформальных групп.
Особо стоит остановиться на характеристике асоциальных групп, в которых непосредственно происходит криминализация.
Прежде всего, в этих группах собираются в основном "трудные", находящиеся в изоляции в своих классных коллективах и, кроме того, воспитывающиеся в неблагополучных семьях подростки. В лидеры в этих группах выдвигаются подростки с узко эгоистической направленностью. Таким образом, в асоциальных группах за счет их изолированности от взрослых и классных коллективов, собственных узкогрупповых ценностей и подчинения лидеру с эгоистической направленностью возникают серьезные предпосылки для криминализации несовершеннолетних.
Такого рода асоциальные группы, в которых еще не совершаются, но как бы созревают преступления несовершеннолетних, в литературе еще называют криминогенными группами. Так, А. И. Долгова считает, что "криминогенные группы - это среда, формирующая и стимулирующая мотивацию антиобщественного поведения". Члены криминогенных групп, в отличие от преступных, не имеют четкой ориентации на совершение преступлений, нормы криминогенных групп, хотя и противоречат официальным, но все-таки жестко не определяют поведение их членов как преступников. Они, как правило, создают ситуации конфликта с социально позитивными моральными требованиями, реже - с правовыми. Поэтому члены криминогенных групп большинство преступлений совершают в проблемных, конфликтных ситуациях или благоприятных для этого условиях,
В свою очередь, преступные группы характеризуются четкой ориентацией на преступное поведение, для них характерны противоправные нормы и подготовленное, организованное совершение преступлений. Такого рода преступные группы несовершеннолетних встречаются достаточно редко.
Неформальные подростковые группы не являются некими статичными, неменяющимися социально-психологическими образованиями.
Им свойственна своя групповая динамика" присуще определенное развитие, в результате которого группы с асоциальной направленностью могут перерасти в криминогенные или даже преступные группы. И. П. Башкатов предлагает, исходя из характера совместной деятельности, которая, как известно, определяет, опосредует отношения в группе, выделять три уровня развития криминогенных групп.
1. Предкриминальные или асоциальные группы подростков с ориентацией на антиобщественную деятельность. Это стихийные, самовозникающие неформальные группы по месту жительства. Для них характерно бесцельное времяпрепровождение, ситуативное социально неодобряемое поведение: игра в азартные игры, пьянство, незначительные правонарушения и др. Члены группы в полном составе правонарушения не совершают, так как для этого у них еще недостаточно организованности и сплоченности, хотя отдельные правонарушения уже могут быть совершены. Основной деятельностью таких групп является общение, в основе которого - бессодержательное времяпрепровождение.
2. Неустойчивые или криминогенные группы характеризуются преступной направленностью групповых ценностных ориентаций. Пьянство, разврат, стяжательство, стремление к легкой жизни становятся в этих группах нормой. От незначительных, уголовно ненаказуемых правонарушений члены групп переходят к более общественно опасным действиям. Однако заранее подготовленной и организованной преступной деятельности в этих группах пока нет, но уже наблюдается склонность к совершению преступлений отдельными ее членами. По терминологии А. Р. Ратинова, эти группы ближе всего стоят к "компаниям правонарушителей,.
3. Устойчивые криминальные или преступные группы. Это устойчивые объединения подростков, сформировавшиеся для совместного совершения каких-либо преступлений. Чаще всего это кражи, ограбления, разбойные нападения, хулиганство, насильственные преступления и др. В них наблюдается уже четкая организационная структура. Выделяется "руководящий центр" - лидер, "предпочитаемые", исполнители. В группах имеется система неписаных законов" норм и ценностей, которые тщательно скрываются от окружающих. Несоблюдение или нарушение этих "законов" ведет к распаду группы, поэтому нарушители "конвенции" преследуются и караются. В группах царит жесткая зависимость членов друг от друга, основу которой составляет круговая порука. Поэтому количественный состав таких групп более или менее постоянный. План преступлений заранее разрабатывается и утверждается, распределяются роли, намечаются сроки проведения "преступных" операций. Часто члены группы бывают вооружены холодным оружием. Все это делает подобные группы наиболее опасными, А. Р. Ратинов относит такие объединения к "шайкам", а вооруженные - к "бандам", хотя в планах их организации и деятельности больших различий нет. Как уже отмечалось, среди подростков такие устойчивые преступные группы встречаются у нас реже, но все же практика расследования преступлений регистрирует подобные формирования.
Таким образом, как свидетельствуют различные исследования, стихийно складывающиеся неформальные подростковые группы, во-первых, существенно различаются по степени своей криминализации, по степени вовлеченности в преступную деятельность, что нельзя не учитывать в профилактической и предупредительной деятельности. И, во-вторых, весьма динамичны по своей внутренней структуре, имеют собственные, присущие им закономерности развития и криминализации, знание и понимание которых необходимы для успешной профилактики групповой преступности несовершеннолетних.
Прежде всего, в преступных группах несовершеннолетних обращает на себя внимание тот факт, что чаще всего они создавались не для преступной деятельности, а случайно, для совместного времяпрепровождения. Так, поданным исследователей, 52% корыстных и 63% агрессивных преступлений были совершены группами, которые организовывались не для преступной деятельности. Но даже и специально организованные группы большинство преступлений совершали без предварительной подготовки.
Такая неорганизованность, ситуативность в совершении преступлений, которая характеризует значительную часть криминогенных подростковых групп, заставляет внимательно разобраться в тех социально-психологических механизмах, которые как бы стихийно приводят их к преступной деятельности.
Для этого, прежде всего, следует более подробно рассмотреть основные характеристики этих групп, их состав, кто в них входит, каковы их нормы и другие признаки групповой субкультуры, как осуществляется их управление, и протекают лидерские процессы.
Глава 3. Социально-психологические особенности подростковых криминогенных групп
Изучение криминогенных подростковых групп в течение последних 10 - 15 лет предпринималось криминологами и психологами в самых различных регионах страны. Результаты этих исследований получили свое освещение в работах ИЛ, Башкатова, А. И. Долговой, К. Е. Игошева, А. Е. Тараса и других. Данной проблеме посвящен рад сборников и коллективных монографий.
Под руководством автора с целью изучения групповых норм и ценностей, атрибутов групповой субкультуры, лидерских процессов и других социально-психологических феноменов, обусловливающих групповую сплоченность и криминализацию асоциальных подростковых групп, в процессе воспитательно-профилактической работы было также изучено 15 таких групп.
Следует отметить, что результаты проведенных за эти годы в различных регионах страны исследований свидетельствуют о достаточно устойчивых и однородных процессах, характеризующих групповую динамику в криминогенных подростковых группах.
Во-первых, обращает на себя внимание тот факт, что эти группы чаще всего представлены подростками мужского пола, реже имеют смешанный состав и еще реже состоят из девушек.
Так, по данным И. П. Башкатова, среди исследуемых подростковых групп, совершивших преступления, 74% - мужского состава, 6% - женского и 20% - смешанного. По данным исследователей, 96% несовершеннолетних правонарушителей - мужского пола.
Весьма тревожная тенденция наметилась в отношении женской преступности. С одной стороны, отмечается рост преступности среди несовершеннолетних девушек, а с другой - факты циничного отношения к девушкам в смешанных подростковых группах (наличие так называемых "общих девочек", групповой секс, привлечение девушек из уличных компаний к участию в изнасиловании своих подруг и знакомых). Последствия женского цинизма и неприкрытого циничного отношения к юным женщинам особенно пагубны для социально-духовного здоровья как современного, так и последующих поколений.
Что же представляют собой члены преступных групп по роду занятий? Из обследованных несовершеннолетних преступников перед осуждением 31 % - работали, 28% учились в общеобразовательных школах, 29% - в ПТУ, 12% не учились и не работали. При этом, как для работающих, так и учащихся несовершеннолетних правонарушителей характерны были прогулы, нарушения дисциплины, недобросовестность.
Так, 30% работающих подростков, осужденных за совершенные преступления, уже меняли место работы, несмотря на незначительный трудовой стаж. 40% из них работа не нравилась, 41 % не устраивала получаемая зарплата, 60% не принимали участие в общественной жизни коллектива. Если при этом учесть, что значительная часть работающих подростков - это, прежде всего, в прошлом педагогически запущенные учащиеся, которые в свое время вышли из-под влияния школы, то станет очевидно, что данная категория несовершеннолетних значительное время находилась фактически вне зоны действия таких важнейших институтов социализации, которыми являются учебные и трудовые коллективы.
Для учащихся под ростков-правонарушителей характерна низкая успеваемость, нежелание учиться; 39% из обследованных учились плохо, 49% -удовлетворительно и лишь 12% -хорошо. Следствием плохой учебы, как уже отмечалось выше, является престижная неудовлетворенность, снижение референтной значимости классного коллектива, выход из-под его влияния.
Таким образом; даже для тех подростков, кто был занят по месту учебы или работы, характерно ослабление связи со своими коллективами, в результате чего существенно снижалось их социализирующее влияние, и усвоение социального опыта в основном осуществлялось в криминогенных группах или под их непосредственным влиянием. Тем более, влияние таких групп приобретало решающее значение для подростков без определенных занятий, которые составили 12%, то есть почти каждый восьмой человек - из осужденных.
Криминогенному влиянию групп не смогли также существенно противостоять и семьи несовершеннолетних, которые, как мы отмечали выше, характеризуются функциональной несостоятельностью, неспособностью осуществлять воспитательные функции. И, кроме того, ряд семей (аморальных и асоциальных) оказывают прямое десоциализирующее влияние в виде прямых образцов аморального поведения либо стяжательских и антиобщественных взглядов и убеждений.
Фактическая выключенность несовершеннолетних из системы позитивно ориентированных отношений в своих коллективах по месту работы и учебы приводит к тому" что в асоциальных стихийных подростковых группах начинает формироваться своя узкокорпоративная мораль, появляются признаки своей групповой субкультуры, подчеркивающие принадлежность именно к данной группе, складывается своя иерархия внутригрупповых отношений, выдвигаются свои лидеры, определяющие внутренние законы этих групп.
Такие изолированные от внешнего мира группы с узкокорпоративной моралью легко подвержены негативному влиянию более опытных, бывалых преступников, заражающих несовершеннолетних ложной романтикой преступного мира, чувством вседозволенности и легкого отношения к моральным ценностям, закону, к жизни.
К. Е. Игошев отмечает, что около 1/3 преступлений несовершеннолетних совершается под непосредственным влиянием взрослых, нередко ранее судимых. Эти лица вовлекают подростков и юношей в преступную деятельность самыми разнообразными, иногда и весьма ухищренными способами. По выборочным данным, около 32% случаев вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность осуществлялось при помощи "выгодных" корыстных предложений, "товарищеских" просьб и обязательств, льстивых уговоров, советов, увещеваний. Около 30% - путем постепенного приобщения подростков и юношей к совместным выпивкам, а иногда и к развратным действиям. Могут применяться угрозы и запугивания, обман и обещания, а также избиения, а иногда и истязания. По данным этого же автора, почти каждый седьмой в группе несовершеннолетних правонарушителей был взрослым.
Как показало исследование, 42,1% преступных групп несовершеннолетних организовано с участием взрослых, то есть этими группами была охвачена примерно половина всех вовлеченных в преступную деятельность несовершеннолетних. Чаще всего в преступление несовершеннолетних вовлекают лица в возрасте 18 - 25 лет, многие из которых были ранее судимы. Так, по выборочным результатам этих же исследований, взрослые, вовлекающие несовершеннолетних в преступную деятельность в возрасте 18 - 25 лет, составляли 61,4%, 26 - 30 лет- 19,4%, свыше 30 лет - 19, 2%.
Из числа взрослых подстрекателей и организаторов 44,1% ранее были судимы (однажды - 57,1 %, дважды - 28,5%, три раза и более - 14,4 %). Кроме того, среди несовершеннолетних участников преступных групп 2,1% ранее находились в местах лишения свободы, 2,3% находились в специальных учебно-воспитательных заведениях.
Таким образом, одним из путей криминализации подростковых групп является влияние взрослых и опытных преступников, выступающих организаторами преступной деятельности групп с асоциальной направленностью. Предпосылками для этого является узкокорпоративная замкнутость, изолированность асоциальных групп от влияния взрослых, родителей" учителей, утрата связи с коллективами по месту работы, учебы.
Однако такой путь криминализации проходит меньшая часть асоциальных подростковых групп, большая же часть криминализируется, "дозревает" до преступной деятельности без непосредственного влияния взрослых преступников, вследствие внутренних социально-психологических механизмов и закономерностей, которые определяют их криминологическое развитие.
Чтобы более углубленно разобраться в этих внутренних социально-психологических механизмах криминализации стихийно сложившихся подростковых групп, мы провели специальное изучение нескольких асоциальных групп несовершеннолетних правонарушителей, состоящих на учете в ИДН за различные мелкие правонарушения, употребления алкоголя, побеги из дому и т.д.
Была проведена своеобразная паспортизация этих групп с уточнением их состава, места сбора, предпочитаемых занятий, групповых норм и ценностей. Особое внимание уделялось изучению лидерских процессов, того, каким образом осуществляется внутреннее управление подобными группами и их своеобразное "цементирование", сколачивание, то есть, в конечном счете, обеспечивается внутригрупповая сплоченность и устойчивость.
Прежде всего, в поле зрения исследователей попали не столько преступные и криминогенные" сколько асоциальные подростковые группы, представляющие первичную ступень на пути криминализации и десоциализации несовершеннолетних. Обследованные группы состояли из 7-10 подростков в возрасте 12-14 лет, часть из которых уже состояла на учете в ИДН. По роду занятий это, как правило" были смешанные группы учащихся школ, ПТУ, работающих подростков. Группы, компании объединялись скорее по признаку общего места жительства. Другими, также важными общими признаками, объединявшими ребят в эти группы, были неудачи в учебе, плохая успеваемость, конфликтные отношения в коллективе класса, с учителями.
Места сбора таких компаний, как правило, постоянны, вдали от людных мест (подвалы, чердаки, кладбища, новостройки, глухие скверы и т.д.).
Наиболее предпочтительные занятия - игра в карты, пение под гитару "блатных" песен, бесцельное хождение по улицам, выпивки, непристойные разговоры о женщинах, анекдоты. Совместно обсуждаются в основном конфликты с учителями, мастерами, планы мщения "врагам" с других дворов и улиц, собственный сексуальный опыт в том случае, если он состоялся при циничных обстоятельствах.
Избегают говорить в группе о взаимоотношениях с родителями и о родителях, о семейных осложнениях, не обсуждаются и жизненные планы отдельных подростков. Часто вспыхивают почти беспричинные драки как между членами одной группы, так и между разными группами. Драка, по сути, выступает основным способом разрешения конфликтов. Драки с другими компаниями возникают, главным образом, из стремления доказать принадлежность к определенной групповой общности, закрепить се влияние на определенной территории.
В группах культивируются клички и прозвища, которые чаще всего происходят от фамилии либо подчеркивают психофизиологические особенности подростков; клички в определенной степени выражают также иерархию в групповых отношениях. К примеру, клички "Граф", "Король", "Гога", как правило, свидетельствуют о привилегированном положении подростков в группе. Могут быть и достаточно обидные клички, закрепляющие общее пренебрежительное отношение к подростку,
Сам по себе факт широкой распространенности кличек в таких компаниях свидетельствует о достаточно поверхностном, неглубоком общении подростков, склонности к стереотипизации, невниманию к индивидуальным особенностям и внутреннему миру своих товарищей, В первую очередь, кличка выступает как способ внутригруппового социального "клеймения" подростков, закрепляющих за ними определенные социальные роли во внутригрупповом общении. Клички служат также закреплению групповой обособленности, выступая как способ социально-психологического ограждения, обособления от окружающих. Изолированности от внешнего мира и внутригрупповой интеграции способствуют групповые моральные нормы и нравственные ценности, которые распространяются только на членов группы безотносительно к остальным окружающим. Верность в дружбе понимается как круговая порука, смелость - как готовность к хулиганским выходкам, бессмысленному риску, честность - как способность не подводить своих товарищей. Это основные качества, которые составляют внутригрупповой кодекс чести, нарушение которого достаточно сурово карается.
Групповая интеграция, формирование чувства "мы", чувства принадлежности к данной общности людей, осуществляются, прежде всего, на противопоставлении себя окружающим, как взрослым, так и другим подростковым группам и компаниям с соседних улиц, дворов, районов. Отношения между группами, как правило, складываются враждебно, возникают частые и по существу беспричинные конфликты" разрешающиеся жестокими драками.
Особую роль в сплочении группы, в поддержании ее стабильности и прочности играют се лидеры, вожаки. Во всех неформальных подростковых группах достаточно четко прослеживаются лидерские процессы. Авторитет лидера держится не столько на страхе перед физической силой, сколько на уважении к интеллекту, опытности, "бывалости", волевых качествах. Однако моральный авторитет лидера поддерживается также и физической силой, причем сам лидер, как правило, в расправах не участвует, пользуется при этом услугами своих приближенных, играющих роль "вассалов".
В качестве иллюстрации к тому, как складываются лидерские процессы в криминогенных подростковых группах, можно привести очень любопытный пример, выявившийся в результате ретроспективного исследования преступной группы несовершеннолетних, которая в достаточно короткий срок, за три-четыре месяца, из стихийно образовавшейся с целью совместного времяпрепровождения подростковой компании самостоятельно, без участия и влияния взрослых переросла в опасную преступную группу, совершившую ряд тяжких преступлений. Группа состояла из десяти четырнадцати-шестнадцатилетних подростков, учащихся одной школы, знакомых по совместной учебе и месту жительства. Просуществовала она около полугода, избрав себе для постоянного места сбора подвал одного из жилых домов.
Исследование проходило в период следствия и поэтому в качестве критерия, по которому проводился социометрический опрос, был выбран вопрос: "С кем Вы хотели попасть вместе в исправительно-трудовую колонию?" В ходе этого опроса выявился лидер-под росток, получивший абсолютное большинство выборов, и социометрическая "звезда" с отрицательным знаком - подросток, которого вес не любили и не хотели бы в дальнейшем никакого общения с ним. Обе эти "звезды" оказались ближайшими неразлучными друзьями, как бы составившими психологический стержень группы. Они были активнейшими участниками и инициаторами всех тяжких преступлений, проявляя завидную изобретательность в сокрытии следов преступлений.
Лидером оказался 16-летний подросток по кличке "Старик", не отличавшийся особой физической силой, но с достаточно хорошо развитым интеллектом, со сдержанными манерами и поразительной способностью к точной, объективной самооценке и критической оценке своих товарищей. Друзья отмечали в нем сдержанность, он никогда не повышал голос, не вступал в драки, умел внимательно выслушать, с ним можно было "душевно" поговорить, что, вместе с тем, не мешало ему проявлять крайнюю жестокость и агрессивность в преступлениях. Не следует думать, что по отношению к друзьям им руководило чувство привязанности, скорее, это был расчет, ставка на завоевание лидерских прав за счет восполнения дефицита общения, который испытывали эти ребята в школе и дома.
Однако лидерские права утверждались не только на добрых началах. Не обладая достаточной физической силой, лидер никогда сам не переходил в прямое столкновение с членами группы, а использовал для этого своего физически развитого, но не авторитетного среди ребят друга, который платил за покровительство рабской преданностью и готовностью служить без раздумий.
Хотя ребята и были привязанными к своей группе и проводили в ней практически все свободное время, это не означает, что там они испытывали чувство психологической защищенности, и в группе их связывали настоящие товарищеские отношения. Напротив, в более или менее завуалированной форме отношения здесь строились по жестокой подчиненности слабых сильному, который в свою очередь стремился подавить достоинство более слабых, заставить подчиняться и служить себе. Наглядно такого рода отношения между ребятами показаны в повести В. Якименко "Сочинение". Жестокий, агрессивный подросток по кличке "Демьян" с помощью старших дружков одного за другим подчиняет себе своих одноклассников, жестоко избивает их, заставляет униженно прислуживать себе. И это продолжается до тех пор, пока ребята примирительски равнодушно смотрят на происходящее и не объединяют свои усилия, чтобы дать отпор Демьяну.
Выдвижение агрессивного эгоистического лидера в таких изолированных от внешнего мира и сосредоточенных на асоциальных проявлениях и асоциальной активности подростковых группах неслучайно, также как не случайно и то, что отношения здесь строятся на жестокой иерархии, подчиненности слабых сильному.
Отечественными психологами, в частности, А. В. Петровским и его учениками, доказано, что "центральное звено групповой структуры образует сама деятельность, ее содержательная общественно-экономическая и социально-политическая характеристика". То есть характер деятельности, в которую включен коллектив, группа, определяет характер складывающихся в группе межличностных отношений, ценностно-нормативные регуляторы этих отношений, в конечном счете, определяют личностные качества выдвигающегося к руководству данной группы неформального лидера. Известно, что стихийно складывающиеся подростковые группы на первых порах непосредственно преступной деятельностью не занимаются. Они собираются вместе с развлекательными целями, с единственной целью совместного времяпрепровождения. Вот как описывает предпочтительные занятия в сфере досуга в асоциальных группах Ф. С. Махов: 1) выпивки; 2) песни под гитару; 3) посещение кино и бесцельное хождение по улицам; 4) прослушивание магнитофонных записей и пластинок; 5) походы.
Однако для изолированных в своих учебных коллективах подростков эти стихийно организующиеся досуговые группы оказываются основной и часто единственной средой, где реализуются важнейшие потребности подросткового возраста в общении и самоутверждении, без реализации которых затруднено формирование основного психологического новообразования подростка - самосознания,
В вышеизложенных главах мы отмечали, что для каждой возрастной стадии социализации характерны свои ведущие институты, механизмы и способы. Для подростка, как помним, ведущим механизмом социализации выступает референтная группа, способом социализации - референтно-значимая деятельность, то есть деятельность, на основе которой в условиях референтной группы сверстников происходит самоутверждение подростка. В свою очередь, референтной группой, как и референтно-значимой деятельностью, для подростка становится та предпочитаемая среда общения, где у него возникает возможность самоутверждаться, завоевать среди сверстников достаточно высокий авторитет, престиж.
Утратив фактически внутреннюю связь с позитивно ориентированным коллективом, формирующимся на основе социально значимой деятельности, подросток стремится реализовать свою потребность самоутверждения в условиях пустого времяпрепровождения в асоциальных формах поведения, выпивках, дерзких, хулиганских выходках, в ложной смелости и пренебрежении к запретам взрослых, нормам морали, права. Такая асоциальная активность становится, по сути дела, референтно-значимой деятельностью подростка, которая оказывает решающую роль как на формирование его личности, так и определяет межличностные отношения и внутригрупповые нормативные регуляторы в подростковых группах. Отсюда очевидно, что криминализация асоциальных под ростковых групп может осуществляться самостоятельно, без влияния со стороны взрослого преступника, за счет неблагоприятных, искаженных условий функционирования, внутренних социально-психологических механизмов и закономерностей, присущих процессу социализации подростка.
Действие внутренних социально-психологических механизмов - криминализации существенно усугубляется алкоголизацией несовершеннолетних, что приводит к снятию социального контроля, "выключению" осознаваемых поведенческих регуляторов, Кроме того, с приобщением несовершеннолетних к выпивкам возникает дополнительный мотив преступных действий, заключающийся в поисках средств на приобретение спиртного. Таким образом, приобщение к алкоголю заметно повышает криминогенную опасность подростковых групп, о чем, в частности, свидетельствует и статистика. Результаты исследования показывают, что до момента объединения в преступные группы 94,1 % взрослых и 78,3% несовершеннолетних систематически или периодически употребляли спиртные напитки. Установлено также, что 82% преступлений совершено ими в нетрезвом состоянии, среди осужденных за агрессивные преступления процент совершивших их в нетрезвом состоянии выше среднего и достигает 90%,
Очевидно, что среди прочих воспитательно-профилактических мер борьбе с алкоголизацией несовершеннолетних и их родителей должно быть отведено важное место в предупреждении преступности несовершеннолетних.
Перенос усилий государственных структур, общественных организаций, правоохранительных органов с запретительных мер на социально-оздоровительные - важнейшее условие борьбы с алкоголизацией населения и искоренения пьяной преступности, в том числе в молодежной и подростковой среде.
Итак, мы рассмотрели основные пути и факторы, обусловливающие криминализацию асоциальных подростковых групп, в составе которых совершается большая часть преступлений несовершеннолетних. Нейтрализация десоциализирующего влияния криминогенных групп, своевременное их выявление и пресечение групповой преступной деятельности - одна из важнейших задач в решении проблемы предупреждения преступности несовершеннолетних.
Глава 4. Предупреждение групповой преступности несовершеннолетних
При планировании профилактической работы это важно иметь в виду.
Одной из главных задач работников ОППН является своевременное выявление групп и взятие их на учёт. Все это помогает определить в отношении каждого из участников комплекс профилактических мер.
Уже сам по себе факт постановки на учёт представляет средство психологического воздействия, побуждая несовершеннолетних воздержаться от противоправных действий. Целесообразно, чтобы при взятии на учёт о ней было сообщено, как требует приказ, по месту учёбы, работы, жительства и т.д.
При выявлении групп, представляющих для нас интерес, необходимо знать их характерные признаки. Вот некоторые из них:
а) наличие в них лиц с антиобщественным поведением (судимых, вернувшихся из СПТУ, СШ, состоящих на учёте);
б) наличие в них подростков, которые не учатся и не работают;
в) участие лиц, у которых неблагополучная обстановка в семье;
г) наличие лиц с ограниченными интересами, занимающихся бесцельным времяпрепровождением.
Совокупность этих признаков, проявившихся в той или иной степени, характерна для подавляющего большинства групп, участвовавших в преступлениях.
Своевременность учёта зависит во многом от умения выявить и изучить группы на той стадии, когда они еще не совершают преступлений, а лишь организуются для этого. Полнота учёта зависит от умения выявлять из большого числа озорничающих мальчишеских компаний те, на которых надо обратить внимание.
Как известно, на учёт берутся группы, в том случае, когда каждый из участников может быть взят на учёт, а если группа еще не совершает противоправных действий, но по всему видно, что состоит на грани этого, то здесь через общественность и коллективы по месту учёбы и работы нужно принять упреждающие меры.
В процессе изучения групп, взятых на учет, по нашему мнению, необходимо обратить внимание на следующее:
1. Характер и причины отклонений в образе жизни, поведении, вовзглядах, привычках членов групп.
2. Возможность их исправления и перевоспитания.
3. Распределение ролей, характер взаимоотношений между участника ми.
4. Индивидуальные особенности каждого участника, с учётом которых он может быть использован для перевоспитания других членов группы.
5. Жизненные цели каждого участника.
6. Характер правонарушителей (до взятия на учёт и после).
7. Сведения о личности участников.
8. Излюбленные места сборищ.
9. Условия жизни, воспитания, учёбы, работы.
10. Интересы к музыке, технике, литературе и т. д.
11. Отношение к коллективу.
12. Удовлетворение своим участием в группе.
13. Сведения об изменениях в характере группы в результате проведения профилактических мероприятий.
Источниками таких сведений могут быть характеристики из коллективов, беседы с родственниками, соседями и др.
Работники ОППН и другие службы милиции выявляют группы:
а) в результате патрулирования;
б) поступающей информации;
в) при проведении следственных действий;
г) в процессе индивидуальной профилактики (беседы);
д) в результате доставления в ОВД несовершеннолетних за совершение правонарушения;
е) изучая сведения в картотеках, журналах задержанных, в профилактических делах и связи лиц, состоящих на учёте по профилактическим делам и учётно-профилактическим карточкам.
Вместе с тем принимаемыми мерами пока не удается сдерживать рост преступности, стабилизировать обстановку. Молодежная преступность растет. Раскрываемость таких преступлений не улучшается. Увеличивается "вилка" между количеством выявленных преступников и числом осужденных.
В Ростовской области в связи с ростом групповой преступности, имеющим преимущественно объективные причины, требуются дополнительные меры по укреплению органов охраны правопорядка, в первую очередь органов внутренних дел, меры по улучшению организации их деятельности.
Изучение показало, что милиция нуждается сегодня в современных средствах связи и передвижения, криминалистической и оперативной технике, в увеличении штатной численности, в профессиональных кадрах. Обеспеченность ее специмуществом, техникой и транспортом, обмундированием на местах составляет 60-70 % от норм положенного. Нагрузка сотрудников уголовного розыска, ОПППН, следователей, криминалистов, участковых инспекторов милиции значительно превышает установленные нормативы. Значительная их часть работает в должности не более трех лет, не имеет юридического образования.
Имеются серьезные недостатки в организации работы различных служб и подразделений органов внутренних дел по предупреждению преступлений несовершеннолетних и молодежи.
Сотрудники уголовного розыска имеют слабые оперативные позиции в преступной молодежной среде и криминальных, и предкриминальных группах несовершеннолетних, и молодежи по месту жительства.
Не отвечает современным требованиям уровень воспитательно-профилактической работы в отделениях по предупреждению и пресечению правонарушений несовершеннолетних. Их правовой статус еще окончательно не определен. В законе "О милиции" вопросы предупреждения преступности несовершеннолетних среди задач и обязанностей милиции вообще не упоминаются. Ничего не говорится в нем и об инспекциях по делам несовершеннолетних, хотя в системе органов милиции они являются основным подразделением, обеспечивающим предупреждение правонарушений среди подростков.
Ощущается разобщенность деятельности ОПППН и аппаратов уголовного розыска. С созданием в органах внутренних дел службы профилактики указанные подразделения подчинены различным службам. В районах и городах были упразднены специализированные подразделения уголовного розыска по делам несовершеннолетних. Такие решения не отвечают современным тенденциям преступности несовершеннолетних и молодежи. По нашим данным, молодежь в возрасте 14-29 лет составляет подавляющую часть (от 50 до 80 %) участников основных видов преступлений, регистрируемых по линии уголовного розыска. В то же время, как показал опрос осужденных несовершеннолетних, более 60 % подростков до совершения преступления не состояли на учете в милиции и в отношении них никакие меры не принимались. Аналогичные результаты получены в ходе других исследований. По данным К. К. Горяинова и Г. И. Фильченкова, 68 % несовершеннолетних, участвовавших в групповых преступлениях, своевременно не выявляются и на учет не ставятся, оперативно-розыскные мероприятия в отношении таких лиц не проводятся.1
Причину недостаточной эффективности своей работы сотрудники ОПППН часто усматривают в переориентации их деятельности, в том, что их на местах привлекают к раскрытию общественно опасных деяний, совершенных несовершеннолетними, не достигшими возраста уголовной ответственности, а фактически всех преступлений, совершенных подростками. Это мнение поддерживается и некоторыми учеными. Доктор юридических наук Л. Л. Каневский критикует приказ МВД РФ, возложивший на ОПППН обязанность производить предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством действия по материалам в отношении несовершеннолетних, совершивших общественно опасные деяния до достижения возраста привлечения их к уголовной ответственности. Ссылаясь на мнения сотрудников ОПППН и на то, что среди них только 10 % имеют юридическое образование, он считает предусмотренную в приказе меру малоэффективной и не способствующей организации воспитательно-профилактической работы среди обслуживаемого контингента.
Представляется, что в современных условиях было бы преждевременным освобождать сотрудников ОПГГПН от этих обязанностей. Поскольку речь идет о рассмотрении заявлений и сообщений о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста уголовной ответственности, и сборе первоначальных документов для принятия соответствующего решения, трудно найти более подходящее подразделение для выполнения указанных функций, чем ОПППН. Другие службы ОВД работают с не меньшей нагрузкой и не лучше обеспечены кадрами с юридическим образованием. Приказ МВД вполне соответствует действующему уголовно-процессуальному законодательству. Законом предусмотрена не только возможность, но даже и обязанность осуществления подобных функций органами дознания (ст. 119 УПК РФ), но на практике это необоснованно игнорируется. К тому же в процессе сбора таких материалов сотрудники ОПППН не только не теряют связи с "обслуживаемым контингентом лиц", а, напротив, имеют возможность получить обширную информацию об их образе жизни и ближайшем окружении, что позволяет им более эффективно решать свои задачи.
Недостаточна роль в предупреждении преступности несовершеннолетних и участковых инспекторов милиции. Зоны обслуживания участковых и сотрудников ОПППН, как показало изучение в некоторых районах Ростовской области, подчас не совпадают, и они слабо взаимодействуют между собой.
Органы предварительного следствия далеко не по всем уголовным делам в отношении несовершеннолетних, а особенно молодежи, полно выясняют обстоятельства, способствующие совершению ими преступлений, условия жизни и воспитания подростков, наличие взрослых подстрекателей и попустителей. Содержание представлений следователей по конкретным уголовным делам и изложенные в них рекомендации в большинстве случаев носят формальный и шаблонный характер.
Слабо участвуют в предупреждении преступлений несовершеннолетних и молодежи патрульно-постовые службы, ГИБДД.
Требуется принять дополнительные меры по совершенствованию деятельности органов внутренних дел в этой области. Необходимо внести коррективы в соответствующие нормативные документы, регламентирующие работу различных служб ОВД по предупреждению преступности молодежи с тем, чтобы повысить ее эффективность.
Речь идет не только о подразделениях по делам несовершеннолетних органов внутренних дел, но и центрах временной изоляции для несовершеннолетних, подразделениях криминальной милиции, других подразделениях, осуществляющих меры по предупреждению правонарушений несовершеннолетних.
Специально-криминологическую профилактику целесообразно осуществлять дифференцировано по отношению к различным криминогенным источникам преступности, сферам жизнедеятельности несовершеннолетних и молодежи, каждая из которых имеет свою специфику. Важнейшая задача специальной профилактики - целенаправленное выявление, устранение, ослабление, нейтрализация криминогенных факторов в ближайшем микросоциальном окружении молодежи и подростков, позитивное изменение личности молодых людей. Для ее выполнения требуется обеспечить в каждом случае предварительное изучение характеристик объекта воздействия, планомерность и последовательность осуществляемых профилактических мероприятий, их достаточность. В этом плане особую актуальность приобретают сегодня, как показало изучение, следующие направления специально-криминологической деятельности:
1. Профилактика криминогенных факторов семейного неблагополучия.
2. Нейтрализация криминогенных факторов в школе и в трудовых коллективах.
3. Профилактика неблагоприятного влияния на молодежь неформальных микрогрупп отрицательной направленности.
4. Улучшение состояния микросреды молодежи в местах лишения свободы.
Профилактическая деятельность по оздоровлению обстановки в семье может осуществляться в следующей последовательности:
1. Выявление неблагополучных семей.
2. Диагностика семейного неблагополучия.
3. Осуществление профилактических мероприятий по нормализациимикроклимата в семье.
4. Принятие административных и уголовно-правовых мер воздействия на родителей, злостно нарушающих обязанности по воспитанию детей. Выявление семей, где не обеспечивается должное воспитание детей или отсутствуют надлежащие условия жизни и развития несовершеннолетних и молодежи, представляет собой трудоемкий процесс сбора и анализа различной по содержанию информации из многочисленных источников. Среди них можно отметить следующие:
Письма, жалобы, заявления граждан, организаций и учреждений о правонарушающем поведении членов той или иной семьи;
Протоколы задержания сотрудниками милиции несовершеннолетних и молодых людей за различные правонарушения;
Административные материалы в отношении взрослых, имеющих семью и детей (доставленных и помещенных в медицинские вытрезвители, задержанных за мелкое хулиганство, мелкое хищение и т. д.);
Материалы проверки в отношении лиц, совершивших общественно опасные действия, предусмотренные уголовным законодательством, до достижения возраста уголовной ответственности;
Материалы уголовных дел в отношении несовершеннолетних; материалы уголовных дел в отношении взрослых, имеющих семью и детей, несовершеннолетних или молодых братьев и сестер;
Материалы медицинских учреждений о лицах, страдающих хроническим алкоголизмом, наркоманией, о несовершеннолетних и молодежи, состоящих на учете в вендиспансерах;
Материалы бракоразводных процессов в судах; данные паспортных столов, отделов ЗАГС, жилищно-коммунальных хозяйств, служб социальной защиты населения об одиноких матерях, вдовах и вдовцах, воспитывающих несовершеннолетних детей, о семьях, испытывающих сильные материальные затруднения;
Данные служб занятости населения о семьях, где оба родителя, имеющие детей, не имеют работы;
Специальные анкеты, заполненные конкретными подростками;
Диагностика семейного неблагополучия осуществляется путем изучения документов, обследования неблагополучной семьи с составлением акта обследования, в котором отражаются количественно-качественные характеристики неблагополучной семьи (число членов семьи, ее материальное положение, жилищные условия, моральный климат в семье, взаимоотношения родителей между собой и с детьми, данные о поведении членов семьи и т. д.) и намечаются пути нормализации обстановки в ней, формы общественно-государственного контроля. Комиссионные обследования проводятся сотрудниками милиции совместно с работниками учебных заведений, представителями местной администрации, комиссий по делам несовершеннолетних, депутатами.
Профилактические мероприятия по нормализации обстановки в неблагополучных семьях осуществляются в двух формах:
1. Воспитательно-предупредительное воздействие.
2. Принудительно-правовое воздействие.
Воспитательно-предупредительные мероприятия осуществляются в двух уровнях:
1. В отношении определенных групп семей (общие меры).
2. В отношении конкретной семьи (индивидуальные меры).
Организация педагогического всеобуча родителей в учебных заведениях;
Выступление перед родителями представителей правоохранительных органов с лекциями и беседами на правовые темы;
Создание при кинотеатрах, клубах, Дворцах культуры кинолектория для родителей с тематикой "Дети и закон", "Когда в ответе родители", "Половое воспитание девушек и юношей", "Молодежь и наркомания", "Ответственность несовершеннолетних за административные и уголовные правонарушения" и др.;
Выездные открытые заседания судов, комиссий по делам несовершеннолетних с рассмотрением уголовных дел по преступлениям подростков и молодых людей, материалов о лишении родительских прав, с обсуждением в присутствии родителей из семей риска актуальных проблем правонарушений несовершеннолетних и молодежи в микрорайоне, населенном пункте;
Организация в микрорайонах, в общественных местах родительского патруля;
Организация учебы шефов, оказывающих методическую помощь неблагополучным семьям и осуществляющих контроль над ними.
Общие воспитательно-профилактические мероприятия довольно разнообразны и не ограничиваются предложенным выше перечнем. Потому необходимо постоянно изучать практику, искать новые формы работы, распространять положительный опыт.
Столь же многообразны индивидуально-профилактические меры. Однако последние должны выбираться с учетом конкретной характеристики той или иной неблагополучной семьи, с учетом диагностики степени семейного неблагополучия. При этом на каждую отдельную неблагополучную семью субъектом профилактики разрабатывается план индивидуальных мероприятий, краткий перечень которых может быть таким:
Изучение родителей по месту работы и жительства, возможностей влияния на них коллектива;
Посещение семьи на дому;
Приглашение родителей (в зависимости от обстоятельств и с несовершеннолетними, и взрослыми детьми) для индивидуальной беседы в подразделениях органа внутренних дел;
Обращение с ходатайством в соответствующие учреждения об оказании конкретным семьям материальной, финансовой помощи, помощи в трудоустройстве, обеспечении жильем и т. д.
Когда воспитательно-профилактическая работа, несмотря на принятые исчерпывающие меры, не дает положительного результата или когда деградация семьи достигла непосредственно угрожающей физическому и психическому здоровью детей степени и требуется безотлагательная их защита, а также в предусмотренных законом случаях применяются принудительно-правовые меры воздействия на родителей и лиц, их заменяющих. Субъекты профилактики располагают достаточно широким арсеналом таких мер. Законодательством предусмотрена правовая ответственность нерадивых родителей (вплоть до уголовной) за преступное или просто безответственное их отношение к воспитанию детей.
Изучение практики нейтрализации криминогенных факторов в школе и в трудовых коллективах показывает, что указанное направление деятельности субъектов профилактики значительно актуализировалось. Характеристика микросреды в учебных и трудовых коллективах за последние годы значительно ухудшилась. У учащейся и работающей молодежи теряется интерес к школе, к массовым профессиям людей труда. В школьных и трудовых коллективах обостряются межличностные отношения. Растет взаимное непонимание между учителями и учениками, преподавателями и студентами, руководителями и рабочей молодежью. Часто возникающие конфликтные ситуации подростки и молодежь пытаются разрешить силовыми методами, а потребность в общении компенсируется установлением связей в педагогически запущенных неконтролируемых группах.
Выборочное изучение проблемы насилия было проведено в шести школах города Ростова-на-Дону (анонимное анкетирование 513 учащихся 4 - 11-х классов), расположенных в районах и микрорайонах различной степени криминальной зараженности. Возраст опрошенных - от 10 до 17 лет, 47 % - лица мужского пола, 52 % - женского.
27 % респондентов указали, что подвергались насилию, из них 39 % - один раз, 23 % - два раза и 32 % - более двух раз.
Формы насилия распределились следующим образом: вымогательство денег - 47%, избиение - 34%, издевательство - 18%, вымогательство вещей - 13 %, насилие над личностью (вербальное) - 9 %, попытка изнасилования - 6 %, изнасилование - 1 % (последние две цифры, в силу известных обстоятельств, даже при анонимной форме опроса далеко не отражают реальное состояние проблемы).
Насильники, как правило, - это старшеклассники (34 %), чаще из числа "чужих" (45 %), т. е. учеников других школ или иных учебных учреждений, в первую очередь ПТУ, а также нигде не работающих и не учащихся подростков.
Действуют насильники в основном группой (60 % случаев); в одиночку - лишь 24 %.
Насилие, как правило, сопровождается угрозой с помощью ножа (19 %), кастета (5 %), огнестрельного оружия (4 %), а также газового пистолета или баллончика, нунчак, металлических палок, цепей, палок и т. д.
Более трети опрошенных (37 %) никому не рассказали о том, что с ними случилось, т. к. "не верят, что им помогут" (22 %) или считали, что "будет еще хуже" (11 %).
Из тех, кто решился рассказать о своей беде, доверилось родителям 42 %; друзьям, товарищам - 53 %, учителям - 4 %, представителям милиции (в основном ОПППН) - 4 %.
Важно подчеркнуть, что знают о фактах насилия в своей среде 73 % опрошенных школьников.
При этом наблюдали это явление или являлись его свидетелями - 19 % респондентов, 41 % учащихся узнали об этом от своих друзей и товарищей, 30 % - от родителей и лишь 10 % - от учителей. Только 11 % опрошенных указали, что знают о проблеме благодаря средствам массовой информации.
Более половины респондентов (58 %) подчеркнули, что не чувствуют себя защищенными от насилия, и лишь 36 % ответили положительно (однако почти треть из них просто надеется на свои кулаки, замкнутый образ жизни и т. д.). 32 % учащихся ответили - "все вместе", милиция - 35 %, сами школьники - 24 %, родители и учителя (по 9 %).
Симптоматично, что при этом 54 % опрошенных самым эффективным способом борьбы с насилием считают установление постоянных постов милиции в школе. Серьезный аргумент в пользу введения должности школьного инспектора милиции.
Анализ проблемы по половому признаку показал, что среди жертв насилия мальчики (юноши) составляют более двух третей, хотя менее защищенными считают себя девочки (девушки).
В целом исследование выявило не только крайнюю серьезность проблемы, но и повышенную тревожность и ожесточенность детей и подростков.
Пессимистов среди опрошенных, по отношению к возможному положительному изменению ситуации, явное большинство, а "оптимисты", в большинстве случаев это те, кто верит в себя (в свою силу, имеющиеся средства самозащиты), в своих старших братьев или "крутых" друзей.
Большинство опрошенных, особенно среди старшеклассников, не только достаточно четко представляют себе состояние проблемы, ее основные причины, но и предлагают пути борьбы с этим явлением и его предупреждения.
В обобщенной форме эти предложения сводятся к следующему: обучать детей и подростков способам самозащиты, умению правильно (грамотно) вести себя в соответствующих обстоятельствах, больше внимания уделять повышению культуры и нравственности (ввести уроки "что такое хорошо, и что такое - плохо"), особое внимание уделять детям из малообеспеченных семей и т. д.
Исследование не только подтвердило серьезность проблемы насилия среди детей и подростков (в том числе и за пределами школы), но и настоятельную необходимость принятия неотложных и действенных мер реагирования государства и общества.
Сотрудникам органов внутренних дел - ОПППН, участковым инспекторам и другим необходимо постоянно изучать процессы, происходящие в молодежной среде в школах и трудовых коллективах, находящихся в зоне обслуживания, наладить соответствующий учет коллективов, в которых складывается неблагоприятная обстановка, применять весь арсенал имеющихся профилактических мер (как общего, так и индивидуального характера) для ее нормализации. От сотрудников уголовного розыска требуется наращивать оперативные позиции в таких коллективах. Руководителям органов внутренних дел в городах, районах и области необходимо систематически рассматривать на коллегиях, оперативных совещаниях вопрос о состоянии оперативной обстановки и профилактической работы в расположенных на обслуживаемых территориях школах, ОПТУ, вузах, предприятиях и организациях. Требуется обеспечить обмен информацией между различными подразделениями по указанным вопросам, вносить представления в соответствующие вышестоящие учреждения образования, комитеты и министерства.
Широкую распространенность в подростковой и молодежной среде получили сегодня неформальные группы с отрицательной направленностью. В них господствует бесцельное времяпрепровождение, сопровождающееся пьянством, употреблением наркотиков, азартными играми, учинение хулиганских действий, насилием над отдельными членами группы, совершением правонарушений и преступлений. Последнее является, прежде всего, результатом неосознанной реакции молодежи на резкий рост общественных противоречий. Большинство таких групп возникает по месту жительства молодых людей для совместного проведения досуга, на базе класса, общежития, двора, квартала и т. д. Неорганизованность досуга, отсутствие социального контроля, слабая профилактическая работа приводят к тому, что часть групп, особенно те, в которых появляется ранее судимый лидер, переориентируется в криминально-правонарушающую, со своей субкультурой, системой взаимоотношений. В них вовлекаются неискушенные подростки, девочки из неблагополучных семей, в отношении которых совершается насилие, разврат и которых привлекают к совершению преступлений. Существуя длительное время (по нашим данным, от 6 месяцев до двух лет) и оставаясь при этом невыяв-ленными, такие группы начинают объединяться и тяготеть к организованным преступным структурам.
Анкетирование несовершеннолетних, состоящих на учете в ОПППН в Ростовской области (гг. Ростов-на-Дону, Волгодонск, Цимлянск), показало, что большинство (59,3 %) совершали преступление (правонарушение) в группе. Состав группы свыше 4-х человек указали 39 % опрошенных. Почти половина (46,7 %) таких групп имеет явного лидера. На возможность выхода из группы указали 54,8 % респондентов.
Большинство групп несовершеннолетних правонарушителей (60 %) состоит из несовершеннолетних мужского пола. Смешанные по полу группы составляют 21,2 %.
Большая часть опрошенных привлекалась к уголовной ответственности по ст. 158 и 228 УК РФ. Наблюдается тенденция омолаживания членов преступных групп. В возрасте 12-14 лет в них состояло 28,9 % несовершеннолетних. На момент совершения преступлений (правонарушений) учились в средней школе 62,2 %, учились в ИГУ (лицее) - 21,5 %, работали - 3,7 %, нигде не работали и не учились - 11,9 %. Таким образом, сравнивая аналогичные данные прошлых лет, можно сделать вывод о тенденции роста преступности среди учащихся средней школы.
Отрицательное влияние неформальных групп на подростков и молодежь невозможно пресечь их изоляцией от группы, поскольку последняя обеспечивает им необходимый социальный и эмоциональный комфорт. В литературе предлагаются различные пути разрешения этой проблемы. Наиболее рациональной и приемлемой нам представляется точка зрения О. Б. Лыся-гина,1 который видит три варианта решения:
1) отрыв молодого человека от криминогенной среды с одновременным включением его в среду положительную;
2) переориентация криминогенной среды (группы) на общественно полезную, позитивную основу;
3) расформирование подростковых (молодежных) групп, деятельность которых отражает их антиобщественную направленность.
Остановимся на приемах и методах воздействия на группу в целом.
1. Самый распространенный метод -разобщение. Он состоит в том, что участники групп определяются в различные учебные заведения или устраиваются на различные предприятия.
Одновременно проводятся беседы с родителями о том, чтобы они не разрешали ребятам общаться друг с другом. Иногда организатор группы и наиболее активные её участники направляются в СПТУ и СШ, можно использовать временное направление на 15 суток в ПРИ.
Нужно иметь в виду, что при неудачной попытке разобщения связи между подростками нередко укрепляются, и их поведение может уже носить выраженный антиобщественный характер.
2. Другой способ - переориентация. Суть его в том, что группа в основном сохраняет свой состав, но её направленность меняется с помощью профилактических мер, применяемых в отношении всей компании в целом.
Воспитательное воздействие на каждого участника осуществляется посредством влияния на группу.
Причем известны методы, когда воздействие на группу ведется не только путем личного воздействия работниками милиции, но и косвенным путем через педколлективы и общественность. В отношении других приемов можно остановиться на следующих:
1. Переориентации группы с помощью лидера - путем воздействия через него на группу.
Для этого необходимо выявить вожаков (считается, что существование вожаков в группе закономерно, причём с устранением одного лидера его место занимает другой).
2. Можно переориентировать группу и введением нового лидера из числа общественности. Влияние старого естественно уменьшается. Нужно иметь в виду, что все варианты переориентации основаны главным образом на некритическом отражении участниками группы того влияния, которое на них оказывают лидеры и наиболее стойкие участники.
В настоящее время проблема лидерства является одной из самых серьезных.
Дело в том, что лидер в школе и лидер на улице - совершенно разные люди. Некоторые несовершеннолетние, обладающие организаторскими способностями, становятся вожаками уличных стихийных компаний. В школах, попадая в разряд "трудных", отстраняются от лидерства. В других случаях сами не хотят занимать командные должности. Особенно, если в активе - в основном девочки.
Таким образом, пока будет существовать такое ненормальное положение, будут нежелательные формирования в среде несовершеннолетних.
Невольное сопротивление этому процессу усиливает у лидера, как уже было сказано, потребность участвовать в группе сверстников одного пола. Следовательно, выход в расширении мальчишеских компаний, контролируемых взрослыми (кружки, секции, службы, лагеря).
Включение всех или нескольких участников в другой коллектив с иной полезной направленностью (кружок, лагерь) и будет следующим третьим приемом переориентации группы.
К сожалению, работники наших ОГГПН не всегда придают значение и умело используют досуг несовершеннолетних в перевоспитании (в нравственном развитии, изжитии вредных привычек поведения в целом).
Следует помнить, что подростки-правонарушители всегда любят живое дело и не терпят монотонности. Им присущи такие качества, как:
а) общительность;
б) жажда исследования (отсюда легко возбудимое любопытство, вопросы);
в) стремление к созиданию из ничего, дополняя недостающее воображением;
г) инстинкт творчества (стремление проявлять себя, фантазия);
д) инстинкт подражания.
Суммируя изложенное, можно сформировать требования, которым должен отвечать коллектив, способный переориентировать группу несовершеннолетних.
Его деятельность должна быть полезной, увлекательной и интересной при соблюдении принципов самостоятельности, активности и творчества, удовлетворяющих несовершеннолетнего.
Какие же меры индивидуальной профилактики можно применить к участникам групп?
Мы неоднократно обращали ваше внимание на то, что профилактическое воздействие на группу не означает отказа от индивидуальной работы с каждым её членом.
Более того, воздействие на группу только тогда оказывается эффективным, когда затрагивает индивидуально каждого участника.
Нужно помнить, что все применяемые средства индивидуальной профилактики можно рассматривать как мероприятия по предотвращению групповой преступности несовершеннолетних.
В работе с несовершеннолетними, входящими в группы, необходимо:
1. Изучить их индивидуальные особенности, мировоззрение, интеллект, психическое состояние, нравственные качества. Если первые индивидуальные особенности позволяют правильно планировать профилактическую работу, то последнее позволит судить о готовности к исправлению. Важно установить собственное мнение подростка к противоправному поведению, носит ли оно характер раскаяния, отличается безразличием или подросток бравирует своими поступками.
2. Нужно учитывать конкретные обстоятельства, которые способствовали противоправному поведению и создают трудности в перевоспитании.
3. Установление психологического контакта между правонарушителем, родителями и работниками милиции.
4. Неотвратимость наказания.
Безнаказанность способствует укреплению групповой солидарности, которая довлеет над каждым участником и может свести на нет эффективность воспитательных усилий.
И напротив, применение к виновным нужных санкций создает необходимые предпосылки индивидуальной профилактики.
5. Очень важна правильная избирательность профилактических приемов, так как одни и те же меры воздействия могут вести к противоположным результатам. Наиболее часто используются в профилактике индивидуальные беседы.
Беседы можно разделить на две группы:
1. Поискового характера. В ней важно определить причины плохого поведения подростка, характер его взаимоотношений с участниками группы, занимаемое положение, иными словами, работник осуществляет поиск различных обстоятельств, знание которых помогает выработать конкретные способы индивидуального воздействия.
2. Профилактического характера, проводимые путем убеждения, внушения, предупреждения.
Проведенные проверки работы ОППН свидетельствуют, что индивидуальные беседы часто носят односторонний характер, проводятся преимущественно в связи с совершением правонарушения, тогда как беседа профилактического характера строится на основе собранной информации и предполагает воспитательное воздействие.
Зачастую не учитывается положение подростка в группе. Другие члены группы, узнав о вызове на беседу, настораживаются. Иногда могут быть полезны беседы со всеми участниками сразу. Здесь важно выбрать правильно место проведения, время, определить лиц, участвующих в беседе, родителей, членов педколлектива. Готовность к беседе во многом зависит от осведомленности тех, кого вызывают. Надо расположить участников к откровенному разговору. То, о чём каждый в отдельности боялся рассказать, говорят все, такая откровенность может способствовать переоценке своего поведения, способности исправляться.
Немаловажное значение имеет помощь родителям. Очень важно, чтобы работник ОППН стремился к установлению контакта с родителями. К сожалению, эти контакты сводятся к предъявлению различных претензий. Иногда, действительно, родители хотели бы правильно воспитывать детей, но у них не получается. В этих случаях надо организовать консультацию.
В отношении нерадивых родителей нужно принимать соответствующие меры, понуждающие их изменить отношение к детям.
Изучение групповых дел показало, что сотрудники ОППН не знают, что должно находиться в других оперативно-поисковых делах.
Необходимая документация:
1. Опись документов, находящихся в деле.
2. Постановление о необходимости заведения дела.
3. План мероприятий.
4. Избранный метод разобщения, переориентации, силы и средства участвующих в этом.
5. Характеристика группы (аморфная, ситуационная, имеется ядро, наиболее активные участники, прогнозированные группы).
6. Список участников группы.
7. Распределение ролей между участниками группы.
8. Излюбленные места сборищ.
9. Фотоснимки участников группы.
10. Схема связей участников группы.
11. Схема мест сбора участников группы.
12. Сведения о лицах, непосредственно отвечающих за воспитание подростка.
13. Другие лица, способные положительно повлиять на группу.
14. Характеристики на группу, полученные с места учёбы, работы.
15. Мероприятия, проводимые с группой.
16. Работа участкового инспектора с группой.
Такова краткая характеристика мероприятий, проводимых с группой несовершеннолетних.
Теперь о смешанных группах.
Согласно статистическим данным, в каждом 2-4-м групповом преступлении участвуют лица, достигшие 18 лет. Участие взрослых всегда сильно влияет на характер противоправных действий, совершаемых группами подростков. Исследования показали, что если срок существования подростковых групп 1-2 и более месяца, а смешанных групп более короткое время, то это свидетельствует о случайности их возникновения и отсутствии постоянных связей между участниками. Различие между группами подростков и смешанными группами невелико. В смешанных группах участвуют взрослые 18-20-летнего возраста. Всегда ли в группах с участием взрослых организатором является один из них? Оказывается - нет. В большинстве таких групп лидерами являются несовершеннолетние.
Таким образом, взрослые 18-20-летнего возраста ничем не отличаются от несовершеннолетних. Видимо, не столько возраст, сколько уровень развития, степень деморализации, личные качества определяют положение участника в группе. Нужно заметить, что если группы подростков с участием 18 - 20-летних взрослых, как правило, организуются на основе товарищеских компаний, то группы, в которые входят люди более старшего возраста, чаще образуются непосредственно для совершения преступления.
Участие лиц старшего возраста делает группу более организованной, стимулирующей её на совершение других противоправных действий, а сам лидер рассчитывает на подчинение подростка, присвоение похищенного и главное - на избежание ответственности.
Итак, 18-20-летние взрослые в группах подростков могут быть как рядовыми участниками, так и организаторами, а еще чаще - исполнителями. Причем возраст их не имеет решающего значения в группах, не определяет роль. Взрослые, которые значительно старше, как правило, выступают организаторами преступлений и подстрекателями. Об этом всегда нужно помнить сотрудникам, работая над разобщением групп, в которые входят взрослые и несовершеннолетние.
Специально-криминологические меры в данном случае должны быть тесно связаны с общесоциальными мерами - созданием соответствующей индустрии досуга, совершенствованием деятельности учреждений культуры и спорта, других досуговых учреждений. Думается, что ошибкой будет ставка только на пассивные (созерцательные), а не активные формы досуга.
Зарубежная практика свидетельствует о том, что в странах, где благополучно обстоит дело с молодежной преступностью, значительное внимание государством уделяется работе по месту жительства молодежи.
Параллельно должна осуществляться и индивидуально-профилактическая работа с трудными подростками, криминально настроенными молодыми людьми, входящими в неформальные группы отрицательной направленности, их лидерами. Подчеркивая значение личности в генезисе преступного поведения, Н. Ф. Кузнецова справедливо отмечает, что "никакая профилактическая работа, как бы ею ни оздоравливалась среда, не может считаться завершенной, пока в сознании профилактируемых общностей и отдельных лиц присутствуют криминогенные потребности, интересы и мотивы".
Целенаправленная воспитательная работа должна содействовать переориентации криминогенных досуговых групп подростков и молодежи. Дальнейшая легализация неформальных объединений позволит контролировать поведение "неформалов", воздействовать на их мотивацию, разрушить антиобщественные установки. Установление постоянных контактов с лидерами неформальных молодежных групп отрицательной направленности позволит проводить активную предупредительную работу по недопущению с их стороны действий, нарушающих правопорядок. Выявление таких групп по месту жительства, своевременная постановка на учет, активная оперативная работа в отношении них создадут возможности для пресечения совершения ими хулиганств, краж, грабежей, разбойных нападений и других преступлений.
Работа по месту жительства является одной из актуальных задач в системе специальной профилактики преступности молодежи. Являясь малоизученной проблемой, она требует дальнейшего исследования роли микросреды в механизме формирования личности молодых преступников. Предупреждение стихийного влияния отрицательной микросреды - одна из важнейших задач всех субъектов профилактики преступности среди несовершеннолетних и молодежи
В ходе проведенного исследования можно резюмировать следующее:
В настоящей книге рассмотрен широкий круг научно-практических проблем, возникающих как в различных отраслях психолого-педагогического знания, так и в различных сферах превентивной практики, социальной и коррекционно-реабилитационной работы.
При этом часть проблем, связанных с диагностикой и коррекцией детско-подростковой дезадаптации, лишь обозначены и требуют своей дальнейшей, более углубленной научной проработки и апробации в опытно-экспериментальной работе. В настоящее время такая работа начала активно осуществляться как на практике, так и в различных научных коллективах. Так, в частности, для этих целей в 1991 году Комитетом по делам семьи и демографической политике и Министерством образования Российской Федерации был учрежден ВНИК "Государственная система социальной помощи семье и детству", которому удалось объединить усилия многих практически ориентированных ученых и практических работников из Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Белгорода, Воронежа, Ростова, Челябинска. Диагностико-коррекционные и социальные программы, разрабатываемые ВНИКом, получили свое внедрение и апробацию в школах с классами коррекционного и компенсирующего обучения, в центрах социально-педагогической реабилитации, на факультетах социальной работы.
Работа опытно-экспериментальных площадок ВНИКа показывает" что вооружение практиков, учителей, психологов, социальных педагогов и работников превентивным психологическим знанием позволяет более эффективно осуществлять профилактические функции, основанные на психолого-педагогической поддержке и помощи детям и семьям группы риска, проведении специальных коррекционно-реабилитационных программ в условиях школьного учебно-воспитательного процесса, социально-педагогической организации воспитывающей среды.
Внедрение этих программ в широкую практику сопряжено с созданием и развитием специальной социальной индустрии, включая разработку и издательство научно-методической литературы, подготовку и переподготовку как специалистов-практиков" так и преподавателей высших учебных заведений, создание практических центров социальной и социально-психологической помощи.
Функции по внедрению научно-практических программ ВНИКа "Государственная система социальной помощи семье и детству" взял на себя Консорциум "Социальное здоровье России", который учредил специализированное издательство и специализированное периодическое издание "Вестник психосоциальной и коррекционно-реабилитационной работы", а также открыл Центр психосоциальной работы, начал осуществление обученческой программы, приступил к внедрению программ социальной и коррекционно-реабилитационной работы на различных территориях России.
Поддерживая контакты с разными территориями и регионами, нам приятно констатировать тот факт, что заметно растет интерес к данной проблеме и понимание необходимости профессионального подхода к ее решению у представителей управленческого звена как на государственном, так и муниципальном уровнях.
Этому также способствует открытие почти в шестидесяти вузах России факультетов и отделений по подготовке социальных работников. Хочется надеяться, что объединенные усилия ученых, практических работников, представителей управленческих структур и органов власти позволят России перейти от карательной превентивной практики к комплексу мер социальной и психолого-педагогической поддержки и помощи семьям, детям, подросткам как главному условию предупреждения и коррекции детско-подростковых девиаций.
1. Аванесов Г. А, Криминология и социальная профилактика. - М.: Академия МВД СССР, 2000,- 526 с.
2. Алексеев С. А. Перевоспитание трудных подростков в условиях временного коллектива: Автореф. канд. дисс. -Л., 2000. - 18с.
3. Алмазов Б. Н. Психическая средовая дезадаптация несовершеннолетних. - Свердловск: УрГУ" 2002. - 150 с,
4. Алемаскин МЛ. Воспитательная работа с подростками. - М.: Знание, 1999. - 42 с.
5. Антонян Ю. М., Бородин Р. В, Преступность и психические аномалии. - М.: Наука, 2002. - 207 с.
6. Антонян Ю. М., Самовичев Е. Г. Неблагоприятные условия формирования личности в детстве: Психол. механизмы насильственно-га преступного поведения. - М.: ВНИИ МВД СССР, 2003, - 78 с.
7. Арзуманян С. Д. Микросреда и отклонения социального поведения детей и подростков. - Ереван: Луис, 2000. - 254 с.
8. Асмолов А. Г. Личность как предмет психологического исследования. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2003, - 104 с.
9. Аувяэрт Л. И. Роль семьи и сверстников в правовой социализаци несовершеннолетних. Автореф. канд. дисс. - М., 2001. - 24с.
10. Беличева С. А. Этот "опасный" возраст, - М.: Знание, 2002. - 94с.
11. Беличева С. А. Сложный мир подростка. - Свердловск: Средне-Уральск. книжное изд-во, 2003. - 129 с.
12. Борьба с групповыми правонарушениями несовершеннолетних / Под ред. И. П. Лановенко. - Киев: Наук. думка, 2001.
13. Буянов М. И. Ребенок из неблагополучной семьи. - М.: Просвещение, 2000. - 207с.
14. Гернет М. И. Социальные факторы преступности. - М., 2001. - 203 с.
15. Данилин Е. М. Проблемы воспитательной работы с педагогически запущенными подростками по месту жительства. Автореф. канд. дисс. - М., 2000. - 21 с.
16. Игошев К. Е. Преступность и ответственность несовершеннолетних: Социально-психологический очерк. - Свердловск: Средне-Уральск. кн. изд-во, 2003. - 160с.
17. Квятковская-Тохович Э. Агрессивность и конфликтность несовершеннолетних правонарушителей как объект педагогического изучения и воздействия: Автореф. канд. дисс. - М., 2000. - 26 с.
18. Колесов Д. В. Предупреждение вредных привычек у школьников. - М.: Педагогика, 2002. - 176 с.
19. Криминальная мотивация / Под ред. В. Н. Кудрявцева. - М.: Наука, 2002. -303с.
20. Курбатова Т. Н. Эмоционально-поведенческие особенности несовершеннолетних правонарушителей: Автореф. канд. дисс. - Л., 2001. - 25с.
21. Люблинский П. И. Борьба с преступностью в детском и юношеском возрасте. - М.: Наркомюст, 1999.
22. Тард Г. Преступник и преступление. - М., 2002.
23. Яковлев A. M. Теория криминологии и социальная практика. - М.: Наука, 2001. -247с.
24. Алексеева Л, С, Зависимость отклоняющегося поведения школьников от типа неблагополучной семьи // Предупреждение педагогической запущенности и правонарушений школьников, - М., 1999. - С 140-152,
25. Ананьев Б. Г. О психологических эффектах социализации // Человек и общество, -Л., 2001. - С. 145 - 167.
26. Башкатов И. П. Социально-психологические особенности развития криминогенных групп подростков // Психология и профилактика асоциального поведения несовершеннолетних / Под ред. С. А. Беличевой. Тюмень: ТГУ, 2001. - С. 15 - 26.
27. Беличева С. А. В какую семью спешить инспектору // Сов. мил. - 2002. - № 7. - С. 56 - 58.
28. Беличева С. А. Парадоксы превентивной теории и практики // Психологический журнал. - 2002. - Т. 8 - № 6. - С. 36 - 40.
29. Бочкарева Г. Г. Психологическая характеристика мотивационной среды подростков-правонарушителей // Изучение мотивации детей и подростков. - М.: Педагогика, 2002. - С. 239 - 250,
30. Лебедев А, В. Оценка нервно-психического состояния подростков, состоящих на учете в инспекциях по делам несовершеннолетних // Психология и профилактика асоциального поведения несовершеннолетних / Под ред. С. А. Беличевой. - Тюмень: ТГУ, 2001. - С. 47-58.
31. Ратинов А. Р. Психология личности преступника. Ценностно-нормативный подход // Личность преступника как объект психологического исследования. - М., 1999. - С. 3 - 33.
32. Стручков Н. А. Криминология и проблема личности преступника // Теоретические проблемы учения о личности преступника. М., 1999. -С. 39-48.
33. Фелинская Н. И. Вопросы профилактики преступности несовершеннолетних в судебном-психиатрическом аспекте // Судебно-медицинская экспертиза. - Вып. 1. - М., 2002. - С. 40 - 43.
Репетиторство
Нужна помощь по изучению какой-либы темы?
Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку
с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.
1.2 Роль группы в социализации подростков
Принадлежность к группе позволяет удовлетворить многие потребности юного человека. Для подростков младшего возраста большое значение имеет возможность разделить с друзьями общие интересы и увлечения, очень важны для них верность, честность и отзывчивость. Позднее подростки ищут такого контакта, который позволил бы им найти понимание и сопереживание их чувствам, мыслям, а также обеспечил бы эмоциональную поддержку со стороны сверстников .
В первобытном обществе важную роль в социализации подростков и юношей играли так называемые "мужские дома" и возрастные союзы, которые зачастую охватывали и предподростковый возраст (8-12 лет). Сознание своей принадлежности и эмоциональная привязанность к возрастной группе предшествуют образованию более тесных и индивидуализированных дружеских отношений, которые нередко поддерживаются всю жизнь .
Чувство принадлежности к группе сверстников и общение с ними для мужчин всех возрастов значительно важнее, чем для женщин. И на первый взгляд, мальчики во всех возрастах общительнее девочек. С самого раннего возраста они активнее девочек вступают в контакты с другими детьми, затевают совместные игры и т. д.
Любое общество дифференцируется на группы и подгруппы, причем по разным, не совпадающим друг с другом признакам.
Во-первых, существует социальное расслоение, особенно заметное в больших городах и проявляющееся как в неравенстве материальных возможностей, так и в характере жизненных планов, уровне притязаний и способов их реализации.
Во-вторых, складывается особая внутришкольная и внутриклассная иерархия, основанная на официальном статусе учащихся, их успеваемости или принадлежности к "активу".
В-третьих, происходит дифференциация авторитетов, статусов и престижа на основе неофициальных ценностей, принятых в самой подростковой среде. В старших классах дифференциация межличностных отношений становится более заметной, чем раньше. Как показывают социометрические исследования Я.Л. Коломинского (1976), А.В. Киричука (1970) и др., более резкой становится разница в положении "звезд" и "отвергаемых" ("изолированных").
Типичное для подросткового возраста стремление к объединению в группы получило название реакции группирования (Личко А.Е., 1983) .
Социальная перцепция
Критерии, определяющие социометрический статус подростка, очень многообразны.
Чем бы ни определялся статус подростка в коллективе, он оказывает сильнейшее влияние на его поведение и самосознание. Неблагоприятное положение в классном коллективе – одна из главных причин преждевременного ухода старшеклассников из школы. Девять десятых обследованных М.Л. Алемаскиным (1971) правонарушителей, зарегистрированных в инспекциях по делам несовершеннолетних, были в своих школьных классах "изолированными". Около половины обследованных Г.Г. Бочкаревой (1972) несовершеннолетних правонарушителей относились к одноклассникам безразлично или враждебно.
Я.Л. Коломинский установил ряд закономерностей социальной перцепции у подростков:
– тенденция к завышенной самооценке социометрического статуса у низкостатусных учащихся и к заниженной у высокостатусных;
– эгоцентрическая нивелировка – тенденция приписывать другим членам группы статус либо равный своему, либо более низкий;
– ретроспективная оптимизация – тенденция более благоприятно оценивать свой статус в прежних группах (1976).
Чем критичнее к себе подросток и чем выше его самооценка, тем выше его положительный социометрический статус. Очевидно, существует и обратная связь – социометрический статус зависит и от поведенческих особенностей подростка, проявляющихся по отношению к группе: склонные к рациональному конформизму попадают в группу "пренебрегаемых", склонные к нонконформизму – в группу "отвергаемых" (Коломинский Я.Л., 1976). Изолированность трудного подростка в классе может быть не только причиной, но и следствием того, что он стоит в стороне от коллектива, пренебрегает его целями и нормами поведения.
Сравнив реальную статусную структуру классов и ее оценку работающими в этих классах учителями, Я.Л. Коломинский нашел, что учителя невольно сглаживают статусную дифференциацию, преуменьшая значение крайних категорий. А без умения оценить статус ученика в системе коллективных взаимоотношений учителю трудно найти индивидуальный подход к нему.
Юношеские группы и их соперничество – всеобщий факт человеческой истории. Как уже говорилось, в первобытном обществе существовали "мужские дома", в феодальном – "королевства шутов", в деревнях "левобережные" враждовали (когда условно, а когда и всерьез) с "правобережными". В городе возникали "клики", "шайки" и "ганги". В послевоенном Ленинграде одно время происходили серьезные стычки между ребятами с Петроградской и с Выборгской стороны .
В группах подростки приобретают умения разрешать конфликтные ситуации.
Основа этого явления – противопоставление "Мы" и "Они" по территориальному принципу – существует практически везде.
Ослабление влияния семьи создает так называемый "эффект стаи" – повышение степени идентификации мальчика-подростка с группой сверстников, вызываемое ослаблением влияния семьи, особенно отцовского начала.
Параметры групп
Юношеские (и шире – молодежные) группы и объединения можно сравнивать и оценивать по различным параметрам: по их юридическому статусу (официальные и неофициальные, институционализированные и спонтанно-стихийные), по социально-психологическому статусу (группы принадлежности и референтные группы), по численности (большие и малые), по степени стабильности (постоянные, временные, эфемерные, одноразовые, случайные), по социально-пространственной локализации (внутришкольными, внешкольными, дворовыми, уличными), по типу лидерства (демократические и авторитарные), по идейной направленности (просоциальными, асоциальными и антисоциальными) .
Одно из наиболее обширных исследований молодежных групп в России было проведено И.С. Полонским в Курске. По его данным, стихийно-групповое общение охватывало не менее 80-85% всех подростков и юношей. На 9/10 эти группы были разновозрастными, включающими в себя и подростков, и юношей. Социальный состав также обычно был смешанным (школьники, молодые рабочие и учащиеся ПТУ). Численность колебалась от 5 до 15 человек. Больше трети групп были исключительно мужскими; остальные объединяли юношей и девушек. Примерно половина обследованных И.С. Полонским компаний – постоянные, стабильные, остальные – временные, ситуативные.
Обнаружив, что лидерами в стихийных группах чаще всего становятся подростки и юноши, не нашедшие применения своим организаторским способностям в школе, И. С. Полонский изучил с помощью социометрии положение 30 неформальных лидеров (имеющих самый высокий статус на своих улицах) в тех классах, где они учатся. Выяснилось, что у младших подростков сколько-нибудь резких расхождений между позицией в школе и на улице еще не наблюдается, но к 9-10-му классу ощутимо просматривается тенденция расхождения статусов: чем выше статус юноши в стихийной группе, тем ниже он в официальном классном коллективе. Этот разрыв в статусе и критериях оценок школьных и внешкольных лидеров создает сложную психолого-педагогическую проблему.
Будучи основаны, прежде всего, на межличностных отношениях, стихийные группы не знают того резкого расхождения между официальной структурой и структурой личных взаимоотношений, которое наблюдается в организованных коллективах .
Конформность
Типичная черта подростковых и юношеских групп – чрезвычайно высокая конформность. Яростно отстаивая свою независимость от старших, подростки зачастую абсолютно некритически относятся к мнениям собственной группы и её лидеров. Неокрепшее, диффузное "Я" нуждается в сильном "Мы", которое, в свою очередь, утверждается в противоположность "Они".
Страстное желание быть "как все" (а "все" – это исключительно "свои") распространяется и на одежду, и на эстетические вкусы, и на стиль поведения. То есть, индивидуальность утверждается через единообразие, которое тщательно поддерживается. Чем примитивнее сообщество, тем нетерпимее оно к индивидуальным различиям, инакомыслию и вообще непохожести .
Таким образом, коллективно-групповое поведение подростков и общение со сверстниками принимает в этом возрасте характер первоочередной необходимости. Юношеские группы удовлетворяют в первую очередь потребность в свободном, нерегламентированном взрослыми общении. Свободное общение – не просто способ проведения досуга, но и средство самовыражения, установления новых человеческих контактов. Принадлежность к компании повышает уверенность подростка, юноши в себе и дает дополнительные возможности самоутверждения. Для подростковой среды характерна дифференциация авторитетов, статусов и престижа на основе неофициальных ценностей. В старших классах дифференциация межличностных отношений становится более заметной.
Дефицита жизненного опыта. Выбор профессии, выбор спутника жизни, выбор друзей - вот далеко не полный перечень проблем, то или иное решение которых в значительной степени формирует образ последующей жизни. Глава 2. Молодёжная субкультура. Под культурой понимаются убеждения, ценности и выразительные средства, которые являются общими для определённой группы людей и служат для упорядочения опыта...
Экспертиза студенческих газет начала 90-х гг. Анализу языка и стиля газеты «Петрозаводский университет» за 1991-1992 и будет посвящена исследовательская глава. 3. Лингвоэкологическая экспертиза студенческой газеты Петрозаводского государственного университета за 1991 - 1992 3.1 Нарушения в области стилистики Понятия стиль и стилистика применяются в филологической науке давно, но научная...