Изготовление Гунгнира
Копьё было изготовлено двумя карликами-свартальвами, сыновьями Ивальди (в некоторых источниках упоминается гном Двалин), чтобы показать богам мастерство подземного народа. Однажды Локи отрезал у Сив её золотые волосы. Тор поймал Локи и хотел переломать ему все кости, но тот заверил разгневанного бога, что добудет новые золотые волосы для Сив у чёрных альвов . Сыновья Ивальди сделали такие волосы, а заодно изготовили корабль Скидбладнир и копьё Гунгнир. Затем Локи поспорил с гномом Брокком и его братом Эйтри , что Эйтри не выковать сокровищ, подобных тем, что были изготовлены сыновьями Ивальди. Эйтри выиграл спор, изготовив вепря по имени Гуллинбурсти , что значит «Золотая Щетина» (другое его имя - Страшный клык), кольцо Драупнир и молот Мьёльнир . Корабль Скидбладнир и вепрь Золотая Щетина достались Фрейру , золотые волосы - Сив, Мьёльнир - Тору, кольцо Драупнир и копьё Гунгнир - Одину .
Свойства Гунгнира
Оно обладало волшебным свойством поражать любую цель, пробивая самые толстые щиты и панцири и разбивая на куски самые закаленные мечи:
"Тогда Локи отдал Одину копье Гунгнир, Тору - волосы для Сив , а Фрейру корабль Скидбладнир . И он объяснил, в чем суть тех сокровищ: копье разит, не зная преграды, волосы, стоит приложить их к голове Сив тотчас прирастут, а кораблю Скидбладниру , куда бы не лежал его путь всегда дует попутный ветер..." "А когда продлился бой тот некое время, явился на поле том человек в нахлобученной шляпе и синем плаще; был он крив на один глаз, и в руке у него - копье. Этот человек выступил навстречу Сигмунду-конунгу и замахнулся на него копьем. А когда Сигмунд-конунг ударил изо всей силы, столкнулся меч с копьем тем и сломался пополам на две части." Также Один дал своё копье Дагу для убийства Хельги, сына Сигмунда. Даг пронзил Хельги копьем в роще Фьетурлюнд. В Рагнарек Один выйдет с копьем Гунгнир биться с Фенриром , и будет им проглочен: "Впереди едет Один в золотом шлеме и красивой броне и с копьем, что зовется Гунгнир. Он выходит на бой с Фенриром-волком .... Волк проглатывает Одина, и тому приходит смерть."
Связь с рунами
Копье соотносится с руническим знаком-Gar .
Источники
.Напишите отзыв о статье "Гунгнир"
Отрывок, характеризующий Гунгнир
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s"wird was gescheites d"raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.
И снова здравствуйте! Мы продолжаем надоедать Вам своими статьями. А так же продолжаем наши разговоры про оружие. На этот раз мы вновь обратимся к скандинавской мифологии.
Гунгнир (датск., норв., швед. Gungner) — в германо-скандинавской мифологии копьё Одина.
Копьё было изготовлено двумя карликами-свартальвами, сыновьями Ивальди (в некоторых источниках упоминается гном Двалин), чтобы показать богам мастерство подземного народа. Однажды Локи отрезал у Сив её золотые волосы. Тор поймал Локи и хотел переломать ему все кости, но тот заверил разгневанного бога, что добудет новые золотые волосы для Сив у чёрных альвов. Сыновья Ивальди сделали такие волосы, а заодно изготовили корабль Скидбладнир и копьё Гунгнир. Затем оки поспорил с гномом Брокком и его братом Эйтри, что Эйтри не выковать сокровищ, подобных тем, что были изготовлены сыновьями Ивальди. Э
йтри выиграл спор, изготовив вепря по имени Гуллинбурсти, что значит «Золотая Щетина» (другое его имя — Страшный клык), кольцо Драупнир и молот Мьёльнир. Корабль Скидбладнир и вепрь Золотая Щетина достались Фрейру, золотые волосы — Сив, Мьёльнир — Тору, кольцо Драупнир и копьё Гунгнир — Одину.
Оно обладало волшебным свойством поражать любую цель, пробивая самые толстые щиты и панцири и разбивая на куски самые закаленные мечи:
"Тогда Локи отдал Одину копье Гунгнир, Тору - волосы для Сив, а Фрейру корабль Скидбладнир. И он объяснил, в чем суть тех сокровищ: копье разит, не зная преграды, волосы, стоит приложить их к голове Сив тотчас прирастут, а кораблю Скидбладниру, куда бы не лежал его путь всегда дует попутный ветер..."
Знаменитый меч Сигмунда, рубящий даже камень, сломался о копье Одина, который приняв вид человека в синем плаще (Один часто принимал такие обличья), пришел на поле битвы помочь конунгу Люнгви, сражавшегося против Сигмунда и Эйлими:
"А когда продлился бой тот некое время, явился на поле том человек в нахлобученной шляпе и синем плаще; был он крив на один глаз, и в руке у него - копье. Этот человек выступил навстречу Сигмунду-конунгу и замахнулся на него копьем. А когда Сигмунд-конунг ударил изо всей силы, столкнулся меч с копьем тем и сломался пополам на две части."
Также Один дал свое копье Дагу для убийства Хельги, сына Сигмунда. Даг пронзил Хельги копьем в роще Фьетурлюнд.
В Рагнарек Один выйдет с копьем Гунгнир биться с Фенриром, и будет им проглочен:
"Впереди едет Один в золотом шлеме и красивой броне и с копьем, что зовется Гунгнир. Он выходит на бой с Фенриром-волком.... Волк проглатывает Одина, и тому приходит смерть."
Вот такое читерское оружие было у верховного скандинавского Бога. Хотя, даже оно не помогло ему в Рагнарёк. Что ж, на этом все. В последующих статьях мы продолжим наше знакомство с легендарным и не очень оружием. А там, глядишь, и снова до мифических существ доберемся. До новых встреч!
В германо скандинавской мифологии копье Одина, которое никогда не пролетает мимо цели. (Источник: «Словарь духов и богов германо скандинавской, египетской, греческой, ирландской, японской мифологии, мифологий индейцев майя и ацтеков.») … Энциклопедия мифологии
Мифологические представления, бытовавшие до 11 в. среди норвежцев и родственных им народов шведов и датчан. В 9 10 вв. викинги принесли эти мифы на Русь, на Британские острова, в Исландию и Гренландию, но сохранились они только в Исландии по… … Энциклопедия Кольера
У этого термина существуют и другие значения, см. Один (значения) … Википедия
Один, путешественник. Георг фон Розен, 1886 Один въезжает на Слейпнире в Вальхаллу Один обращается к воронам Хугинну и Мунинну … Википедия
Один, путешественник. Георг фон Розен, 1886 Один въезжает на Слейпнире в Вальхаллу Один обращается к воронам Хугинну и Мунинну … Википедия
Один, путешественник. Георг фон Розен, 1886 Один въезжает на Слейпнире в Вальхаллу Один обращается к воронам Хугинну и Мунинну … Википедия
Один, путешественник. Георг фон Розен, 1886 Один въезжает на Слейпнире в Вальхаллу Один обращается к воронам Хугинну и Мунинну … Википедия
Один, путешественник. Георг фон Розен, 1886 Один въезжает на Слейпнире в Вальхаллу Один обращается к воронам Хугинну и Мунинну … Википедия
Сведения по мифологии древних германцев крайне отрывочны ввиду сравнительно ранней и глубокой христианизации западногерманских племён; по скандинавской мифологии мы располагаем несравненно более полными литературными источниками вследствие более… … Энциклопедия мифологии
Книги
- Боги Асгарда. Артефакты владык , Лев Невский. Продолжение книги «Боги Асгарда. Закат владык». Отдельная самодостаточная глава, которая в дальнейшем войдёт во вторую часть книги. Сказ повествует о том, как богиАсгарда обрели с помощью…
Символ Копья как знака Верховной Власти знаком человечеству с давних пор.
Копье имело солярный и космологический смысл и соотносилось с Мировой Осью . Кроме того, оно воспринималось как фаллический символ. В этом смысле Копье означает также мужское начало, дающую жизнь силу, плодородие, воинскую доблесть, а также — Жезл Мага. Фаллическое значение Копья может быть проиллюстрировано ведийским космогоническим мифом о пахтании молочного океана копьем или орфическим повествованием о мировом яйце, разбиваемом копьем.
Копье — непременный атрибут воинов и охотников, позволяющее поражать жертву на расстоянии. Копье, пущенное в мишень, олицетворяет достижение цели и преодоление пространственных границ.
Таким образом Копье приобретает символ Мужественности
во всех ее аспектах — экспансивности, жизненности, властности.
Еще один важный аспект символизма Копья — его жертвенное значение. Копье, как символ экспансивности Великого Отца используется для Жертвоприношения, то есть дифференциации божества, его вхождения в материю. С этой точки зрения большой интерес представляет миф о поражении этим копьем божества.
Мифологии разных стран и народов упоминают священные копья.
Угаритский бог Неба, грозы и плодородия Баал изображается с молнией-копьем, поражающим землю (образ эротического единения двух начал).
В древнеегипетской мифологии известно Копьё Гора, которое благословила богиня Нейт. «Его крючки — лучи солнца, его острия — когти Мафдет» (богини наказания).
По греческим преданиям, из древка копья Зевс создал в медном веке могучих людей. Копье стало оружием земной агрессии, нападения и войны. Люди медного века любили сражения и часто вели войны.
Они все погибли в кровопролитных битвах в стране Фив, в стране Кадма, сражаясь за наследие Эдипа, другие пали под Троей. Но большинство из них оказалось в подземном мире, в царстве теней или поселилось на краю земли, вдали от живых людей. Это произошло в конце бронзового века, когда оружие стали делать из железа, а не из меди.
В античном мире, если появлялся курьер и на конце его копья был венок — это обозначало победу; если — птичье перо, то — знак поражения, несчастья. Телеф, сын Геракла, был ранен копьем Ахилла и мог вылечиться только благодаря прикосновению того же самого копья к своей ране.
В греческой мифологии известно также волшебное копье Прокриды, которое ей подарила Артемида. Это копье само попадало в цель и само возвращалось к тому, кто его бросал. Этим же копьем, не знающем промаха, муж Прокриды по ошибке ее убил. Афина в споре с Посейдоном за обладание Аттикой ударила в землю копьем, и на этом месте произросла олива.
Позитивный смысл копья: если оно пущено с красотой, то летит далеко; если копье обвито виноградом, служит подпоркой лозе, то государство, в котором копья служат подпорками виноградников, процветает.
Овидий упоминает о брачном ритуале, когда обратным концом древка проводят пробор на голове девушки-невесты. Пиндар приводит легенду о Кенее, который требовал, чтобы копье почитали и поклонялись ему. Древко копья, которое пустило побеги — это история копья Ромула, рассказанная Овидием в метаморфозах. Оно пустило корни на Палантинском холме и символизировало зависимость верховной власти от божественной воли.
Однако наибольшую известность приобрели три копья европейской мифологии — Копье Одина (Гунгнир), Копье Лугга (Ассал) и Копье Лонгина (Копье Судьбы).
Копьё Одина — Гунгнир (датск., норв., швед. Gungner) было изготовлено двумя гномами братьями Ивальди (в некоторых источниках упоминается Первоцверг Двалин), чтобы показать Асам мастерство подземного народа. Оно обладало волшебным свойством поражать любую цель, пробивая самые толстые щиты и панцири и разбивая на куски самые закаленные мечи, и после броска, возвращаясь к своему владельцу. Именно бросок Гунгнира возвестил начало Первой войны — войны между Асами и Ванами.
Гунгнир может обжечь руку того, кому не принадлежит.
Вместе с тем, именно Гунгниром Один пригвоздил себя к Мирвому ясеню и девять дней пробыл в состоянии между жизнью и смертью, после чего обрел знание Мистерии Рун.
Одним из магических предметов Племен Богини Дану было копьё Лугга, которое всегда даровало победу своему обладателю.
Копье Луга было принесено из города Гориаса, одного из городов-прародины Туатта де Данаан. Это копье (иначе — копье Ассал), по преданию, добыли Лугу так называемые три бога ремесла.
Это копье имело солярный и космологический смысл и соотносилось с Мировой Осью.
В валлийских легендах Лугг (известный там как Ллеу) был поражен копьем, когда стоял одной ногой на краю котла, а другой на спине козла, причем он пал жертвой предательства со стороны своей жены, Блоддведд. Пронзенный копьем он превратился в Орла, который взлетел и сел на дуб, который также был Древом Мира.
Копье, которым римский легионер Гай Кассий нанес «удар милосердия» распятому Христу, наряду с Туринской плащаницей считается важнейшей святыней христианства. Оно вобрало в себя все черты символизма копья как знака верховной власти и обогатилось новыми.
Это копье, омытое святой кровью, приобрело, по мнению верующих, необыкновенные магические свойства. Копье Лонгина избавило Спасителя от мучений, и именно поэтому стало священным.
Сегодня в различных церквях и музеях мира хранится несколько реликвий, которые считаются Копьем Судьбы. Наиболее известны три.
1. Ватиканское копье хранится в Соборе святого Петра в Риме, куда попало в XVIII веке из Парижа, где оно хранилось, как считается, со времен Крестовых походов. Оно отождествляется с копьём, хранившимся в Константинополе, а прежде в Иерусалиме, по крайней мере с V века.
2. Армянское Копье — хранится в сокровищнице Эчмиадзина, где находится с XIII века. До этого времени хранилось в Гегардаванке, куда, по преданиям, было привезено апостолом Фадеем. Гегардаванк дословно переводится как Монастырь Копья.
3. Венское Копье ведет историю со времен Отгона I (912 — 973 годы). Характеризуется вкраплением металла, которое считается гвоздем распятия. После аншлюса Австрии Адольф Гитлер вывез копье в Германию и поместил в Нюрнберге. Считается, что оно было возвращено Австрии генералом США Джорджем Паттоном и в настоящее время находится в Императорской сокровищнице. Но достоверно об этом никто не знает.
Древнее пророчество гласит: «Владеющий этим Копьем и разумеющий, каким силам оно служит, держит судьбу мира в своих руках — добрых или злых». Копье Судьбы награждало владельца способностью утверждать добро, добиваться побед и совершать свехчеловеческие поступки.
Говорят, что выковал это Копьё для своих тайных целей третий первосвященник Иудейский, сын первосвященника Елеазара и внук Аарона, маг и каббалист Финеес. Активный общественный деятель, если нужно — воинский начальник, не чуравшийся собственноручно казнить отступников, Финеес неоднократно входил в сношение с силой, именовавшейся в те времена богом, и возвещал его волю своему народу. Копьё на протяжении всей его жизни помогало достигать цели, недоступные простым смертным. С годами слава могущественной реликвии только росла, и ещё больше росло число претендентов на обладание. Его держал в руках Иисус Навин, глядя на рушащиеся стены Иерихона. Царь Саул метнул магический талисман в юного Давида. Ирод Великий, опираясь на Копьё, отдал приказ об истреблении невинных младенцев. Потом по воле провидения оно оказалось в руках римского центуриона Гая Кассия, и умерший Христос обрёл вечную жизнь.
Потомственный солдат, вынужденно ставший соглядатаем, получил свое копье по наследству. Согласно «Евангелию от Никодима», его дед получил оружие из рук Юлия Цезаря за храбрость, проявленную во время Галльской войны. После смерти Иисуса, по одному преданию, Гай Кассий попросился в отставку, примкнул к последователям Христа и закончил свои дни отшельником в древнем городе Мазака в Каппадокии — ныне турецкий город Кайсери (искаженное название «Кесария»).
Потом копье попало к Иосифу Аримофейскому, который вместе с чашей крови Христа (Святой Грааль), вывез Святое Копье в Британию, передав некой легендарной личности, оставшейся в истории как «Король-рыболов». Он же стал и хранителем Святого Грааля. Владения копьем сыграло с «Королем-Рыболовом» злую шутку — он стал евнухом.
Легенды гласят, что владели Копьем и римские цезари Диоклетиан и Константин (III — IV века); энергичные короли вестготов, сокрушители Римской империи, такие, как Одоакр (V век); длинноволосые Меровинги,среди которых особняком стоит креститель Франции (496 г.), жестокий и неразборчивый в средствах Хлодвиг, внук того самого Меровея; а также последний деятельный лидер из этой династии, прозванный за рассудительность и прозорливость Соломоном франков, Дагоберг I (629 — 639): Пипин Геристальский (вторая половина VII века) по прозвищу Боевой Молот, прадед знаменитого Карла Великого и сам легендарный объединитель Европы — Шарлемань — для французов и Карл Гроссе — для немцев (742 — 814).
По легенде, вождь гуннов Аттила, прозванный «Бичом Божиим» (ок. 406-453 гг.), подступил к воротам Рима, но папа Лев I сумел откупиться от грозного противника. Прежде чем уйти от осажденного города, Аттила прискакал к группе римских воинов и бросил к их ногам пику. Осадив коня, вождь гуннов якобы воскликнул: «Забирайте свое священное копье — мне оно не в помощь, ибо я не знаю Того, кто освятил его».
Карл Великий, вполне возможно, мог видеть и даже держать в руках подлинное Копьё. В 799 и 800 годах патриарх Иерусалимский, желая инициировать крестовый поход, направлял к нему своих гонцов с благословением и священными реликвиями, среди которых, между прочим, были ключи от Гроба Господня и ключи от самого Иерусалима. Карл на уговоры не поддался и отделался дорогими подарками, а также крупными денежными пожертвованиями. Последнюю попытку монахи с горы Сион сделали в 803 году. С тайной миссией к Шарлеманю в Зальцбург прибыли двое. Есть версия, что во время уговоров как последний довод они продемонстрировали ему мощь Священного Копья. Карл Великий выиграл 47 сражений, в каждое из которых, по легенде, брал копье. Когда император возвращался из Саксонии, по небу пронеслась комета, его конь пугливо рванулся в сторону и сбросил седока. Копье, которое Карл держал в левой руке, упало в грязь. Вскоре король скончался.
Документальная история Копья Судьбы начинается 14 июня 1098 года в Антиохии. Ее подробно изложил непосредственный очевидец тех событий, летописец и каноник Раймунд Агильский. Согласно его летописанию, участнику Крестового похода, провансальскому крестьянину Петру Бартоломею несколько раз являлся святой Андрей и указывал место, где было зарыто Копье Судьбы. Он также требовал, чтобы об этом непременно было доложено доблестному рыцарю Раймунду, графу Тулузскому.
Одолев в конце концов все преграды и выполнив многочисленные условия, группа рыцарей, помолясь, приступила к раскопкам в соборе Святого Петра. И все произошло, как и было предсказано. Найденное Копье не замедлило продемонстрировать разуверившимся свою чудодейственную силу: неприятельские укрепления стали сдаваться одно за другим крестоносцам, последнее время терпевшим военные поражения. С божественной помощью вскоре пал даже Иерусалим.
В Европу, в Париж, Копьё Лонгина из Святой земли доставил Людовик Святой (1214—1270). С этого момента почти все известные императоры владели им.
Один британский историк, написавший монографию о короле Богемии Карле IV, рассказал, что в цистерцианском монастыре в горах Тироля его свита обнаружила наконечник копья, пронзившего тело Спасителя. К сожалению, этот сэр не объяснил, как копье оказалось в стенах обители.
Именно Карл IV первым назвал находку «Копьем Господа». Он повелел покрыть золотом потускневшее серебро, и заменить прежнюю надпись на более точную — «Копье и Гвоздь Христовы». Реликвию выставили на всеобщее обозрение в Пражском замке. Император Сигизмунд Люксембургский (1368—1437), при котором расправились с чешским реформатором Яном Гусом, перевез копье из Праги в Нюрнберг. Перемещение ценностей осуществлялось довольно оригинально — их спрятали под грудой рыбы, погруженной на простую телегу, которую сопровождали 4 человека. Кроме копья там находились зуб Иоанна Крестителя, мощи святой Анны и кусочек деревянных яслей, куда, по преданию, Мария положила младенца Христа.
Чтобы реликвия не досталась Бонапарту, городской совет Нюрнберга решил временно укрыть имперские сокровища в Вене. Миссию осуществил регенсбергский барон фон Гугель, который после распада в 1806 году Священной Римской империи, продал имперские сокровища австрийскому императорскому дому Габсбургов.
Наполеон, одержавший победу при Аустерлице, тут же потребовал, чтобы ему доставили знаменитый талисман. Он не расставался с ним, пока не пошёл войной на Россию. А Копьё тем временем выкрали, что и послужило причиной его поражения.
Гитлер был хорошо знаком с легендой о Копье и несколько раз видел копье в одном из венских музеев. Оно так его впечатлило, что он еще тогда решил им завладеть и править с его помощью миром. Сразу же после аннексии Австрии копье было занесено в список «личных реликвий фюрера» и вывезено в Рейх. Генрих Гиммлер жаждал обладать реликвией, которая, согласно легенде, наделяла его владельца магическими способностями, но ему пришлось довольствоваться копией, которая по его приказу была сделана еще в 1935 году и помещена в замок Вевельсбург.
Завладев Священным Копьём, нацисты очень тщательно хранили его в Нюрнберге вместе с другими сокровищами, выстроив для этого специальное сооружение со сложной системой охранной сигнализации. Существует версия, согласно которой после поражения сливки германской нации вместе со всеми священными реликвиями (в том числе и с Копьём Власти) на нескольких подводных лодках скрылись в Антарктиде, где в районе Земли Королевы Мод ими заблаговременно был подготовлен подземный город. И все летающие тарелки, которые стали появляться только после 1947 года, не что иное, как дело рук живущих там людей, владеющих неизвестными нам технологиями.
В результате мастерски проведённой операции (немцы попытались вывезти Копьё и ещё два священных предмета как раз перед падением Нюрнберга, но по очень странному стечению обстоятельств именно «копьё св. Маврикия» они, при своём педантизме, вдруг перепутали с «мечом св. Маврикия») американская седьмая армия генерала Пэтчиза овладела и городом и сокровищами. Узнав о Копье Лонгина, сюда немедленно примчался самый легендарный и самый странный генерал армии США — Паттон. Веривший в реинкарнацию и магию, несколько лет занимавшийся поисками Святого Грааля, он очень хорошо понимал, что держит в руках, потому что сказал сопровождавшим его офицерам, что для человечества наступают трудные времена.
Стив Бейн
Копьё Одина
Как только шерп Намсинг Лопье закрыл за собой переходный шлюз, в куполообразном помещении раздался его громкий голос:
Роно, у меня плохие новости.
Ответа не последовало. Намсинг оттолкнулся и взлетел над башнями упаковочных клетей в поисках более удобного места. Он парил на высоте семи метров в едва ощутимом гравитационном поле Каллисто, и перед тем как опуститься, ухватился за одну из множества пластиковых ручек, прикрепленных
к изогнутому потолку. Его мускулистое предплечье не испытывало ни малейшего напряжения, пока он висел, держась одной рукой за самый верх купола. Он внимательно обозревал множество коробок со снаряжением для восхождения и провиантом, пытаясь обнаружить хотя бы малейший намек на присутствие своего партнера.
Роно, где ты?
Не услышав ответа, Намсинг добрался до дальнего конца помещения, перебирая руками, затем приблизился к упаковочной клети размером с чулан, где хранились тенцинги. Он мельком взглянул на них, пока перемещался над клетью. Тенцинги представляли собой просторные комбинезоны с толстой подкладкой рыжеватого, как почва Марса, цвета. Костюм Нама висел на вешалке, а облачение Роно лежало на полу.
Каждый тенцинг оснащался приспособлениями, о цели которых в Солнечной системе мало кто догадался бы. Легче всего было угадать предназначение крючков и ледорубов, притороченных к поясу. О том, для чего служат прямоугольники, крепившиеся на предплечьях, догадаться было труднее, но заглянув внутрь рукавов, можно было увидеть футляры для шприцов. Такими обычно делают внутривенные инъекции. Диамокс IX, содержавшийся в этих шприцах, наверное, стал бы полной загадкой для любого, кроме альпинистов и горстки врачей.
Роно! - Нам удивился, что его партнера нет рядом с тенцинга-ми. Комбинезон Роно днем раньше получил повреждения, когда оба спускались вниз, совершив разведку маршрута. Лед под ногами не выдержал, и Роно пролетел целых десять метров в глубокую трещину. Но судьба все же оказалась к ним благосклонной. Нам вовремя прервал падение Роно, иначе тот сломал бы обе ноги. Однако, падая, Ро-но спиной бился о лед и вывел из строя важное оборудование. Запчастей, захваченных с собой на Каллисто, не хватало: слишком часто случались падения. Самое неприятное, что пострадал внешний термометр. В результате стало невозможно регулировать температуру внутри тенцинга Роно. А заменить этот термометр было нечем. Им еще повезло, что все произошло в ста метрах от основного лагеря. Окажись они немного дальше, и Роно мог замерзнуть до смерти.
Роно! Где ты?
Это я должен спросить, где был ты, - донесся голос снизу. Над грудой деталей показалось кофейного цвета сердитое лицо Роно Нионгабо. Он бросил снаряжение рядом с изолированными ботинками своего тенцинга и посмотрел на приятеля. - Я весь день вожусь с этим спинным блоком. Я проверил муфты термографа, установленного на метеорологической станции с внешней стороны купола номер четыре, но они никуда не годятся, а у нас нет инструментов, чтобы установить преобразователи.
Ты выходил наружу?
Пришлось. Я лишь вышел за дверь. Внутренняя сторона моего тенцинга почти не обледенела. Кстати, выбраться из него было бы легче, окажись ты поблизости, уже не говоря о том, что мне пришлось тащить все это одному. Где ты пропадал?
В командном центре, - ответил Нам. Он оттолкнулся от потолка, хлопнул по верху одной из коробок, чтобы сбавить скорость, и плавно опустился рядом с приятелем. Он прислонился к большой картонной коробке с протеиновыми стержнями и посмотрел своему партнеру в глаза. Для шерпа Намсинг казался довольно высокого роста. Роно был наполовину кенийцем, а все кенийцы, выросшие на Марсе, существовали в условиях более низкой гравитации. Роно был немного похож на свою мать-шерпу и все же оказался на двадцать сантиметров выше Нама. Кожа Роно была почти столь же смуглой, что и у его отца, но узкие глаза и круглое лицо выдавали в нем непальскую кровь. Лица обоих мужчин были довольно схожи, но короткие жесткие кудри, венчавшие голову Роно, не имели ничего общего с гривой черных, ощетинившихся, словно кусты, волос Нама.
Что можно делать целых четыре часа в командном центре? - спросил Роно. - К Ганимеду путь прегражден, а в полумиллиарде километров отсюда нет ни малейших признаков цивилизации. Интересно, нам еще удастся выйти на связь?
Несколько раз выйдем, - ответил Намсинг. - Придется ускориться с графиком.
Роно бросил скептический взгляд на комбинезоны.
Ускориться? Это вряд ли. Мой тенцинг мертв: надо или найти термометр, или соорудить на скорую руку один наружный термограф. И не факт, что у них на Ганимеде найдется все, что нам требуется. Аза-прашивать снаряжение с Марса - вообще долгая песня. Тогда мы не только не опередим график, а отстанем от него.
Придется поднажать, - сказал Намсинг. Он подпрыгнул и уселся на ящик. - Из обсерватории на Тарсисе сообщают, что какой-то метеорит приближается к нам и столкнется с Каллисто в ближайшие сорок дней.
Ты шутишь? Где это произойдет?
Трудно сказать. Вероятно, где-то в пределах колец Асгарда. Имя Асгард триста лет назад дали второму глубочайшему кратеру,
который образовался на втором крупнейшем из спутников Юпитера. Уже давно отказались от традиции присваивать латинские названия складкам местности планет, а для крупнейших спутников Юпитера обратились к мифологии. На долю Каллисто выпали имена из скандинавских саг, а названия Асгард и Валгалла присвоили кратерам, образовавшимся в результате столкновений на северном полушарии спутника. Концентрические кольца Валгаллы связали воедино пространство диаметром в две тысячи километров. В это пространство могли вместиться два таких спутника, как соседний Асгард.
Роно и Намсинг закрепились в дальнем конце Валгаллы, их основной лагерь находился между Хугином и Мунином, двумя меньшими пиками хребта Гладшейм на экваторе Каллисто. Говаривали, что Глад-шейм был вотчиной Одина, и все горные вершины здесь назывались с оглядкой на него. В ранних скандинавских мифах слово Гладшейм означало «очаг радости». Меньше всего это название соответствовало данной местности. Температура на поверхности спутников Юпитера редко поднималась выше абсолютного нуля, поэтому основной лагерь Намсинг и Роно разместили на глубине тридцати метров, выдолбив ледяную корку Каллисто. Собственно, лагерь представлял собой цепь снежных пещер.
Каллисто была самым неблагоприятным местом, какое когда-либо приходилось обживать людям. По правде говоря, трудно утверждать, будто люди обживали этот уголок, поскольку здесь доводилось бывать только Наму и Роно. В течение трех лет они то и дело наведывались сюда. Ганимед был крупнее, плотнее и теплее Каллисто, но даже там наблюдатели задерживались ненадолго. Единственной полезной вещью здесь оказался речной лед. Он лежал повсюду. Для любого человека в трезвом уме ледяной шар под названием Каллисто не представлял ни малейшего интереса.
Однако когда шерп Намсинг Лопье предложил разбить лагерь на Каллисто, у подножия горы Гунгнир, Роно Нионгабо тут же ухватился за эту идею. Первый раз оба встретились на песчаных склонах Олимпа. Нам делал то, чем его народ занимался столетиями: он помогал желающим подниматься на самые высокие горы. Олимп был почти в три раза выше Джомолунгмы, но взбираться на эту гору было гораздо легче - альпинистам помогала марсианская гравитация. В то время как на Джомолунгму можно было взобраться без дополнительного запаса кислорода, на Олимпе такой подвиг оказался бы невозможным.
Роно Нионгабо до этой встречи штурмовал вершины родной Кении. Уступающие двадцатипятитысячному Олимпу, они все же были куда более серьезным испытанием для покорителей. Олимп представлял собой безопасный вулкан, его склоны были столь пологими, что не требовалось никакого технического снаряжения для восхождения. Ро-но прибыл к Олимпу в качестве клиента Намсинга, но оба ушли оттуда партнерами, решившими подняться на пик, равного которому альпинисты еще не покоряли.
Наконец такой пик был найден. Гора Гунгнир на Каллисто возносилась на головокружительную высоту, достигавшую десяти тысяч метров над тем, что в более теплом мире можно было бы назвать уровнем моря. Гунгнир не достигал и половины высоты Олимпа, однако на целую тысячу метров превышал любой пик на Земле. Он напоминал лезвие изо льда и образовался в тот момент, когда два огромных метеорита почти одновременно врезались в замерзшую поверхность Каллисто. Образовались кратеры, внешние края которых устремились друг к другу с такой скоростью, что растаяли и снова замерзли, сцепились вместе и стали единым целым. На изрытом кратерами теле Каллисто Гунг-нир продолжал стоять, как скала, и за последний миллион лет гордо бросал вызов дождю метеоритов.