12 мая отмечается Всемирный день сестры милосердия. В этот день родилась англичанка Флоренс Найтингейл, которую принято считать первой сестрой милосердия, оказывавшей помощь раненым соотечественникам во время Крымской войны в 1855 году. Ради исторической справедливости надо уточнить: в России сестры милосердия появились гораздо раньше. И первая из них по праву - Маргарита Тучкова…Бытует выражение: «У войны - не женское лицо». Чаще всего эта фраза употребляется, если имеется в виду, что тяготы ратного подвига - походные лишения, опасность ранений, плена и смерти, которые является постоянными спутниками солдата, - не под силу женщине. Однако победа над врагом куется не только на полях сражений. Именно эта великая эпоха открыла России плеяду подлинных героинь, каждая из которых в тревожную для Отечества годину по-своему стремилась послужить ему. Наиболее известной в православной среде женщиной, имя которой всегда будет ассоциироваться с историей Отечественной войны 1812 года, безусловно, является Маргарита Михайловна Тучкова (1781/82–1852 гг.) – вдова генерала, павшего на Бородинском поле, основательница и первая игуменья Спасо-Бородинского монастыря, ставшего по замыслу устроительницы убежищем для солдатских вдов и сирот и местом молитвенного поминовения павших героев.
Маргарита Михайловна Тучкова была выдающейся женщиной первой половины XIX в. Ей благоволили Александр I и Николай I, с ней дружила Великая Княгиня Мария Александровна, супруга будущего императора Александра II. Многие поэты восхищались ее духовным обликом, подвигом жизни и посвящали ей стихи, ее духовным отцом был выдающийся церковный деятель той поры митрополит Московский Филарет Дроздов. Она родилась 2 января 1781/82 г. в семье потомственных дворян Нарышкиных. Из этого древнего и славного боярского рода некогда вышла царица Наталья Кирилловна, мать Петра Великого. Не только отец Маргариты Михайловны Михаил Петрович Нарышкин (1753-1825), полковник, но и ее мать Варвара Алексеевна, урожденная княжна Волконская (1760-1827), принадлежала к знатному дворянскому роду. В семье было 9 детей: 6 сестер и 3 брата. Старшая дочь Маргарита получила имя в честь бабушки по материнской линии Маргариты Родионовны Волконской (урожденной Кошелевой).
Маргарита развивалась необыкновенно быстро, опережая свой возраст. К пятнадцати годам уверенно владела тремя иностранными языками: немецким, французским, итальянским; рисовала пером и кистью, не только прекрасно исполняла на фортепьяно пьесы Бетховена и Моцарта, но и вдохновенно импровизировала, великолепно пела на светских собраниях и вечерах, имела весомые познания в ботанике, географии, логике, анатомии (посещала анатомический театр, присутствовала на медицинских опытах). В семье кроме любимой дочки, подрастали сыновья, учителя для них приглашались наилучшие, и родители и Маргариту учили по тем же программам, что и мальчиков, будущих офицеров. Физическим развитием дочери Нарышкины тоже не пренебрегали. Она любила плавание, подвижные игры, грациозно танцевала. Лето, проводимое часто в подмосковных имениях родителей, тратилось юной девушкой на непринужденное общение с деревенскими сверстниками, верховую езду по окрестностям, ягодную и грибную охоту, купание в реках и прудах. Маргарита Нарышкина не была красива. А по канонам красоты начала XIX столетья, когда в моде была античность и красавицами считались женщины со скульптурными формами и четким профилем камеи, - Маргарита, маленькая и худенькая, похожая на серенькую мышку, действительно выглядела дурнушкой. С детства она отличалась нервным, восприимчивым характером, была вспыльчива по мелочам, но никогда и ни на кого не держала в сердце злобы. Быстро раскаивалась в своей дерзости и не находила себе места, пока обиженный ею человек, будь то подруга или горничная, не прощал ее.
Варваре Алексеевне Нарышкиной, матери Маргариты, принадлежал дом в Москве на Пречистенском (Гоголевском, дом 10) бульваре. Здесь прошло детство всех детей семьи Нарышкиных. Считается, что дом был построен в конце XVIII века по проекту М.Ф. Казакова. Если время появления здания на месте более ранних каменных палат можно определить достаточно точно, то имя архитектора - вопрос неоднозначный. Но известно, что шестиколонный портик коринфского стиля дом получил лишь после пожара 1812 года. В усадьбе собирались единомышленники декабриста Михаила Нарышкина, а К.Ф. Рылеев читал свои «Думы». В январе 1826 года М.М. Нарышкин и декабрист И.И. Пущин были арестованы прямо в доме на Гоголевском. В 1830 году (именно этот год можно увидеть на фронтоне здания) дом перешел во владение Удельной конторы, ведавшей всеми землями и другим недвижимым имуществом царской семьи. В 1850-1870-х годах, когда конторой управлял И.И.Маслов, здесь часто останавливался И.С. Тургенев. Также И.И. Маслов устраивал литературные и музыкальные вечера, на которых можно было увидеть А.Н. Островского, А.Ф. Писемского, А.Н. Плещеева, А.А. Фета, Я.И. Полонского, Н.Г. Рубинштейна. …После пожара особняк И.М. Оболенского был восстановлен в стиле ампир с портиком и колоннами, с главным входом со двора, куда был заезд с проезда бульвара. Вот, что пишет про дом, Д. Никифоров в своей книге "Москва в царствование императора Александра II": "Положение дома замечательно красиво на высоком берегу Пречистенского бульвара и ручья Чертолья. В двух шагах от Храма Христа Спасителя и его сада, парадными окнами дом выходит на солнечную сторону. В старину, при Нарышикных, парадная лестница вела с подъезда двора, теперь же вход устроен с улицы." В 1969 году, после полной реконструкции, в здание переехало правление Союза художников СССР. А сейчас в бывшем доме декабриста Нарышкина размещается московский Музей современного искусства. В интерьере здания сохранились своды подвалов XVII века и оформление главного вестибюля конца XVIII - начала XIX века.
Все хотят счастья своим детям, не все – даже самые умные и добрые сердцем – знают, как этого достичь. Маргариту Нарышкину выдали замуж рано, в шестнадцать лет. Подходящую партию выбирали долго, пока не остановились на генерал-майоре Павле Ласунском, человеке богатом, зрелом да к тому же некогда отмеченном милостями императрицы. Примерная дочь покорилась воле родителей: «Папеньке лучше знать». Но, как скоро выяснилось, обмануть можно и самого проницательного папеньку. Ласунский имел грешки, которые числились за половиной дворянства того времени: пьянство, склонность к азартным играм. Но когда пьяный картёжник-муж, проиграв наличные и даже имения с крестьянами, поставил на кон её, свою законную супругу, терпеть стало невмоготу. Она разрыдалась на груди своей матери. Та пришла в бешенство и подняла весь клан Нарышкиных. Ласунский скандалил, заявлял, что имеет право распоряжаться своей женой по собственному усмотрению, однако с Нарышкиными шутки были плохи. На их сторону встал император, подтянулся Святейший Синод, и в конце концов было вынесено беспрецедентное по тем временам решение - развод. В 1802 г. Маргариту вернули родителям.
Жизнь текла своим чередом, пока в дом к Нарышкиным не пришёл по какой-то надобности полковник Александр Тучков. Маргарита видела его и раньше, но по-настоящему разглядела только сейчас. И это при том, что все современники сходились во мнении: «Редко в ком внешние и внутренние достоинства сочетаются в такой абсолютной гармонии, как в молодом Тучкове». Он не поверил своим глазам - казалось, что именно эту женщину он искал всю жизнь. Спустя несколько дней полковник официально просил руки Маргариты у Нарышкиных, но получил отказ. Слёгшая в горячке Маргарита близка была к помешательству, пока не получила маленький конверт, в котором лежал голубой листок бумаги. На нём рукой полковника было написано: «Кто владеет моим сердцем? Прекрасная Маргарита!». Четыре года длилась их переписка. Четыре года родители Маргариты раздумывали, стоит ли довериться Тучкову. Но в 1806 г. Нарышкины наконец-то сообразили, что стоит протянуть ещё немного, и их дочь окончательно зачахнет. Да и Тучков сумел доказать, что он не мот, не картёжник и не прощелыга. Брак состоялся. Долгожданную свадьбу сыграли в 1806 году: тогда Маргарите было 25, а Александру 29 лет. Венчание состоялось в Москве, в маленьком уютном храме на Пречистенке. Именно тогда, в счастливый день венчания, произошло первое из череды мистических событий, определивших дальнейшую судьбу Маргариты Тучковой. В свадебной суете никто не обратил внимания на юродивого в лохмотьях, бросившегося с церковной паперти под ноги новобрачным с криком: «Мать Мария! Возьми посох!». Невеста же, все чувства которой в тот момент были обострены до предела, навсегда запомнила эти странные слова, хотя не понимала, что они означают. Ее имя вовсе не Мария, а Маргарита, да и обращение – мать Мария – подходит скорее монахине, чем счастливой невесте. Невозможно было даже предположить, что через много лет Маргарита станет игуменьей Марией, настоятельницей женской монашеской обители, и получит из рук патриарха Филарета посох, как символ своего нового служения.
По тогдашним обычаям, сразу после женитьбы, полковник А.Тучков подал в отставку. Как правило, прошение об отставке удовлетворяли. Но Тучковым не повезло - надвигалась война с Наполеоном, и полковнику не дали даже времени для медового месяца. В начале 1807 года молодому мужу было предписано вернуться в расположение своей части. И тут Маргарита приняла решение, шокировавшее всех московских знакомых и высокопоставленную родню: она отправилась вслед за мужем в полк, стоявший в Пруссии. Почти сразу по прибытию в полк Тучков отправился в поход против французов, где в бою под Голыминым проявил редкое мужество и самообладание: в официальном документе было написано, что он под градом пуль и картечи действовал, как на учении. Через две недели после этого боя он был назначен шефом Ревельского пехотного полка, участвовал в авангардных боях под командой Петра Багратиона, отличился в боях русско-шведской войны, во время которых был произведен в генерал-майоры. Маргарита, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, переодетая в солдатскую одежду, неотлучно находилась рядом с мужем. Вместе с ним она делила все тяготы походной жизни, готовила еду, мыла котлы, стирала белье, чистила одежду мужа и даже обрабатывала скребницей его коня! В походах она научилась лечить больных, перевязывать и зашивать раны. Солдаты называли ее своим ангелом-хранителем, а сам Александр говорил, что благодаря ей он оставался в живых, «невзирая на ядра, картечи и пули, будучи подвергнут всему, что только сражения представляют ужасного».
Как муж относился к тому, что любимая женщина ежеминутно рисковала жизнью ради него? Трудно сказать: не сохранилось ни одного письма из их пламенной переписки, которое бы свидетельствовало о его страхе за нее. С уверенностью можно сказать лишь одно: он видел твердость ее решения остаться с ним, и со своей стороны делал все возможное, чтобы обожаемая Маргарита была в безопасности. В то время не так уж часто жены боевых генералов пользовались правом следовать за своими мужьями дорогами войны. Присутствие жен во время военных кампаний было запрещено, но Маргарита, наслышанная о европейских делах, стала первой в российской армии сестрой милосердия, получив одобрение Императрицы Марии Федоровны. Она же впервые организовала пункты питания для населения территорий, на которых велись военные действия. Имя Маргариты Тучковой включено в почетный список основателей движения оказания гуманитарной помощи жертвам войны, вынужденным беженцам и переселенцам.
В 1811 г. Маргарита Тучкова родила сына Николая, поэтому с началом войны 1812 года уже не могла следовать, как прежде за мужем. Она проводила его только до Смоленска, а потом вернулась к родителям в Москву. А потом настал день Бородина - 26 августа. Так случилось, что Александр и его старший брат - генерал-лейтенант Николай Тучков 1-й - оказались на левом фланге русской армии, у Семеновских флешей, где было жарче всего. На исходе дня почти одновременно, неподалеку друг от друга, оба брата были смертельно ранены: Николай, который в критический момент возглавил контратаку своего корпуса, и Александр, который также пал со знаменем в руках впереди своего полка. Николая вынесли с поля битвы, и он скончался уже после нее, а судьба Александра была еще страшнее: французская бомба - начиненный порохом чугунный шар - попала в носилки, на которых солдаты выносили командира, и от его тела ничего не осталось - оно исчезло, растворилось в этом аду… Ему было всего 34 года!
Маргарита узнала о смерти мужа в самом начале сентября. Интересно, что Маргарите еще до начала войны приснился вещий сон, будто она находится в незнакомом городе, а на стене дома написано слово - Бородино. К ней входят отец и брат и говорят: "Муж твой пал со шпагой в руках на полях Бородина". По другой версии, она увидела во сне кровавую надпись на стене "твоя участь решится в Бородине". Маргарита закричала и проснулась. Александр Тучков успокоил жену и принес карту. Не найдя на ней места под названием Бородино, оба успокоились, отмахнувшись от дурного наваждения. Кто мог тогда подумать, что неизвестное село Бородино войдет в историю России. Свекровь Маргариты, получив весть о смерти двух своих сыновей, ослепла на почве нервного потрясения. Маргарита отправилась на поле битвы искать останки своего мужа. Когда она приехала на место сечи, поле было усеяно пятьюдесятью тысячами трупов, исклеванных птицами, объеденных волками, ограбленных мародерами, застывших в самых разнообразных позах среди десятков тысяч убитых лошадей. Два дня подряд вместе с монахом соседнего монастыря Маргарита искала останки мужа, но ничего не нашла. Впечатления от увиденного так отразились на её здоровье, что некоторое время домашние опасались за её рассудок. Немного оправившись, она приняла решение построить на месте гибели мужа храм. Она продала свои бриллианты и купила три десятины земли, где в 1818 году начала строить часовню Спаса Нерукотворного (по имени иконы, которую подарил ей муж). Наблюдая за постройкой церкви, Маргарита Тучкова жила с сыном Николаем и его француженкой-гувернанткой в небольшой сторожке.
Наступил 1825 год, в котором случилось восстание декабристов. Среди ее участников был младший брат Маргариты - Михаил Михайлович Нарышкин, которого сослали в Сибирь на каторгу. Не выдержав этого горя, умерла ее мать. Последним ударом судьбы стала смерть от скарлатины ее любимого 15-летнего сыночка Николая. Вне себя от горя, несчастная Маргарита привезла его тело на Бородинское поле, похоронила в склепе Спасской церкви и вновь поселилась в старой избушке. Она сходила с ума, по ночам выбегала в темноту - ей казалось, что сын и муж зовут ее, порой ее находили люди в склепе без чувств. Страдания казались ей невыносимыми. Своей подруге она написала: «День походит на день: утреня, обедня, потом чай, немного чтения, обед, вечерня, незначащее рукоделье, а после короткой молитвы - ночь, вот вся жизнь. Скучно жить, страшно умереть. Милосердие Господне, Его любовь - вот моё упование, тем и кончу!». Так продолжалось до тех пор, пока к ней не приехал митрополит Филарет - святитель редких человеческих достоинств. Он сумел внушить Маргарите мысль, что она ведет жизнь нехристианскую, что ее боль - лишь частичка общей боли, ведь кругом столько горя, столько таких же, как она, вдов, сирот и несчастных людей, поэтому нужно отдать себя служению им.
Маргарита энергично взялась за дело и образовала вокруг церкви Спаса Нерукотворного на Бородинском поле вдовью общину. Служить другим Маргарите оказалось сначала не просто, ведь у нее не было умения общаться с простыми людьми, но постепенно жизнь общины наладилась. В 1833 г. поселение было утверждено как Спасо-Бородинская общежительная пустынь. Спустя три года Тучкова приняла малое пострижение и стала инокиней Меланией. Так сбылось предсказание московского юродивого: почти двадцать лет, до самой своей смерти, мать Мария каждый вечер обходила монастырский двор, опираясь на дубовый посох, подаренный в день свадьбы. В начале 1838 года община была преобразована в Спасо-Бородинский общежительный монастырь. В 50 с небольшим лет она стала монахиней, с 57 лет она фактически возглавляла утвержденный Спасо-Бородинский монастырь, а в 59 лет была официально возведена в сан его игуменьи.
Тучкова была богата, имела роскошные особняки и родовые поместья, ей полагалась значительная пенсия как вдове генерала-героя, но она предпочла монашескую жизнь. В своем тульском имении она отпустила на волю крепостных крестьян (что было неслыханным тогда делом) с условием, что за пользование ее землей они будут выплачивать созданной ею женской общине, затем монастырю определенную сумму. Все ее доходы она тратила на сестер общины и на монастырь, свою вдовью пенсию делила на всех поровну. Она оказалась хорошей хозяйкой, сама научилась многим приносящим доход ремеслам, стала мудрой управительницей. В монастыре она смогла организовать строительство трех больших каменных жилых зданий, двух храмов, ограды, колокольни. Рядом с монастырем построила кирпичный завод, где сестры делали дешевый кирпич из местной глины. Почти 20 лет мать Мария была настоятельницей монастыря, дни и ночи проводя в трудах и заботах. Она собрала великолепный хор, послушать который приезжали даже из столицы. Маргарита Тучкова организовала при общине сначала - приют для инвалидов Бородинской битвы, затем - больницу для неимущих, потом - странноприимный дом и своего рода амбулаторию, где приходящим оказывали медицинскую помощь: от обработки язв до выдергивания больных зубов! Она организовала при своем монастыре что-то вроде сестринских курсов: молодых монахинь обучали уходу за больными, а затем отправляли в дальние монастыри, для организации там больниц и пунктов медицинской помощи. В 1844 году при ее содействии и попечительстве была организована Свято-Троицкая община сестер милосердия, занимавшаяся только и непосредственно заботой о немощных и недужных. В том же году была открыта первая больница в Москве, полностью находившаяся в ведении общины.
Благодаря личному старанию Маргариты Тучковой началось увековечивание памяти героев Бородинского сражения. Она первая пришла к мысли о необходимости сугубой поминальной службы именно в день годовщины Бородинского сражения и вскоре ее стараниями ежегодно 26 августа из всех окрестных сел стали собираться и духовенство и простой люд, дабы почтить память погибших здесь защитников Отечества соборными молитвами. Был заложен и построен величественный соборный храм монастыря в честь Владимирской иконы Божией Матери, в день памяти которой (26 августа) произошло Бородинское сражение (Маргарита Тучкова не дожила до окончания его строительства). Так благодаря Маргарите Михайловне над местом гибели генерала Александра Тучкова возник первый в России памятник Отечественной Войне 1812 г. Летом 1837 года на Бородинском поле отмечалось 25-летие войны. Были маневры армии, множество гостей во главе с императором Николаем I. Государь со своим окружением посетил Маргариту Тучкову и был потрясен вечной скорбью вдовы о погибших на Бородинском поле. Для Мелании это празднование оказалось слишком тяжелым, и она слегла. Государь на прощание спросил, что он может сделать для нее. И она попросила об одном - отпустить на волю брата Михаила. Вряд ли эта просьба понравилась царю, но отказать Тучковой он не смог. Вскоре брат вернулся с каторги. В 1839 году на Бородинском поле был поставлен памятник погибшим за Россию. На памятнике - следующая надпись: "Отступили с честью, чтобы вернее победить". Когда торжественно открывали памятник, Николай I поблагодарил вдову генерала Тучкова и представил ее иностранным представителям: "Это почтенная вдова, которая опередила меня и воздвигла памятник неподражаемый", - и показал на Спасо-Бородинский монастырь. Обращаясь к Маргарите Михайловне, Николай I сказал: «Вы нас предупредили, мы поставили здесь памятник Чугунный, а вы - духовный».
Игуменья Мария открыла сёстрам монастыря секрет особого нарышкинского хлеба, которым позднее было принято поминать усопших. Почти ежедневно в монастырь стекался народ, который хотел помолиться о своих близких и родных, погибших на Бородинском поле, ведь в ходе 12-часового сражения русское войско потеряло 45 тысяч воинов. Сестры монастыря давали собой в дорогу богомольцам долго не черствеющий хлеб и ржаные сухарики, сделанные из него. Можно сказать, что в состав " Бородинского", помимо ржаной муки, солода, патоки, кориандра навсегда вошли и человеческие слезы.
Известно, что перед смертью Маргарита Михайловна сожгла свою переписку с родными, друзьями. Сохранились лишь немногочисленные документы о жизни этой замечательной женщины; но даже сейчас возможны интереснейшие находки в архивах. Так, в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ), и фонде Алексея Алексеевича Тучкова обнаружен очень интересный и содержательный альбом, принадлежавший Тучковой М.М., который заполнялся ею и разными лицами на протяжении более 30 лет. Среди авторов, представленных в альбоме Тучковой, немало людей, которые оставили след в истории и культуре: поэт и переводчик Норов А.С., языковед, историк литературы Грот Я.К., выдающийся санскритолог Коссович К.А. , государственный и военный деятель Боратынский И.А., немецкий композитор Август Вейраух, поэт Волков А.А., есть подписи офицеров, посещавших поле воинской славы России. Не все тексты датированы. Самая ранняя из имеющихся в альбоме дат – 2 января 1820 г., день рождения Маргариты Михайловны, именно в этот год на Бородинском поле была открыта и освящена церковь Спаса Нерукотворного. Последняя из датированных записей относится к 27 апреля 1852 г. Предположительно она сделана Тучковой М.М. или кем-то из родных и близких ей людей.
Умерла игуменья Мария 29 апреля 1852 года. Похоронили ее в склепе выстроенного храма, рядом с сыном и совсем недалеко от места гибели любимого мужа. Она не была святой, не совершала чудес и даже не была внесена в церковные анналы как праведница и страстотерпица. Но на самом деле Маргарита Тучкова ею была - точно так же, как и тысячи других русских женщин, которые потеряли близких и остались верными их памяти до конца. Маргарита по праву носила фамилию Тучковых. Она была Тучковой по своей природе, образу мыслей и жизни. Она была не только женой Александра, она была сестрой всем его братьям. Эта женщина превратила прошлое в свое настоящее. Она берегла и хранила его. И в этом заключался ее нравственный подвиг, потому что без прошлого нет, и не может быть настоящего и будущего.
Поля Бородина - обширная, могила,
Кто в ней почил, тот жив в предбудущих веках.
Так, благодарная Россия не забудет.
О славном имени супруга твоего;
И воин молодой воспламеняться будет
Любовью к родине кончиною его…(А.Норов)
7 сентября (26 августа) у деревни Бородино, в 125 км на запад от Москвы состоялось крупнейшее сражение Отечественной войны 1812 года между русской армией под командованием генерала от инфантерии М. И. Кутузова и французской армией под командованием императора Наполеона I Бонапарта.
В память великого сражения предлагаем вниманию читателей главу из книги А. Трофимова «Мне имя – Марина. Святая великомученица Марина (Маргарита) Антиохийская. Имя в истории», посвященную Маргарите Михайловне Тучковой (игумении Марии (1781–1852), настоятельнице Спасо-Бородинского монастыря.
ИГУМЕНИЯ МАРИЯ
(МАРГАРИТА МИХАЙЛОВНА ТУЧКОВА; 1781–1852) НАСТОЯТЕЛЬНИЦА СПАСО-БОРОДИНСКОГО МОНАСТЫРЯ
«Пример любви и верности святой…»
Историю любви героя войны 1812 года генерала Александра Алексеевича Тучкова и его жены Маргариты Михайловны современники называли «любовью века». Они были вместе всего шесть лет…
Маргарита Михайловна Тучкова родилась 2 января 1781 г. в семье потомственных дворян Нарышкиных*. Отец Маргариты, полковник Михаил Петрович и мать, Варвара Алексеевна, урожденная княжна Волконская, дали дочери отличное домашнее образование и воспитание. В этой семье было 9 детей, и все они были воспитаны достойными гражданами своего Отечества.
* Из этого древнего и славного боярского рода некогда вышла царица Наталья Кирилловна, мать Петра Великого.
К пятнадцати годам Маргарита владела тремя иностранными языками: немецким, французским, итальянским; рисовала пером и кистью, не только прекрасно исполняла на фортепьяно пьесы Бетховена и Моцарта, но и вдохновенно импровизировала; великолепно пела на светских собраниях и вечерах; имела глубокие познания в ботанике, географии, логике, анатомии (посещала анатомический театр, присутствовала на медицинских опытах).
Лето она проводила обычно в подмосковных имениях родителей, где занималась верховой ездой по окрестностям, ягодной и грибной охотой, купанием в реках и прудах. Чтение книг и последующие размышления над прочитанным дополняли ее воспитание. Она не пугалась истин жизни, не роптала. Бог был в ней всегда.
В шестнадцать лет девушку стали вывозить в свет. В это время Варвара Алексеевна Нарышкина сблизилась с вдовой Ласунской, матерью Павла Михайловича Ласунского, генерал-майора, блестящего кавалера, завсегдатая светских гостиных – «человека образованного, весьма счастливого по службе и успехам в обществе». Он был обходителен, хорош собой, образован, умен, принят при дворе Екатерины Великой, ввиду чего Нарышкины признали его прекрасной партией для Маргариты. На правах друга семьи Ласунский часто бывал в доме Нарышкиных и быстро завоевал расположение матери. Он охотно согласился на брак, благодаря светскому положению и богатому приданому невесты.
Невесту же нисколько не радовала предсвадебная суета: необходимость улыбаться, принимать подарки и примерять выписанное из Парижа подвенечное платье, но признаться, что не питает к жениху ровным счетом никаких чувств, и пойти против родительской воли Маргарита так и не решилась…
Получив приданое жены, П. М. Ласунский не изменил своим холостяцким привычкам картежника, кутилы, игрока и мота. Бо́льшую часть времени он проводил с друзьями; будучи человеком развратным, он предложил жене также вести свободный образ жизни и выбрать себе предмет развлечения в кружке его приятелей. Павел пропадал ночами, не скрывая от жены, что ездит к любовнице, а если оставался дома, то пребывал в крайнем раздражении. Как-то Маргарита застала супруга за тем, что он рылся в ее шкатулке с драгоценностями – Ласунский собирался заложить фамильные нарышкинские изумруды, чтобы рассчитаться с огромным карточным долгом. Возмущенная Маргарита бросилась к мужу, и получила такой удар по лицу, от которого потеряла сознание, а потом надолго слегла в нервной горячке…
Маргарита молча и терпеливо несла свой крест, не решаясь огорчить родителей и рассказать о своем семейном «счастье». Тем временем, слухи о похождениях ее мужа дошли и до родителей Маргариты. Когда все открылось, родители, ужаснувшись, стали хлопотать перед Царем и Синодом о разводе. В России того времени это было почти невозможно: вопросы о расторжении брака решались на самом высоком уровне. Но образ жизни Ласунского был настолько известен в Петербурге, что развод был получен. Святейший Синод дал разрешение, и Маргарите Михайловне был возвращен статус «девицы Нарышкиной», что означало возможность повторного брака. Маргарита возвратилась в родительский дом.
С Александром Тучковым Маргарита Михайловна познакомилась еще в пору несчастливого замужества. Молодые люди по-настоящему полюбили друг друга. Узнав о разводе, Тучков попросил руки Маргариты. Но Нарышкины были так напуганы неудачей первого брака дочери, что ответили отказом и долго не давали согласия на ее второй брак. В 1802 году Тучков уехал за границу, путешествовал и пополнял свои знания в Германии и Франции. С тех пор изо дня в день мать терзалась, видя страдания Маргариты, теряющей покой и сон в ожидании весточки от любимого.
Полковник Тарутинского пехотного полка Михаил Михайлович Нарышкин, родной брат Маргариты, опираясь на рассказы домашних об этом событии, записал: «…был страшный шум в нашем доме, поднятый после отказа матушки Варвары Алексеевны выдать за милого красавца Тучкова мою сестру Маргариту. Бедная сестра, узнав о намерении расстроенного Александра Алексеевича уехать в Европу, потеряла сознание. В ее комнату то и дело вбегали люди с подносами, кувшинами, полотенцами; пахло сладкими травами. Мне жаль было ее; насупившись, я смотрел на мать исподлобья… Маргарита слегла. Она еще не окрепла, как примерно через неделю после «шума» к нашему дому подъехал на коляске Тучков. Меня, играющего с дворовыми детьми, он подозвал к себе:
– Сходи к Маргарите, передай конверт.
Я побежал опрометью. Сестра раскрыла бумагу, и глаза ее наполнились слезами.
В письме Александр Алексеевич просил Маргариту беречь себя и верить в их счастье. Закончил послание стихами на французском, рефреном которых было признание в любви: «Кто владеет моим сердцем, и кто волнует его? Прекрасная Маргарита!» Как самую дорогую реликвию вдохновенное письмо своего будущего мужа Маргарита хранила до конца дней».
Долгих четыре года стали испытание в верности – только переписка связывала влюбленных. По возвращении Тучков вторично просил руки Маргариты Михайловны и на этот раз получил согласие.
Для Маргариты Михайловны наступили короткие годы счастья. Весной 1806 года в Москве, в храме на Пречистенке состоялось венчание 25-летней Маргариты Нарышкиной и самого молодого генерала России Александра Тучкова (ему было 29 лет). Вдруг под ноги новобрачной бросился нищий в лохмотьях: «Мать Мария! Возьми посох!» Hевеста так волновалась, что плохо помнила, как произносила слова клятвы, как оказалась на улице, у врат храма. Она в каком-то лихорадочном оцепенении взяла из рук старика суковатую палку, не задумываясь над странностью слов, обращенных к ней…
А слова эти оказались пророческими: через много лет, став игуменией Спасо-Бородинского монастыря и получив при новом крещении имя Мария, Маргарита Тучкова каждый вечер будет обходить монастырский двор, опираясь на дубовый посох, подаренный ей юродивым в день свадьбы.
Александр Алексеевич Тучков (1777/1778–1812) происходил из старинного дворянского рода, идущего от новгородских бояр, переселенных Иваном III во внутренние области России. Отец Александра – Алексей Васильевич (1729–1799), инженер-генерал-поручик, тайный советник, сенатор – начальствовал над крепостями по польской и турецкой границам, знаменитый Тучков мост в Петербурге строился под его руководством; мать Елена Яковлевна была из рода Казариновых. Семья была большая: 2 сестры и 7 братьев, два из которых умерли в младенчестве, а остальные – Николай, Алексей, Сергей, Павел, Александр – стали генералами, четверо из них участвовали в Отечественной войне 1812 года, причем Николай был смертельно ранен, а Александр убит в Бородинском сражении.
В характере Александра соединились беспримерная храбрость, рыцарская доблесть, доброта и романтизм. Этим качествам соответствовала и внешность молодого офицера: он был на редкость красив и статен.
25 апреля 1799 году А. А. Тучков получает чин полковника, что сулило ему блестящую карьеру. В 1804 году его переводят в Муромский пехотный полк; боевое крещение получил в русско-прусско-французской войне 1806–1807 годов, особенно отличился в сражении при Голымине (Польша) 14 декабря 1806 года, командуя Таврическим гренадерским полком. В декабре 1806 года назначен шефом Ревельского мушкетерского (с 1811 года пехотного) полка, в конце 1807 года за отвагу награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. 12 декабря 1808 года становится генерал-майором; имел репутацию способного, деятельного и бесстрашного воина, солдаты любили его.
Александр Тучков, младший из четырех братьев-генералов, был одним из людей того высокого уровня долга и чести, на которых держалась русская армия. Современники писали, что редко в ком внешние и внутренние достоинства сочетались в такой абсолютной гармонии, как в молодом Тучкове. А. А. Тучкову посвящены знаменитые строки Марины Цветаевой «Генералам 1812 года»:
Ах, на гравюре полустертой
В один великолепный миг
Я видела, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик.
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…
Прошел год. Маргарита и Александр, удалившись от света, жили в своем тульском имении. Желая быть постоянно рядом с женой, Тучков подает прошение об отставке, но император, занятый подготовкой к военным действиям против Швеции, просьбу отклонил. Весной 1807 года в Пруссию вторгся Наполеон, и высочайшим повелением Тучкову было предписано отбыть в месторасположение части. Александр I понимал, что война скоро докатится и до российских границ…
Когда об этом стало известно, Маргарита, к большому удивлению супруга, наотрез отказалась остаться дома – она решила разделить с ним все тяготы походной жизни. Она написала письмо Александру I, в котором просила разрешить ей сопровождать мужа в военных походах. И такое разрешение было получено.
После начала Русско-шведской войны (1808–1809) Маргарита Михайловна неотлучно находилась рядом с супругом, разделив с ним все тяготы военной жизни; заботилась о раненых; самые бедные семьи в деревнях, через которые проходила армия, получали от нее пропитание и деньги. Не раз сопровождала она супруга верхом в форме денщика, спрятав косу под фуражку, поскольку женам было запрещено находиться при армии в походе. Она научилась чистить картошку и варить солдатскую похлебку на походном костре. Ей, аристократке, доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие ухаживать за лошадьми – чистить их, расчесывать гривы. Маргарита Тучкова стала мужественной сестрой милосердия: часто она сама зашивала рваные раны солдат обыкновенной иголкой с ниткой, используя в качестве анестезии единственное имеющееся средство – спирт.
В апреле 1811 года на пути в Минскую губернию Тучкова родила сына: Александр Алексеевич пожелал назвать его в честь любимого старшего брата Николаем. Теперь ей стало намного труднее следовать за полком, и отъезд в Москву был делом решенным. В ночь перед расставанием Александра разбудил крик жены – она плакала, повторяя: «Бородино! Тебя убьют в Бородине…» Маргарита увидела сон: как будто она бродит по незнакомому городу, на стенах которого то и дело мелькает кровавая надпись на французском языке – «Бородино». А потом, будто бы, к ней в спальню заходят отец с братом и протягивают ей Николеньку со словами: «Мужайся, родная, твой муж пал со шпагой в руках на полях Бородина. Вот все, что теперь у тебя осталось от него…». Не найдя на карте названия этого небольшого населенного пункта, Александр Тучков поспешил успокоить жену: «Забудь, милая, куда ночь – туда и сон!»…
Супруг счел, что Маргарита сильно переутомилась, ухаживая за Николенькой без помощи мамок и нянек, оттого и видит дурные сны, однако все же полез за старой походной картой, не найдя на ней никакого Бородина, он поспешил успокоить жену. Однако страшное видение повторилось вновь. Теперь Маргарита запомнила сон в подробностях: она бежит по улице и натыкается на белую стену, на которой сочащимися кровью буквами по-французски написано: «Участь твоя решится под Бородиным». Наутро Маргарита на коленях умоляла мужа не отсылать ее в Москву, как будто надеялась своим присутствием защитить любимого человека от страшной участи, но Александр и слышать ничего не хотел… Кто мог тогда подумать, что неизвестное село Бородино навсегда войдет в историю России.
С согласия офицеров полка Тучков перед отъездом отдал жене для сохранения утварь походной церкви вместе с главной святыней, которая сопровождала воинов во всех походах,– образом Нерукотворного Спаса.
Началась Отечественная война. 24 июня 1812 года армия Наполеона вторглась в Россию огромным войском. Генерал Тучков получил приказ выступить к Смоленску. Пока происходили военные действия, Маргарита Михайловна Тучкова жила некоторое время в Кинешме. Знаменитое сражение под Бородиным состоялось 26 августа 1812 года, через два с половиной месяца после того, как генерал Тучков попрощался с женой. Перед боем он невольно вспомнил ту ночь, когда тщетно искал на карте глухое село в 110 верстах от столицы.
Во время Бородинской битвы А. А. Тучков во главе Ревельского и Муромского пехотных полков защищал Семеновские (Багратионовы) флеши. В разгар сражения, желая увлечь за собой солдат, Александр Тучков со знаменем в руках бросился вперед и был убит. Падая, он будто бы услышал голос окликнувшей его Маргариты – такой родной, такой близкий… Свидетельства солдат, видевших, как погиб командир, противоречивы: одни утверждали, что он был убит наповал пулей, попавшей в голову, другие – что его буквально разметало на части пушечным ядром. Первого сентября 1812 года, в день своих именин, Маргарита находилась в Кинешме. Выйдя из церкви, она увидела перед собой брата – Кирилла Нарышкина, адъютанта Барклая-де-Толли. Брат был бледен, не говорил ни слова и повел ее к дому. Далее все совершилось, как впоследствии рассказывала своим близким Маргарита Тучкова, по ее пророческому сну. Вошел отец с годовалым внуком Николенькой на руках и произнес уже знакомые слова: «Маргарита, сбереги себя для сына! Вот все, что осталось тебе от твоего Александра! Муж твой пал на полях Бородина!»
Маргарита поспешила в Москву, чтобы отправиться на Бородинское поле, она надеялась отыскать тело мужа. Все отговаривали ее от этого казавшегося безумным плана. Поскольку и армия Кутузова, и армия Наполеона сразу проследовали дальше, к столице, на поле сражения остались лежать непогребенными десятки тысяч убитых. О месте гибели мужа Тучкова узнала подробности от генерала П. П. Коновницына – друга семьи, он прислал ей план Бородинского сражения и отметил около деревни Семеновской у ручья Огник батарею, где на средней флеши погиб Александр Тучков.
Хоронить всех убитых не было никакой возможности: тогда пришлось бы вырыть на месте Бородинского поля одну огромную погребальную яму. Русское правительство распорядилось: крестьянам окрестных деревень отправиться на место битвы с топорами, вилами, длинными шестами, разжечь костры и, подобно древним славянам, сжечь все трупы в огне. Оставить все до весны – значило бы обречь целую губернию на неминуемые эпидемии.
Современница Тучковой, по семейным преданиям, так рассказывает о первом посещении вдовой Бородинского поля: «Уже наступила вторая половина октября, когда ее дорожная карета остановилась у скромной усадьбы знакомой ее доброй женщины, жившей около Можайска. Путешественница, не давши себе времени отдохнуть от тяжелой дороги, послала в Лужецкий монастырь просить священников прийти немедленно на место битвы, чтобы отслужить панихиду по убиенным, а между тем поехала сама па поле… Все усиливало ужасы картины: ночь уже наступила, небо было сумрачно, дул по временам холодный ветер, и воздух был заражен тысячами тлевших тел».
Когда панихида была окончена, Тучкова, сопровождаемая иеромонахом Иоасафом, казначеем Можайского Лужецкого монастыря, отправилась на поиски. Вдвоем с ним Тучкова всю ночь бродила по полю около деревни Семеновское, нагибалась едва ли не к каждому трупу, стараясь узнать дорогие ей черты. Отец Иоасаф вполголоса молился и кропил святой водой убитых. Лихорадочная надежда поддерживала ее силы, но к утру они иссякли. Тучкова возвратилась на квартиру, где оставила сына с француженкой-няней мадам Бувье. Переступив через порог комнаты, она упала без чувств. Легенда рассказывает, что на поле битвы безутешная вдова нашла лишь скромный рубиновый перстень, который Александр носил на безымянном пальце правой руки…
Маргарита Михайловна поняла, что ей не суждено устроить могилу мужа. И тогда она выстроила на месте его гибели небольшую часовню, куда приезжала молиться и вспоминать мужа. Это была одновременно молитвой за всех погибших на Бородинском поле.
Со временем она осознала, что должна увековечить память мужа и всех погибших за Отечество воинов, построив храм на Бородинском поле. С этой целью она намеревалась выкупить у местных помещиков три десятины земли, но те, узнав о ее замысле, пожертвовали землю безвозмездно. И Маргарита начала на месте гибели мужа строить церковь. Александр I, узнав о затевавшемся строительстве, пожертвовал 10 тысяч рублей. Так на месте флешей возник Спасо-Бородинский храм.
ЧУДОТВОРНЫЙ ОБРАЗ СПАСА НЕРУКОТВОРНОГО — СВЯТЫНЯ СПАСО-БОРОДИНСКОГО МОНАСТЫРЯ
В это время в жизни Маргариты Тучковой произошло чудо возвращения к ней образа Спаса Нерукотворного, которую ее муж возил с собой во все военные кампании. Новый генерал, заступивший на место погибшего А. А. Тучкова, оставил икону вдове, решив, что она слишком велика для только что заказанного иконостаса походной церкви.
Маргарита Михайловна приняла решение построить на свои средства на месте гибели мужа храм. Она продала свои бриллианты и при содействии императрицы Марии Федоровны купила три десятины земли, где в 1818 году начала строить Храм Спаса Нерукотворного. Наблюдая за постройкой церкви, Тучкова жила с сыном Николаем и его француженкой-гувернанткой в небольшой сторожке.
В 1820 году каменная церковь была возведена, сюда потянулись паломники со всей России. Освятил ее Архиепископ Московский Августин (Виноградский). В храме был поставлен высокий гранитный крест с неугасимой лампадой и положена мраморная плита с именем Александра Тучкова. Над правым клиросом Маргарита Тучкова собственноручно установила полковую икону Спаса Нерукотворного, впоследствии почитаемую чудотворной и получившей название Спас Бородинский. Для себя вдова устроила напротив мавзолея небольшой домик-сторожку из красной сосны, где она останавливалась вместе с малолетним сыном Николенькой. Сыну она посвящала все свое время и внимание.
Вскоре новые несчастья поразили семью. Выступление на Сенатской площади в декабре 1825 года коснулось множества дворянских семей того времени. Младший брат Маргариты Тучковой, Михаил Нарышкин, принял участие в декабрьском восстании. Велико было горе Маргариты Тучковой, когда это несчастье случилось с ее братом. Через три недели после того, как увезли на каторгу Михаила, скончалась его мать Варвара Алексеевна.
И вот отнимается у Маргариты Тучковой последняя связь с этим миром: 16 октября 1826 года, очевидно, от воспаления легких, на руках матери внезапно умирает единственный сын Николенька. Николай Тучков был записан в Пажеский корпус, но по слабости здоровья жил при матери. Болезнь сына казалась неопасной, но Тучкова испугалась, созвала всех врачей Москвы на консилиум. Они успокоили мать, что сын ее обязательно поправится, а через несколько часов после ухода врачей пятнадцатилетний Николай Тучков скончался. Похоронили его в склепе Спасо-Бородинского храма на правой стороне.
После кончины сына Маргарита Михайловна окончательно решила поселиться в своей сторожке на Бородинском поле, вблизи дорогих могил. Вместе с ней оставались дядька сына и его гувернантка – француженка мадам Бувье. Няня сына также решила не покидать ее и ухаживать за могилой мальчика. О своей жизни в это время Тучкова писала подруге: «День походит на день: утреня, обедня, потом чай, немного чтения, обед, вечерня, незначащее рукоделье, а после короткой молитвы – ночь, вот вся жизнь. Скучно жить, страшно умереть. Милосердие Господне, Его любовь – вот мое упование, тем и кончу!»
Обрести опору и утраченный смысл жизни Маргарите Михайловне помог митрополит Филарет (Дроздов), ставший ее духовным наставником. Он обратил ее внимание на то, как много на свете несчастных, слабых и обездоленных; ее долг – быть им опорой, помогать тем, кто в этом нуждается. Маргарита Михайловна последовала совету святителя.
Вскоре слух о живущей у Бородина доброй барыне, щедрой на подаяния, быстро разнесся по округе. Люди шли со всех окрестных деревень – немощные, больные, голодные. Она помогала, чем могла: одаривала деньгами, кормила, шила из простой материи платья и раздавала их бедным, бинтовала раны и делала компрессы.
Для постоянной службы в церкви и поминовения убиенных и усопших Тучкова пригласила из ближайшего монастыря священников. Но и сама, имея отличный голос и незаурядные музыкальные способности, помогала вести церковную службу. Знавшие Тучкову даже в старости отмечали ее «обширный ум, проницательность, необыкновенную силу воли и твердость, память, остроумие». Все эти качества очень помогали ей теперь.
Затеплился огонек, зажженный Маргаритой Михайловной, и люди потянулись к нему. Все свои деньги Тучкова вкладывала в создание женской общины и в помощь нуждающимся,– в этом служении видела она смысл своей жизни. Своим тульским крестьянам она дала вольную (до отмены крепостного права было еще далеко!), продала половину имения под Ярославлем. На нужды общежития шла и ее генеральская пенсия. В Москве нашлись меценаты для общины Тучковой.
Каждый год в день Бородинского сражения, 26 августа (по новому стилю 7 сентября), в храме шла торжественная служба, и совершалось поминовение погибших здесь русских воинов. Сама же Тучкова поминала погибших каждый день. В этот храм со всей России стали приезжать вдовы, невесты, сестры офицеров и солдат, погибших в Бородинской битве. Многие хотели остаться здесь, чтобы посвятить всю жизнь молитве. Так складывалась и росла Спасо-Бородинская община. Маргариту Михайловну стали называть Бородинской Отшельницей.
В один из приездов Тучковой в Троице-Сергиеву лавру митрополит Филарет предложил ей монашеский постриг, и она согласилась. Святитель Филарет дал ей для пострига свой клобук и рясу. 4 июля 1836 года в Троицком соборе Сергиевой лавры был совершен иноческий постриг Маргариты Михайловны в рясофор, и она возвратилась оттуда в Бородино уже как инокиня Мелания.
Вернувшись к сестрам инокиней, она обратилась к Императору Николаю I с просьбой о придании ее общине статуса женского монастыря. Разрешение было получено и первого января 1838 года был Высочайше утвержден доклад Святейшего синода о преобразовании Бородинского общежития в штатный монастырь с присвоением ему степени второклассного. Император Николай I пожертвовал деньги на строительство каменной ограды и теплой зимней церкви.
А 28 июня 1840 года митрополит Филарет совершил над Тучковой обряд великого пострижения с именем Марии и на следующий день возвел ее в сан игумении созданного ею Спасо-Бородинского монастыря. Имя Марии было выбрано в память о происшествии, случившемся с ней в день венчания с Александром Алексеевичем Тучковым, когда навстречу новобрачной выбежал юродивый с криком: «Мария, Мария, возьми посох!»
Почти 20 лет мать Мария была настоятельницей монастыря, дни и ночи проводя в трудах и заботах. Она построила еще один храм и собрала великолепный хор, послушать который приезжали даже из столицы. Как-то митрополит Филарет поинтересовался, довольна ли она своими сестрами. «Жаловаться мне не на кого,– последовал ответ,– только в том беда моя, что я грешная». Митрополит улыбнулся: «Наконец-то в моей епархии нашлась грешная игумения, а то с кем ни поговорю – все святые…»
Игумении Марии принадлежит инициатива проведения ежегодных Бородинских торжеств и круглосуточного поминовения русских воинов, которое совершалось в монастыре.
Летом 1837 года будущий наследник престола Александр Николаевич со своим окружением посетил Маргариту Тучкову и был потрясен вечной скорбью вдовы о погибших на Бородинском поле. После их посещения в 1839 году в честь 25-летия победы над Наполеоном на Бородинском поле был поставлен памятник погибшим за Россию. На памятнике – следующая надпись: «Отступили с честью, чтобы вернее победить».
Когда торжественно открывали памятник, Николай I поблагодарил вдову генерала Тучкова и представил ее иностранным представителям: «Это почтенная вдова, которая опередила меня и воздвигла памятник неподражаемый»,– и показал на Спасо-Бородинский монастырь. Храм, возведенный Тучковой, стал первым памятником героям Бородинской битвы. Государь посетил монастырь и келью Тучковой. Во время этой встречи по просьбе игумении Марии он даровал ей прощение брата Михаила. Обитель всегда пользовалась особым покровительством царского дома. Игумению Марию дважды приглашали ко Двору на обряд Миропомазания невест императорской фамилии.
Эти почести ничего не меняли в ее жизни: она оставалась скромной и и смиренной инокиней, заботливой матерью сестер обители, открытой любому человеку, ищущему у нее помощи и поддержки, чем снискала искреннюю любовь всех окрестных жителей.
Спасо-Бородинский монастырь обрел громкую славу во всей России, сюда непрестающим потоком шли паломники, многие знатные и богатые семьи становились жертвователями монастыря.
До последних дней жизни игумения Мария жила в скромном домике, среди посаженных ею самой сосен, тополей и кленов напротив усыпальницы мужа и сына. По послушанию митрополиту Филарету она рассталась с вещами, напоминавшими ей о муже и сыне, а последние письма мужа и посвященные ей стихи сожгла незадолго до кончины.
В конце жизни матушка Мария тяжело болела, скончалась она 29 апреля 1852 года, на 72 году жизни, и похоронена в Спасской церкви рядом с сыном и совсем недалеко от места гибели любимого мужа. Она прожила в браке шесть лет, вдовой – сорок… Внутри храма, налево от входа, был поставлен белый мраморный крест, на его темном подножии выбиты слова: «Помяни, Господи, во царствии Твоем Александра, на брани убиенного». Справа – плита, обнесенная позолоченной решеткой, на которой вырезано имя Николая Тучкова. Перед памятником – аналой с иконой «Всех скорбящих радость», которой А. А. Тучков, собираясь в свой последний поход, благословил сына.
По настоянию Митрополита Филарета, ее «сторожка» сохранялась как музей. Во время Великой Отечественной войны, когда на Бородинском поле снова шли кровавые бои, деревянная сторожка сгорела. Восстановление ее началось только в 1984 году, сейчас в ней находится музей.
В советское время обитель пережила тяжелые времена. Несмотря на то, что местные жители относились к ней с любовью и почтением, власти закрыли ее, многие сестры были арестованы, имущество разграблено. Не сохранились старые интерьеры храмов, в том числе соборный иконостас (ныне восстановлен). Монастырь был возвращен Церкви в 1992 году. Поток паломников, как и в прежние времена, не иссякает.
В Военной галерее Зимнего дворца в Санкт-Перетбурге висят портреты генералов – героев войны 1812 года, выполненные английским художником Д. Доу совместно с русскими художниками В. Поляковым и В. Голике. Портрет Александра Алексеевича Тучкова им пришлось копировать по рисунку А. Г. Варнека, но он признан одним из лучших портретов галереи. Однако самый лучший памятник Александру Тучкову воздвигла его вдова своей бессмертной и вечной любовью. Храм, выстроенный ею, до сих пор стоит на Бородинском поле.
Александр Трофимов
И ты, пример любви и верности святой,
Не в шуме суеты отрад себе искала.
Нет! Нет! лишь с верою и пламенной мольбой
Ты их пред алтарем священным обретала…
Да будь благословен священный твой обет!
Хотя земное все уже ты позабыла;
Но сердца твоего ввек не забудет свет:
Ты время грозное любовью победила.
Это герои Бородинского сражения, это декабристы 1825 года, это великие русские молитвенники и молитвенницы из святых православных обителей русской земли прошедших времен.
В древности на землях Погоста Архангела Михаила, что на реке Рожайя возникло небольшое сельцо Архангельское, которое будет принадлежать Андрею Одинцу и получит название Одинцово-Архангельское.
В начале семнадцатого века село Одинцово-Архангельское станет вотчиной Ивана Юрьевича Тургенева, прямого предка русского писателя И.С. Тургенева. И.Ю. Тургенев на земле Погоста Архангела Михаила построил каменную церковь во имя Михаила Архангела вместо снесенной деревянной.
В 1662 году И.Ю. Тургенев скончался, и по духовному завещанию село Одинцово-Архангельское с 6 ноября того же года будет принадлежать его жене вдове Марфе. На той же речке Рожайе И.Ю. Тургеневу принадлежало сельцо Борево, которое с 1722 года перейдет к Донскому монастырю. С того года сельцо Борево станет называться Борево-Тургенево, а в конце девятнадцатого века — деревней Тургенево.
С конца восемнадцатого века селом Одинцово-Архангельское станет владеть подполковник Михаил Петрович Нарышкин.
У М.П. Нарышкина от брака с княжной Варварой Алексеевной Волконской родилась 2 января 1781 года дочь Маргарита, которая будет супругой будущего героя Бородинского сражения генерала Александра Алексеевича Тучкова (Тучкова 4).
А в 1798 году 4 февраля у М.П. Нарышкина родился сын Михаил, будущий декабрист, у которого супругой будет единственная дочь героя Отечественной войны 1812 года Петра Петровича Коновницына графиня Елизавета Петровна.
Жизнь и судьбы сестры и брата Нарышкиных: Маргариты Михайловны (1781- " 1852) и Михаила Михайловича (1798 — 1863) — связанные с домодедовской землей, интересны и поучительны.
М.М. Нарышкина в шестнадцать лет вышла замуж за П.М. Ласунского. Этот брак был неудачен; так как репутация Ласунского была известна, брак был легко расторгнут.
В 1806 году Маргарита Михайловна Нарышкина вторично вышла замуж за полковника Александра Алексеевича Тучкова, двадцативосьмилетнего офицера-красавца с тонкими чертами лица, с большими мудрыми и добрыми глазами. Состоялась большая любовь — Маргарита Михайловна была прекрасна собой, и, несмотря на встреченную ею полную взаимность, она долго не могла получить согласия родителей, напуганных неудачею ее первого выбора.
А.А. Тучков родился в Киеве в 1777 году, был младший из пяти братьев Тучковых. Он отличался репутацией способного и деятельного офицера.
С 1802 года Тучков путешествовал по Европе, в мае 1804 года присутствовал в Париже, когда на заседании Трибуната первый консул Бонапарт был провозглашен, императором Франции. В декабре 1804 года А.А. Тучков вернулся в Россию: служил, по особым поручениям при генерале Беклешове, а в 1805 году был переведен в Муромский пехотный полк, который участвовал в походе в корпусе Беннигсена и, дойдя до Силезии, получив известие об Аустерлицком сражении, вернулся обратно.
В кампании 1806 года в сражении при Голымине А.А. Тучков получил боевое крещение, за что был награжден орденом Георгия 4-го класса и был назначен шефом" . Ревельского пехотного полка.
Годы 1806-1812 для М.М. Нарышкиной были счастливыми годами замужества и семейного благополучия. Не страшась трудностей, Маргарита Михайловна последовала за мужем в Шведский поход, разделяя с ним все невзгоды военной жизни, разъезжая верхом на коне в качестве денщика.
В войну 1807 года Тучков, находясь с полком в авангарде генерала Бороздина, участвовал в битве при Гейльсберге и в Фридландском сражении, где с тремя полкам, держался в течение трех часов против вчетверо сильнейшего неприятеля. За эту битву А.А. Тучков был награжден орденом Св. Владимира 3-й степени. В 1808 году Тучков со своим Ревельским полком был переведен в корпус Барклая-де-Толли, в Финляндию, где участвовал в сражении при Иденсальми, занятии городов Рандасальми и Куопио. За отличие в боях А.А. Тучков был произведен в генерал-майоры, чин генерала он получил в тридцать один год. Во главе Ревельского полка А.А. Тучков был переведен в корпус графа Шувалова, участвовал при взятии Торнео и отличился в деле при Шелефте, за что был награжден орденом Анны 2-й степени.
Маргарита Михайловна постоянно сопровождала своего супруга Александра Алексеевича во всех его боевых походах и сражениях. В 1810 году генерал А.А. Тучков был назначен командиром 1-й бригады знаменитой 3-й пехотной дивизии Коновницына.
M,М. Тучкова, став матерью с рождением сына Николая в 1811 году, проводит на войну с Наполеоном своего супруга А.А. Тучкова до Смоленска, а сама вернется к родителям в Москву, в собственный дом на Пречистенском бульваре.
В мае 1812 года в Вильне был назначен смотр полков дивизии Коновницына, где бригада Тучкова была в блестящем виде.
Бригада Тучкова принимала участие в бою при Какувячине, близ Витебска; защищала Малаховские ворота в Смоленске 5 августа 1812 года.
Из пяти братьев Тучковых в Отечественную войну 1812 года участвовали четверо:
1. Николай Алексеевич Тучков (1765-1812) — старший из братьев, генерал-лейтенант (Тучков 1), пал в Бородинском сражении.
2. Сергей Алексеевич Тучков, (1767-1839) — генерал-майор, командир пехотной дивизии (Тучков 2)
3. Павел Алексеевич Тучков (1775-1858) — четвертый из братьев, генерал-майор (Тучков 3). В Бородинском сражении командовал 3-м пехотным корпусом.
4. Александр Алексеевич Тучков (1777 — 1812) — младший из братьев, генерал-майор (Тучков 4) — муж Маргариты Михайловны Нарышкиной.
Тучков А.А. командовал в Отечественную войну 1812 года бригадой, входившей в состав 3-го пехотного корпуса, командующим которого был его родной брат П.А. Тучков.
В Бородинском сражении А.А. Тучков, являясь командиром Ревельского полка, находился среди героических защитников Семёновских (Багратионовских) флешей. Во время одной из атак французов, когда неприятель захватывал Семеновские флеши, генерал А.А. Тучков, взяв полковое знамя, кинулся вперед, увлекая за собой солдат в штыковую атаку под свинцовым дождем вражеской картечи. Летевший снаряд насмерть поразил героя и разорвал его на мелкие части...
Престарелая мать героев Тучковых, погибших на Бородинском поле, узнав о смерти своих сыновей, в тот же день ослепла. Такова была тяжесть ее горя.
Участник Отечественной войны поэт Федор Глинка, хорошо знавший генерала Александра Алексеевича Тучкова, передавая образ отважного генерала, писал так: «B этих чертах, особливо на устах и в глазах, есть душа! По этим чертам можно догадаться, что человек, которому они принадлежат, имеет сердце, имеет воображение, Умеет и в военном мундире мечтать и задумываться».
1 сентября 1812 года Маргарита Михайловна Тучкова узнает о смерти своего мужа-генерала А.А. Тучкова, убитого на Бородинском поле, и, оправившись от первого нервного удара, выезжает на Бородинское поле. После долгого ночного поиска Маргарита Михайловна среди убитых своего мужа не нашла.
Продав все свои драгоценности и бриллианты, Маргарита Михайловна решила увековечить место гибели мужа — генерала А.А. Тучкова (Тучкова 4) — сооружением небольшой каменной четырехугольной церкви на месте стоявшей батареи, где был убит ее муж. За постройкой церкви М.М. Тучкова наблюдала, проживая вместе с маленьким сыном Николаем и его француженкой-гувернанткой в небольшой сторожке.
1820 году церковь Спаса Нерукотворного была построена — как память генералу Александру Алексеевичу Тучкову.
Последующие годы Маргарита Михайловна посвятила воспитанию сына, переехав жить в Петербург, где сын Николай учился в Пажеском корпусе. Николай Александрович Тучков был записан царем Александром 1 в пажи. В 1826 году Маргарита Михаиловна пережила еще жизненный удар — в пятнадцатилетнем возрасте умер ее сын Николай.
Ссылка брата М.М. Нарышкина, участника восстания декабристов 1825 года, и неожиданная кончина сына Николая, совсем молодого юноши, окончательно сразили Маргариту Михайловну. Похоронив сына в построенной ею Спасской церкви, Маргарита Михайловна навсегда переселилась в свою сторожку на Бородинское поле.
Вот что писала М.М. Тучкова своей подруге из Бородина: «День походит на день: утреня, обедня, потом чай, немного чтения, обед, вечерня, незначущее рукоделье, а после краткой молитвы — ночь, вот вся жизнь. Скучно жить, страшно умереть. Милосердие Господне, Его любовь — вот мое упование, тем и кончу!»
Веруя в Бога и в Промысел Божий, Маргарита Михайловна Тучкова в своей многострадальной жизни, неся безропотно свой крест, искала утешение в помощи бедным и несчастным в земной жизни людям, лечила больных и привлекала желающих разделить с ней труды на пользу ближних.
М.М. Тучкова испросила у императора Николая I утверждение Спасо-Бородинской общины, на строительство которой пожертвовала доходы со своих имений и свою пенсию. М.М. Тучкова, имея энергичный характер и своими трудами и примером являясь главою общежития, по предложению митрополита Филарета приняла малое пострижение с именем Мелании. В 1838 году ее община была преобразована в Спасj-Бородинский монастырь.
По просьбе императора Николая I М.М. Тучкова присутствовала 26 августа 1839 года на открытии памятника на Бородинском поле и его освящении.
На царя Николая I сильное впечатление произвела М.М. Тучкова, вынесшая много страданий и опередившая императора в увековечении памяти русских героев, павших на Бородинском поле.
Император Николай I даровал Тучковой М.М. прощение ее брата, декабриста М.М. Нарышкина, и в 1840 году вызвал ее в Петербург, чтобы быть восприемницею супруги наследника, позднее императрицы Марии Александровны. С тех пор М.М:. Тучкова вела переписку с императрицей Марией Александровной до самой своей кончины.
В 1840 году, 28 июня, М.М. Тучкова была посвящена в Петербурге в сан игумении. Она была боготворима и в своей обители, и в других монастырях благодаря своей неутомимой деятельности настоятельницы. Она отличалась, несмотря на свою вспыльчивость, отзывчивостью, добротой и смирением. Но под своей камилавкой и монашеской мантией она оставалась светской женщиной и при редких появлениях ее, в свете пленяла всех своей блестящей речью и изяществом приемов. Маргарита Михайловна Тучкова прожила долгую жизнь, скончалась 29 апреля 1852 года и была погребена в Спасском храме монастыря.
Брат М.М. Тучковой Михаил Михайлович Нарышкин родился семнадцатью годами позже сестры — 4 февраля 1798 года. Его отец по случаю рождения сына, дав ему, имя Михаил, в селе Одинцово-Архангельское снес старую постройку И.Ю. Тургенева — церковь Михаила Архангела — и к 1800 году воздвиг новую кирпичную во имя Архангела Михаила, существующую поныне.
В 1823 году М.М. Нарышкин женился на графине Елизавете Петровне Коновницыной, дочери героя Отечественной войны 1812 года графа П.П. Коновницына (1764-1822). Елизавета Петровна Коновницына родилась 1 апреля 1801 года — старшая из детей и единственная дочь у отца. Мать Елизаветы Петровны — Анна Ивановна, урожденная Римская-Корсакова — была из знаменитого русского рода.
Михаил Михайлович Нарышкин, полковник Тарутинского полка, в 1818 году стал членом «Союза благоденствия», а затем членом Северного общества, был участником переговоров Северного и Южного обществ «О принятии целию введения республиканского правления» и являлся участником подготовки восстания в Москве в декабре 1825 года.
В детские годы М.М. Нарышкин в зимнее время жил до 1815 года в московском городском доме, построенном в конце ХVШ века архитектором М.Ф. Казаковым для Варвары Алексеевны Нарышкиной, урожденной Волконской, на Пречистенском бульваре (ныне дом № 10 на Гоголевском бульваре); а в летнее время — в загородном доме в селе Одинцово-Архангельское.
В доме на Пречистенском бульваре М.М. Нарышкин бывал затем в первой половине 1820-х годов, где собирались члены «Союза благоденствия», В состав тайного общества входили и братья Коновницыны.
M,М. Нарышкин был признан виновным «в знании об умысле на цареубийство и в участии в умысле бунта» и сослан на каторжные работы в Сибирь, где отбывал их в Нерчинских рудниках.
Современники отмечали, что в дни декабрьского восстания «почти ежедневно собирались у М.М. Нарышкина, у которого сосредоточивались все доходящие до Москвы слухи и известия из Петербурга».
Дом Нарышкиных на Пречистенском бульваре в 1830 году был куплен удельным ведомством и в 1835 году перестроен. С давних времен существовали дружеские связи между родами Тургеневых и Нарышкиных. Усадьбой в Одинцово-Архангельское владели до Нарышкиных Тургеневы, и не случайно в доме на Пречистенском бульваре по приезде в Москву останавливался великий русский писатель И.С. Тургенев.
Елизавета Петровна Нарышкина, лишившись единственного ребенка — дочери, умершей в 1826 году, решила следовать за мужем в Сибирь. Мать Е.П. Нарышкиной графиня А.И. Коновницына — энергичная женщина, добилась разрешения государя на отъезд своей дочери к мужу в Читу. Прибыв в Читу в мае 1827 года, Елизавета Петровна, увидев своего мужа в оковах, упала в обморок. Графине нелегко было переносить лишения ссылки. Она была по природе нервной, хрупкой, болезненной. Михаил Михайлович, человек в высшей степени симпатичный, мягкий, добрый, трогательно ухаживал за своей болезненной супругой.
Живя в Петровском заводе, Елизавета Петровна серьезно заболела «простудной горячкой» и только благодаря заботам мужа и известного доктора Вольфа поправилась. Ее тяготила и угнетала однообразная жизнь в Чите, и из-за необщительного характера она чувствовала себя особенно одинокой. Она трудно сближалась с людьми и благоговела только перед глубоко религиозной Н.Д. Фонвизиной.
В 1833 году М.М. Нарышкин был освобожден от каторги и переехал жить с женой в Курган, где более мягкий климат благотворно действовал на здоровье Елизаветы Петровны. В Кургане Нарышкины более удобно устроились, обзавелись обстановкой, имели дворовых людей, М.М. Нарышкин занялся улучшением породы сибирских лошадей.
Василий Андреевич Жуковский, побывав в Кургане и увидев Е.П. Нарышкину, писал императрице Александре Федоровне: «В Кургане я видел Нарышкину: она глубоко меня тронула своей тихостью и благородной простотой в несчастии. Но она больна и, можно сказать, тает от горя по матери, которую хотя раз еще в жизни желала бы видеть»
Полковник М.М. Нарышкин был определен в том же 1833 году рядовым на Кавказ.Елизавета Петровна заехала в Москву, навестила мать и братьев (их у нее было четверо) и затем отправилась на Кавказ, в крепость «Прочный окоп».
На Кавказе жизнь Нарышкиных стала более содержательной и живой. Нарышкины получали книги, журналы, и в доме у них собиралось общество. Елизавета Петровна среди новых друзей часто пела, но, когда муж уходил в экспедицию против горцев, переживала и беспокоилась. Детей у Нарышкиных больше не было, но еще в Чите в 1830 году Елизавета Петровна взяла на воспитание маленькую девочку Улья.ну Чупятову.
После помилования Нарышкины поселились в Москве, где жили Коновницыны.
Ни у Маргариты Михайловны, ни у Михаила Михайловича Нарышкиных потомков не осталось. Такова их судьба.
Дочь героя Отечественной войны 1812 года генерала П.П. Коновницына Елизавета Петровна Нарышкина прожила вдовой еще несколько лет — она умерла 11 декабря 1867 года и похоронена в Москве рядом с мужем на кладбище Донского монастыря
По словам князя Е.П. Оболенского, М. М. Нарышкин в жене «нашел ту полноту сочувствия, которая в жизни выражается полной гармонией и стремлений, и целей жизненных, и надежд, и желаний; в этом сердечном союзе протекли многие годы, везде они были вместе, и везде их сердечная жизнь выражается в любви чистой, отражаемой во всем строе жизни».
М.Н. Волконская, знавшая по каторге Е.П. Нарышкину, писала о ней так: «Маленькая, очень полная, несколько аффектированная, она была в сущности вполне достойная женщина; надо было привыкнуть к ее гордому виду, и тогда нельзя было ее не полюбить».
А Францева о Нарышкиной Е.П отозвалась так: «...была некрасива, но удивтельно умное выражение лица заставляло не замечать этого: ум у нее был острый, игривый, восторженный, она все подметит и ничего не пропустит без замечания, с ней, было всегда весело и приятно».
Такова была дочь Петра Петровича Коновницына — генерала от инфантерии, героя Бородинского сражения, заменившего тяжелораненого П.И. Багратиона, дежурного генерала при М.И. Кутузове, одного из самых деятельных его помощников. Но на военном Совете в Филях П.П. Коновницын проголосовал против отступления, имея высокие патриотические и нравственные качества, которые передал своим детям - сыновьям и дочери. Его старший сын состоял членом Северного общества декабристов, был разжалован в солдаты и сослан в дальний гарнизон, а потом на Кавказ.
Село Одинцово-Архангельское, возникшее на землях Погоста Архангела Михаила, оставалось многие годы загородной вотчиной Нарышкиных. Здесь провели свои детские годы в летнее время Маргарита Михайловна и Михаил Михайлович.
С высоких берегов Рожайи слышали они журчание вод реки, шум зеленых дубрав и многоголосое пение птиц, а по воскресеньям и праздничным дням присутствовали на литургиях в храме Михаила Архангела.
Храм Михаила Архангела, построенный М.П. Нарышкиным в 1798-1800 годах на месте старого снесенного храма постройки И.Ю. Тургенева, существует до наших " дней. С 1992 года в церкви Михаила Архангела возобновились богослужения (территория резиденции Президента РФ, доступ ограничен - прим. Админа).
Краевед Николай Чулков. Из цикла "История края в лицах".
(как инокиня Мелания и игуменья Мария ).
Энциклопедичный YouTube
-
1 / 5
Старшая дочь подполковника Михаила Петровича Нарышкина от брака с княжной Варварой Алексеевной Волконской . Имя своё получила в честь бабушки по матери, Маргариты Родионовны Кошелевой , которая, в свою очередь, была названа в честь своей матери «Гриты», или Маргариты Глюк - дочери пастора Глюка .
Кроме Маргариты, в семье Нарышкиных росло ещё пять дочерей и два сына. Девочка с самых ранних лет отличалась страстным, нервным и восприимчивым характером, любила чтение и музыку и была одарена замечательным голосом. Она была высокого роста и очень стройна, но черты лица были неправильны, и единственная её красота состояла в поразительной белизне кожи и в живом выражении зелёных глаз.
Первый брак
В 16 лет Маргарита Михайловна вышла замуж за Павла Михайловича Ласунского, сына генерал-поручика М. Е. Ласунского . Генеральская вдова, будучи весьма дружна с Нарышкиными, условилась о браке их детей. Павел Ласунский охотно согласился на женитьбу благодаря светскому положению и приданому невесты. Что касается Маргариты, то она была юна, ей было достаточно, что жених отлично говорит по-французски, красив и умен.
Брак был кратковременным и неудачным, через два года Маргарита развелась с мужем. Ласунский оказался кутилой и игроком, всё время он проводил с друзьями; будучи человеком развратным, он предложил жене не скучать и выбрать себе предмет развлечения в кружке его приятелей. Тайна супружеских отношений стала известна матери Маргариты, Варваре Алексеевне, и она потребовала немедленного развода. Репутация молодого Ласунского была уже настолько известна в Петербурге, что развод был получен легко. Маргарита Михайловна получила позволение вернуться, под именем девицы Нарышкиной, в дом родителей.
Второй брак
С Александром Тучковым Маргарита Михайловна познакомилась ещё в пору первого несчастливого замужества. Молодые люди полюбили друг друга. Узнав о разводе, он не замедлил посвататься. Но Нарышкины были так напуганы неудачей первого брака дочери, что ответили отказом. Они долго не давали согласия на её второй брак. Свадьба состоялась лишь в 1806 году и для 25-летней Маргариты Михайловны наступили короткие годы полного счастья замужества. Она гордилась красотой мужа, которого сравнивали в обществе с Аполлоном, его храбростью и доблестью.
Маргарита Михайловна сопровождала мужа в шведском походе и разделяла с ним все трудности военной жизни, сопровождая его не раз верхом в форме денщика, спрятав косу под фуражку, поскольку женам было запрещено находиться при армии в походе. В её лице впервые в русской армии появилась сестра милосердия. Она создавала пункты питания для голодающего населения в местностях, охваченных боями. В Финляндской кампании она жила в лютую стужу в палатке, ей приходилось пробираться с войсками среди снежных заносов, переправляться через реки по пояс в ледяной воде.
В 1812 году Маргарита Михайловна не могла следовать за мужем. В это время она схоронила старшего сына, младшего Николая отняла от груди, она кормила его сама. Было решено, что она проводит мужа до Смоленска и отправится к родителям в Москву. Из Москвы Нарышкины уехали в своё костромское имение, Маргарита Михайловна пожелала остановиться в уездном городке Кинешме , где 1 сентября 1812 года узнала от брата Кирилла Михайловича о смерти мужа, убитого в Бородинском сражении .
Кирилл Михайлович Нарышкин был адъютантом Барклай-де-Толли , он ехал в армию и заехал к сестре, чтобы сообщить о смерти её мужа. В продолжение нескольких лет Маргарита Михайловна не могла видеть брата, чтобы не вспоминать о их встрече в Кинешме, и с ней делалось дурно при его появлении.
По преданию Маргарита Михайловна предчувствовала гибель мужа: во сне она услышала слова «Твоя участь решится в Бородине» («Ton sort finira à Borodino») . Это случилось задолго до сражения под Бородино. Она и муж безуспешно искали на карте название селения и не нашли его в карманном географическом атласе.
Вдовство
Маргарита поехала на поле битвы искать тело мужа: из письма генерала Коновницына она знала, что Тучков погиб в районе Семёновского редута. Поиски среди десятков тысяч павших ничего не дали: тело Александра Тучкова так и не было найдено. Она принуждена была вернуться домой.
Перенесенные ею ужасы так отразились на её здоровье, что некоторое время домашние опасались за её рассудок. Немного оправившись, она приняла решение построить на свои средства на месте гибели мужа храм. Она продала свои бриллианты и при содействии императрицы Марии Фёдоровны купила три десятины земли, где в 1818 году начала строить Храм Спаса Нерукотворного. Наблюдая за постройкою церкви, Тучкова жила с сыном Николаем и его француженкой-гувернанткой в небольшой сторожке.
Первоначально Тучкова предполагала поставить лишь небольшую часовню, но Александр I пожаловал ей 10 тысяч рублей, на эти средства в 1820 году была построена и освящена каменная церковь-храм, сюда потянулись паломники со всей России. Сама Маргарита подолгу жила на Бородинском поле, в небольшом, специально построенном домике.
Свою жизнь Тучкова решила посвятить памяти мужа и воспитанию единственного сына Коко , так ласково она его звала. В своих записках Д. Н. Свербеев писал о своём пребывании в Ревеле :
День походит на день: утреня, обедня, потом чай, немного чтения, обед, вечерня, незначащее рукоделье, а после короткой молитвы - ночь, вот вся жизнь. Скучно жить, страшно умереть. Милосердие Господне, Его любовь - вот моё упование, тем и кончу!
В разбитой жизни своей Тучкова искала утешения в помощи несчастным и бедным: помогала окружающему населению, лечила больных и привлекала желающих разделить с ней труды на пользу ближнего. Она отдаётся главному делу всей последующей жизни - устройству нового женского монастыря. В 1838 году Тучкова принимает малый постриг под именем инокини Мелании. Спасо-Бородинская община по Высочайшему Повелению становится Спасо-Бородинским общежитийным монастырём 2-го класса в 1839 году . Во время торжественного открытия Бородинского памятника в 1839 году Император Николай I посетил монастырь и келью Тучковой. Она, вынесшая столько страданий, произвела сильное впечатление на императора. Он даровал ей прощение её брата Михаила, и в 1840 году вызвал в Петербург, чтобы быть восприемницею супруги наследника, Марии Александровны , с которой она вела переписку до своей смерти.
Пострижение инокини Мелании в мантию с принятием имени Марии произошло 28 июня 1840 года . На следующий день Мария стала игуменьей Спасо-Бородинского монастыря. Возведение в игуменьи было проведено по чину рукоположения в диакониссы. Имя Марии было выбрано в память о происшествии, случившемся с ней в день второй свадьбы: навстречу новобрачной бежал юродивый с криком: «Мария, Мария, возьми посох!» Под своей камилавкой и монашеской мантией, Тучкова оставалась вполне светской женщиной и, при редких своих появлениях в свет и при дворе, пленяла всех своей блестящей речью и изяществом приемов.
Маргарита Михайловна Тучкова скончалась 29 апреля 1852 года и была погребена в Спасском храме монастыря (возведённом около места, где погиб Тучков), рядом с сыном.
Старшая дочь подполковника Михаила Петровича Нарышкина от брака с княжной Варварой Алексеевной Волконской. Имя своё получила в честь бабушки по матери, Маргариты Родионовны Волконской, ур. Кошелевой. Кроме неё в семье было еще пять дочерей и два сына.
Маргарита с самых ранних лет отличалась страстным, нервным и восприимчивым характером, любила чтение и музыку и была одарена замечательным голосом. Она была высокого роста и очень стройна, но черты лица были неправильны, и единственная её красота состояла в поразительной белизне кожи и в живом выражении зеленых глаз.
Первый брак
В 16 лет Маргарита Михайловна вышла замуж за Павла Михайловича Ласунского. Он был единственным сыном вдовы Ласунской, которая был очень дружна с Нарышкиными, и родители решили между собой, что поженят детей. Павел Ласунский охотно согласился на брак, благодаря светскому положению и приданому невесты. Что касается до Маргариты, то она была юна, ей было достаточно, что жених отлично говорит по-французски, красив и умен.
Брак был кратковременным и неудачным, через два года Маргарита развелась с мужем. Ласунский оказался кутилой и игроком, всё время он проводил с друзьями; будучи человеком развратным, он предложил жене не скучать и выбрать себе предмет развлечения в кружке его приятелей. Тайна супружеских отношений стала известна матери Маргариты, Варваре Алексеевне, и она потребовала немедленного развода. Репутация молодого Ласунского была уже настолько известна в Петербурге, что развод был получен легко. Маргарита Михайловна получила позволение вернуться, под именем девицы Нарышкиной, в дом родителей.
Второй брак
С Александром Тучковым Маргарита Михайловна познакомилась ещё в пору первого несчастливого замужества. Молодые люди полюбили друг друга. Узнав о разводе, он не замедлил посвататься. Но Нарышкины были так напуганы неудачей первого брака дочери, что ответили отказом. Они долго не давали согласия на её второй брак. Свадьба состоялась лишь в 1806 году и для 25-летней Маргариты Михайловны наступили короткие годы полного счастья замужества. Она гордилась красотой мужа, которого сравнивали в обществе с Аполлоном, его храбростью и доблестью.
Маргарита Михайловна сопровождала мужа в Шведском походе и разделяла с ним все трудности военной жизни, сопровождая его не раз верхом в форме денщика, спрятав косу под фуражку, поскольку женам было запрещено находиться при армии в походе. В её лице впервые в русской армии появилась сестра милосердия. Она создавала пункты питания для голодающего населения в местностях, охваченных боями. В Финляндской кампании она жила в лютую стужу в палатке, ей приходилось пробираться с войсками среди снежных заносов, переправляться через реки по пояс в ледяной воде.
В 1812 году Маргарита Михайловна не могла следовать за мужем. В это время она сохранила старшего сына, младшего Николая отняла от груди, она кормила его сама. Было решено, что она проводит мужа до Смоленска и отправится к родителям в Москву. Из Москвы Нарышкины уехали в своё Костромское имение, Маргарита Михайловна пожелала остановиться в уездном городке Кинешме, где 1 сентября 1812 года узнала от брата Кирилла Михайловича о смерти мужа, убитого в Бородинском сражение.
Кирилл Михайлович Нарышкин был адъютантом Барклай-де-Толли, он ехал в армию и заехал к сестре, чтобы сообщить о смерти её мужа. В продолжение нескольких лет Маргарита Михайловна не могла видеть брата, чтобы не вспоминать о их встрече в Кинешме, и с ней делалось дурно при его появлении.
Вдовство
Маргарита поехала на поле битвы искать тело мужа: из письма генерала Коновницына она знала, что Тучков погиб в районе Семёновского редута. Поиски среди десятков тысяч павших ничего не дали: тело Александра Тучкова так и не было найдено. Она принуждена была вернуться домой.
Перенесенные ею ужасы так отразились на её здоровье, что некоторое время домашние опасались за её рассудок. Немного оправившись, она приняла решение построить на свои средства на месте гибели мужа храм. Она продала свои бриллианты и при содействии императрицы Марии Фёдоровны купила три десятины земли, где в 1818 году начала строить Храм Спаса Нерукотворного. Наблюдая за постройкою церкви, Тучкова жила с сыном Николаем и его француженкой-гувернанткой в небольшой сторожке.
Первоначально Тучкова предполагала поставить лишь небольшую часовню, но Александр I пожаловал ей 10 тысяч рублей, на эти средства в 1820 году была построена и освящена каменная церковь-храм, сюда потянулись паломники со всей России. Сама Маргарита подолгу жила на Бородинском поле, в небольшом, специально построенном домике.
Свою жизнь Тучкова решила посвятить памяти мужа и воспитанию единственного сына Коко, так ласково она его звала. В своих записках Д.Н.Свербеев писал о своём пребывании в Ревели:
Николай Тучков был записан в Пажеский корпус, но по слабости здоровья жил при матери. Он рос, не зная шумных и резвых игр, все любили его за сердечную его мягкость и доброту. Маргарита Михайловна не могла нарадоваться на сына, но её беспокоило его слабое здоровье, доктора уверяли, что он с годами окрепнет, что его изнуряет рост. В 1826 году Николай Тучков простудился, его лечили лучшие врачи, на консилиум был приглашён Мудров, который подтвердил, что опасности нет, он обязательно поправится. Успокоенная Маргарита Михайловна проводила врачей, а через несколько часов её 15-летний сын неожиданно умер. Он был похоронен в церкви Спаса Нерукотворного.
Основательница монастыря
Ссылка брата Михаила, декабриста, в Сибирь, смерть отца, в 1825 году, и сына окончательно сразили Тучкову. Теперь ничто уже не держало её в миру. Она переселилась навсегда в свою сторожку на Бородинском поле. О своей жизни в это время она писала подруге:
В разбитой жизни своей Тучкова искала утешения в помощи несчастным и бедным: помогала окружающему населению, лечила больных и привлекала желающих разделит с ней труды на пользу ближнего. Она отдаётся главному делу всей последующей жизни - устройству нового женского монастыря. В 1838 году Тучкова принимает малый постриг под именем инокини Мелании. Спасо-Бородинская община по Высочайшему Повелению становится Спасо-Бородинским общежитийным монастырём 2-го класса в 1839 году. Во время торжественного открытия Бородинского памятника в 1839 году Император Николай I посетил монастырь и келью Тучковой. Она, вынесшая столько страданий, произвела сильное впечатление на императора. Он даровал ей прощение её брата Михаила, и в 1840 году вызвал в Петербург, чтобы быть восприемницею супруги наследника, Марии Александровны, с которой она вела переписку до своей смерти.
Пострижение инокини Мелании в мантию с принятием имени Марии произошло 28 июня 1840 года. На следующий день Мария стала игуменьей Спасо-Бородинского монастыря. Возведение в игуменьи было проведено по чину рукоположения в диакониссы. Имя Марии было выбрано в память о происшествии, случившемся с ней в день второй свадьбы: навстречу новобрачной бежал юродивый с криком: «Мария, Мария, возьми посох!» Под своей камилавкой и монашеской мантией, Тучкова оставалась вполне светской женщиной и, при редких своих появлениях в свет и при дворе, пленяла всех своей блестящей речью и изяществом приемов.
Маргарита Михайловна Тучкова скончалась 29 апреля 1852 года и была погребена в Спасском храме монастыря, рядом с мужем и сыном.