***
***
- Верно, - сказал я.
- Да. - ответил я.
***
- У сестры? - удивился я.
***
- Взаимно. - ответил я.
- А что есть? - спросил я.
***
- Пойдём! - согласился я.
- О-о-о! - протянул Саша.
- Да как хочешь. - сказал я.
- Спасибо, друг! - сказал я.
В разговор вмешалась Поля.
- Какую? - спросила Поля.
- Я за! - одобрила Мальвина.
- Понимаю, - сказал я.
Регистрационный номер 0296498 выдан для произведения:
***
На моём столе её фотография, вставленная в рамку. Она мне с неё улыбается нежной, полной теплом южного солнца улыбкой и смотрит таким же нежным и тёплым взглядом. Прядь её светло-рыжих, длинных, волнистых волос, будто плющ, свисала с обнажённого и загорелого плеча, делая её ещё более соблазнительной. Наконец, зовут её Дашей Малаховой. Мы познакомились в это лето, когда я ездил отдыхать на море. Это случилось в одном из курортных городов нашей родины, куда я приехал в гости к своему приятелю Саше Бегункову, с которым служили вместе, а Даша к родным. Так получилось, что Даша жила в том же доме и в том же подъезде, что и Саша, но только он жил на втором этаже, а Даша на четвёртом. Увидел я Дашу в первый же вечер моего приезда. Она тогда зашла к Саше попросить его помочь ей отпереть дверь в квартиру, потому что там опять заел замок. Я проходил в этот момент на кухню и как-то машинально посмотрел на неё. Даша улыбнулась, поприветствовала меня кивком головы, я ей ответил всем тем же и мы расстались. Я тогда ещё не знал ни имя её, ни фамилию, ни то, чем она занимается… Но с того вечера я не мог ни о ком и ни о чём и думать, кроме неё. Вернулся Саша и мы сели ужинать.
- Ты чего, Сань? - спросил я его, видя, что он на меня смотрит так, будто я бабочка под микроскопом или что-то в таком роде.
- Да нет. Просто ещё пять, минут назад ты был такой разговорчивый, а сейчас сидишь, ешь и думаешь, бог знает о чём. - сказал мне Саша.
- Да, Сашка, ты прав, мне есть, о чём подумать; вернее даже было бы сказать о ком. - сказал я.
- О, как оно! И кто же овладел твоими думами всего за какие-то пять минут? - с улыбкой спросил меня Саша.
Я кивнул в сторону двери в квартиру.
- Она? Дашка Малахова? - удивлённо спросил Саша, сообразив, что к чему. - Вот это номер! Нет, конечно, она девушка и вправду красивая…
- Так её зовут Даша? - спросил я Сашу, прервав его речь.
- Ну, да, - сказал Саша, добавляя, - хочешь, я тебя с ней познакомлю?
- Нет. Я с девушками привык знакомиться без посредников, - сказал я Саше.
- Ну, смотри, - сказал Саша, пожав плечами и продолжая хлебать суп.
Покончив с ужином и вымыв посуду, мы с Сашей пошли немного погулять по вечернему южному городу. За что я вообще люблю летние вечера - это за то, что они светлые и теплые, и можно со спокойной совестью прогулять до утра. Саша рассказывал мне о городе, показывал его красоту, говорил, куда можно сходить отдохнуть, на какие экскурсии поехать… Но, честно говоря, я его слушал в пол-уха. Мои мысли были заняты лишь ей, Дашей. В своём воображении я представлял себе, как мы с ней будем гулять по набережной, купаться в море, поедем на экскурсию или пойдём в кино… Дело за малым: надо познакомиться с девушкой.
***
Дашу я встретил на другое утро у подъезда, возвращаясь с пробежки. Она сидела на лавочке. На ней в тот день был лёгкий спортивный костюм голубого цвета и белая футболка, подчёркивающая её фигуру гимнастки и высокую грудь. На ногах у Даши были белые кеды, а волосы её были собраны в два хвоста.
«И чего это её ни свет ни заря во двор потянуло?», - подумал я, - «Что делать? Подойти к ней? Но а вдруг она о чём-то думает, а я подойду и собью её с мысли? Пойти своей дорогой? Можно. Но если ты сейчас пройдёшь и не познакомишься, ты сам потом себе не простишь, что тебе не о чем будет вспомнить, кроме того, как все эти три недели с другом водку пил. Давай, подойди и попробуй с ней заговорить, а заодно посмотришь, что она за птица. Пойдёт на контакт - хорошо; нет - пойдёшь домой».
- Здравствуйте, - сказал я Даше, подойдя к ней, - разрешите присесть?
- Здравствуйте! Да, конечно, присаживайтесь, пожалуйста, - сказала Даша.
Я сел и мы немного помолчали. Даша сперва поглядела на меня, будто бы увидела во мне забытого знакомого, а после отвернулась и стала смотреть в кусты. Там ходила какая-то псина. Но почему она интересует Дашу - я пока не понимал.
- Простите, а вы что, опять не можете домой попасть? - спросил я Дашу.
Вопрос дурацкий, наверно, но мне нужно было и самому с чего-то начать разговор.
- А почему вы спросили об этом? - с лёгким недоверием спросила Даша.
- Просто я помню, как вы вчера приходили и просили помочь открыть дверь. Ну, и подумал, что у вас снова та же история, - ответил я.
Даша ещё раз внимательно взглянула на меня.
- Что-то не так? - спросил я её.
- Стоп! А не вас ли я видела вчера у Саши - соседа моего? - спросила она.
- Да, меня, - ответил я Даше.
- А! Всё, вспомнила. Мы с вами ещё здоровались.
- Верно, - сказал я.
- Меня Дашей зовут, - представилась моя собеседница.
- А я знаю: мне Саша сказал. А я Роберт. Можно просто Роба, - ответил я.
- Очень приятно, - сказала Даша.
- А что на счёт замка, так эта проблема решена: замок вчера же и сменили. Я просто собаку выгуливаю. Дина, Дина! - крикнула Даша в кусты и оттуда выбежала красивая немецкая овчарка.
Я невольно встал и отошёл чуть в сторону. Тут мне стало ясно, почему Даша так смотрела на эту собаку.
- Что же вы встали? - спросила Даша, подняв на меня глаза.
- Собак боюсь, - стыдливо улыбаясь, ответил я.
Кстати, это правда - я с детства боюсь собак, как чертей. Помню, мне лет пять было, мы с братом гуляли во дворе. И вот к нам подошла какая-то дворняга, и, не понятно с чего, хватила меня за ногу. Я, наверно, заорал не только и не столько от боли, сколько от страха. А напугался я тогда не по-детски. И с той поры я с собаками на «Вы».
- Садитесь, пожалуйста! Не бойтесь - она не укусит, - сказала Даша.
Я осторожно вернулся на скамейку.
- А почему вы собак боитесь? - спросила Даша.
- Наверно, потому, что у меня никогда не было собаки, да и меня просто в своё время покусала одна дворовая бродяга… В общем, надолго хватило впечатлений, - ответил я.
- Понимаю, - с сочувственной улыбкой сказала Даша, - но всё-таки я собак обожаю. В конце концов, они такие же, как и мы: как нам нужны любовь, тепло, ласка, внимание, забота, так и им это всё нужно. А если их вышвыривают, потому что они состарились и больше не в силах служить своим хозяевам, как прежде («Зачем держать дармоеда!»), а то и вовсе надоели, вот они и озлобляются на людей, вот они и кусают всех, кто попадётся.
- Ну, одно дело, когда собаку вышвырнули хозяева; а бывает так, что собака сама теряется. За что ж тогда она на людей озлобилась? - спросил я Дашу.
- Возможно, за то, что никому не приходит в голову приютить её и обогреть, - ответила Даша.
- Возможно. - сказал я и на том собачья тема была исчерпана.
- А Саша ваш брат? - спросила Даша.
- Нет, он мой армейский друг, а я приехал к нему в гости, - ответил я.
- Так вы приезжий? - спросила Даша.
- Да. - ответил я.
- А я сюда приехала домой, - сказала Даша, продолжа, - ничего так не жду, как приезда на родину. Очень скучаю по мамочке, пока учусь. Да, мы пишем друг другу, иногда звоним… Но иногда так хочется понежиться в её тёплых объятьях!..
- А где ж вы учитесь?.. - спросил я.
Разговор прервал звонок моего мобильника. Звонил Саша.
- Ты где пропал? - спросил он меня.
- Во дворе. Сейчас уже поднимаюсь, - ответил я.
- Простите, Даша, друг меня потерял уже. - сказал я Даше.
- Ничего. Мои, небось, нас с Динкой тоже потеряли и потому мы тоже пойдём. Дина, домой! - сказала Даша собаке и та, радостно виляя хвостом, пошла за ней.
Видно было, что она любит свою хозяйку всей своей собачьей душой. Да и Даша платила ей тем же, ибо она, гладя собаку, приговаривала: «Девочка моя хорошая».
Я следовал последним. Между третьим и четвертым этажами я окликнул Дашу и предложил ей в тот же день после обеда пойти на пляж. Она мне отказала, объясняя тем, в это время поедет на дачу к подруге на её день рождения. И мы договорились на утро послезавтра.
Придя в квартиру Саши, я поведал ему о причине моего опоздания.
- Так вот оно что! - воскликнул Саша. - Теперь понятно, где это ты забегался. Ну, давай, садись завтракать, а то всё замёрзнет, как мамонты в леднике.
Я умылся и мы сели за стол, где уже стояли тертая морковь с сахаром и сметаной, овсяная каша, бутерброды с маслом и чай. Всё это, разумеется, на две персоны.
- Слушай, Роба, тут такое дело: я сразу же после завтрака должен уехать - мне надо маме на даче. Поедем вместе! - предложил Саша.
- Вообще-то я хотел пойти на пляже немного поваляться и в море пополоскаться… - начал, было, я отвечать Саше.
- Да я тебя не заставляю… Но просто я уеду до вечера, а ты тут что, будешь один куковать? Скучно ведь! - сказал Саша.
- Сань, ты знаешь, я из тех людей, которым скучно не бывает по определению, потому что всегда находил себе занятие. - ответил я.
- Ну, хорошо. Поступим так: выйдем вместе, я отдам ключи соседке слева (зовут её баба Юля.), а про тебя скажу, что ты мой брат. Захочешь поесть - в холодильнике полно всякого разного. Надеюсь, не пропадёшь. - сказал Саша. - Не пропаду. - сказал я, улыбаясь.
Так мы и поступили. Саша уехал на дачу к маме, я пошёл на пляж. Помню, перед выходом помимо пляжного полотенца я взял с собой книгу, которую хотел почитать, пока загораю. На пляже я увидел не только много отдыхающих, но довольно свободную обстановку. Иные отдыхали и вовсе обнаженными. Нет, я слышал о таком явлении, как нудизм, но не думал, что когда-то увижу это в яви. Я постелил полотенце, разделся (но не догола!), лёг и попробовал занять себя книгой, но ничего не вышло. Меня, то и дело, тянуло наблюдать за отдыхающими. И я увидел, что большинство из тех, кто отдыхал в традиционном виде (в плавках и купальниках), весьма спокойно относятся к тем, кто предпочитает лежать под солнцем в костюмах Адама и Евы. Кое-кто даже общались с ними, играли в карты, в шахматы, в волейбол… Впрочем, были и те, кто с неодобрением реагировали на обнажённых отдыхающих и упрекали их в бесстыдстве. Но это были в основном пожилые люди. И тут в моей голове возник вопрос: «Неужели нет или специально отведенной зоны для нудистов, или, в конце концов, другого пляжа, как это есть во всём мире, дабы не смущать остальных»?..
Придя с пляжа, я описал свои впечатления в дневнике Фэйсбука.
***
Я проснулся около шести часов вечера от звонка в дверь. Это Саша вернулся с дачи.
- Ты чего мятый такой? - спросил он.
- Спал. - ответил я, протирая глаза.
За ужином я рассказал ему о том, что видел сегодня на пляже, и ещё спросил про отдельные зоны для нудистов.
- Роба, да в это благословенном месте есть всё! Тут есть и отдельная зона на городском пляже, и загородная турбаза для таких людей. Иное дело, что кому-то будет не лень протопать лишние метров двести или проехать пять-шесть километров, а кому-то будет невтерпёж оголиться где попало. Это просто вопрос воспитания человека, я так думаю.
- Однако, тут не больно, я смотрю, кто возмущается по этому поводу. - сказал я.
- Знаешь, по-моему, просто без толку возмущаться. Это тоже самое, что просить тараканов «свалить» из твоего дома самостоятельно. Ну, нажалуется какая-то бабуля в газету на это безобразие; ну, примет наша адниминистрация какие-то меры... И что? Нет, законопослушные поклонники этого вида отдыха поедут на турбазу или же у себя на даче оголятся (почему бы нет!), а кому на эти меры «плевать», они найдут другое местечко в черте города.
А для кого-то это так же стало привычным, как всё происходящее вокруг него, и он не бегает никуда, не жалуется, нервы не портит, а просто не обращает на это внимание.
- А кто-то с такими людьми даже дружбу водит или так общается. - пометил я Саше, вспоминая увиденное.
- Есть и такие. Кстати говоря, один из них сейчас с тобой ужинает. - ответил Саша.
Это его откровение стало для меня неожиданным. Я смотрел на него и не мог ничего придумать, что сказать.
- Чего ты на меня вытаращился? Можно подумать, что я тебе сейчас сказал о любви к мужчинам! - сказал слегка возмущенный Саша, продолжая, - Да, я дружу кое - с кем из таких людей. У меня даже девушка есть из этой же среды. Зовут Полиной; она журналист в одном популярном журнале; хотя у неё за спиной псих-фак в педагогическом. Но журналистика ей оказалась ближе. Сама же Полина - человек нормальный, весёлый и общительный. Впрочем, и другие мои друзья-подруги тоже довольно образованные, умные, общительные и успешные каждый в своём деле люди.
- А ты сам в нудизм не ударился? - спросил я Сашу.
- Я пока ещё не определился. - ответил он и на том разговор был исчерпан.
Ужин также был окончен. Закурив сигарету, я стал глядеть в окно и с лёгкой грустью думать о Даше. Вот поразительная вещь - я лишь первый день, как с ней познакомился и слегка пообщался, ещё ничего про неё не знаю… А мне её не хватало, будто это был давно знакомый и дорогой мне человек, с которым мы, наверно, были вместе в прошлой жизни. Возможно, мы жили на каком-то далёком-далёком острове счастья, где не было никакой суеты, толкотни, зависти, злобы; мы бродили по тёплому песку, купались в ласковом море, слушали пенье здешних птиц… Но однажды, очевидно, какой-нибудь бог всех погод не сумел о чём-то договориться со своими собратьями и от досады сгустил он над нами тучи, поднял на море бурю; и волны стали подниматься одна выше другой, и вскоре море затопило наш остров, а нас с Дашей разнесло по разным краям земли очень-очень надолго. Поэтому неудивительно, что, встретившись сейчас, мы друг друга не узнали.
- Слушай, Роба, ты бы хотел завтра поехать со мной к Польке на шашлыки? - спросил Саша.
- Прости, что? - отозвался я, очнувшись.
- Я говорю, что сейчас ехал к дому и Полю встретил - она нас на шашлыки позвала на завтра. Поедешь? - повторил Саша.
- Ну, что ж, можно и поехать. А куда? - спросил я.
- На даче у её сестры. - сказал Саша.
- У сестры? - удивился я.
Меня удивило не то, что у девушки моего друга есть сестра (У самого трое сестёр и двое братьев!), а удивило, что она позвала нас в гости не на свою дачу. Но Саша мне вскоре всё доступно объяснил:
- Тут штука вот в чём, Роба: дача-то сестры, но она - девушка, неспособная к земледелию, да и не поклонница дачного отдыха. Оно понятно - мужик её хорошую деньгу «зашибает», всё можно купить на рынке и в магазине, а летом лучше всего поехать по Парижам разгуливать… Вот она на Полю дачу и кинула. А дачка-то хорошая, большая; растёт всё, кроме бананов и ананасов; есть большей дом в два этажа, по другую сторону забора есть небольшой прудик и площадка для игр. Ну, что, поедем?
- А мы вечером вернёмся назад? - спросил я Сашу.
- Зачем? - поинтересовался он.
- Ну… я просто договорился с одной девушкой пойти на пляж утром.
- «Ах, эта девушка меня с ума свела, разбила сердце мне, покой взяла», - с улыбкой напел Саша, поняв, что речь идёт о Даше, - ладно, что-нибудь придумаем.
И после этих слов я окончательно согласился на поездку, не подозревая, какую злую шутку она со мной сыграет позже. Знаете, я всю жизнь свою к друзьям относился, как к братьям; как сам их любил всем сердцем и всегда был готов и поехать с ними куда угодно, и поддержать в нелегкую минуту, так и про них думал и верил, что они меня тоже любят, всегда помогут и никогда не предадут. И потому мне ни разу не приходило в голову, что кто-то из друзей может оказаться с душком (в переносном смысле). Такое же отношение у меня было и к Сашке. Его воспитывала мать. Отца он никогда не видел и не знал. Да и вообще Сашино окружение в семье состояло из женщин - это помимо мамы были тётушки и бабушка. Вероятно, кто-то мне не поверит, но я это пишу со слов самого Саши. Да и потом чего только в жизни ни возможно! Поэтому ему было чуть труднее, чем мне, привыкать к службе и я его поддерживал, говоря ему, чтоб он держался, хотя бы ради матери. И Саша в долгу не оставался - тоже иногда помогал понимать на занятьях разные предметы, так как с книгами с детства был он на ты. Я, конечно, тоже книги читаю, но до меня всё и всегда доходило через руки.
***
И так, на другое утро мы поехали на дачу к Полине. Не успел я и глазом моргнуть, как увидел в окне машины сплошняком загородные дома. И все они были красивые, солидные, где-то из кирпича, где-то из блоков. Явно видно, что люди намеревались тут жить и потому денег не жалели. Саша мне сказал, что тут действительно многие обитают и зимой, и летом.
- А что! Ни вони тебе выхлопной, ни какой другой гадости. Красота! Сами бы с Полькой так жили, если и ей, и мне не надо было рано на работу, да ещё по разным концам города. - прибавил он.
- А у твоей Полины какой дом? - спросил я.
- Обычный деревянный дом. - сказал Саша. - В нём три комнаты - одна внизу, гостиная, но если нужно, она может послужить и спальней для гостей; и две спальни наверху.
- Как это? - спросил я, не понимая слегка.
- Тут штука в том, что посреди одной большёй комнаты построили стену… Впрочем, стеной это строение можно назвать условно, потому что оно из досок и фанеры, и, глядя на это, невольно вспоминаются строки Высоцкого: «Там за стеной, за стеночкою, за перегородочкой соседушка с соседочкою баловались водочкой». То есть, по сути, это перегородка, за которой тебя не видно, но прекрасно слышно, что ты делаешь.
Я слегка усмехнулся. Наконец мы добрались до конечной точки нашего путешествия. Хочу обратить ваше внимание на то, что пока мы ехали, я то и дело читал названия улиц. И выходило всё один в один по песне Антонова: «Пройду по Абрикосовой, сверну на Виноградную…». А дача Полины находилась на Клубничной улице и стояла она третьей от начала. Высокий забор хотя и был из досок, но он не был каким-то серым, примитивным и скучным; напротив - он был окрашен в ярко-голубой цвет, верхушки его закруглены, а в середине ворот и калитки красовались большие ромашки. Эта деталь тоже меня тронула и вызвала улыбку. Около калитки висела кнопка звонка и Саша на неё нажал.
- Ты, самое главное, воспринимай спокойно всё, что увидишь. - сказал Саша.
- Что, она может встретить нас обнажённой? - спросил я.
- Вполне возможно. Но тебя тут раздеваться до всего никто не принудит. Захочешь - разденешься. А впечатлениями поделимся дома. - сказал Саша.
- Знаешь, после увиденного на пляже я готов ко всему. Вот только мы, два балбеса, вчера ничего не купили для пикника. Даже арбуз не взяли. - сказал я.
- Да, тут ты прав, Роба. Тут мы оплошали. - согласился Саша.
Тут калитка открылась и перед нами возникла… даже не девушка - русалка! Высокая, белокурая, длинноволосая и с небесно-голубыми глазами. Я почти не ошибся в своих догадках: когда Поля открыла нам калитку, на ней был надет бело-голубой купальник, что позволило мне окинуть беглым взглядом её подтянутое тело и стройные ножки, которые стояли босяком на тёплом песке. Но больше всего мне понравилась милая и тёплая улыбка на её лице, немного похожим на букву О.
- Привет! - сказала Полина и поцеловала Сашу.
- Привет, привет! - ответил он и тотчас же стал нас знакомить. - Полина, познакомься, это Роберт, для своих просто Роба, Роба, это Полина, можно просто Поля.
- Очень приятно. - сказала Полина, с улыбкой пожимая мою руку.
- Взаимно. - ответил я.
- Ну, проходите и будьте как дома! - сказала Полина.
Мы вошли внутрь. Забегая слегка вперёд, я вам скажу, что дача немного напоминала мне лабиринт, где новичку заблудиться - пара пустяков! И всё потому, что там немало тропинок, ведущих в разные уголки. И, тем не менее, я прогулялся по саду этой дачи, посмотрел на красиво и со вкусом обложенные камнями клумбы, где росли самого разного рода и самых разных оттенков цветы, сменяющих друг друга, как огоньки гирлянды; я рассмотрел так же плодовые и ягодные деревья (они тоже были по кругу обложены камнями) и даже угостился грушей, упавшей с ветки. И вот мы вошли в домик. Коридор был небольшим и квадратным; слева от двери стоял табурет и были набиты крючки на стене для одежды, один из которых был занят пакетами, а между табуретом и стояла полочка для обуви, где тоже ютились две пары кроссовок; дверь налево вела в гостиную; прямо была лестница, ведущая на второй этаж. Тут к нам вошла ещё одна девушка и спросила у Полины что-то. Она была абсолютно обнажена, фигура её была немного поплотнее, ростом она была пониже Полины и, наконец, у неё были коротко стриженные чёрные волосы и соблазнительно-пышная грудь.
- Вот, к стати, познакомься, это Роберт - наш гость. - сказала Полина. - Роберт, это моя школьная подруга Надя.
Когда мы пожали руки, то я увидел её лицо, улыбнувшееся мне добродушной улыбкой, и такие же добродушные карие глаза. Потом Надя ушла.
- Ну, что, будем принимать вид отдыхающих? - предложила Полина, снимая купальник.
- Можно. - поддержал её Саша и тоже стал раздеваться.
Мне ничего не оставалось, как так же снять верхнюю одежду, но плавки я оставил.
- Решил в плавках ходить? - спросил Саша.
- Да. - ответил я и объяснил ему на ухо причину моего решения.
- «Всё с тобой понятно». - кивнул мне Саша с улыбкой. - У меня тоже такое бывает иногда. Ладно, пойдём к столу!
Мы вышли из сада на так называемый задний двор, где правда, было всё для отдыха души и тела. Ближе к забору стояли стол, покрытый простой серой скатертью, на котором было много чего вкусного, и четыре лавки - которые подлине, стояли вдоль стола, а которые покороче, поперёк; слева, немного подальше стоял собранный и уже дымящейся мангал, где жарилась первая партия шашлыка; справа стояли туалет с прибитым сбоку умывальником и летний душ; на переднем плане - слева, где росло высокое и массивное дерево, в тени его длинных веток стояли три шезлонга, а справа была волейбольная площадка. И завершает картину не очень большой, прямоугольный пруд, вырытый в центре.
- Я могу чем-то помочь? - спросил я.
- Нет, спасибо, Роба, мы сами управимся. - отозвалась Поля. - А вы присаживайтесь!
Мы с Сашей сели за стол. Я смотрел на обнажённое и прекрасное тело Полины, как смотрит волк на свою потенциальную добычу; мне хотелось её привлечь к себе, потрогать, поласкать слегка, а после… Да, я хотел это всё проделать с ней, с этой белокурой русалкой.
- Слушай, Сашка, айда, искупнёмся! - предложил я.
- Да погоди, сейчас будет шашлык готов. - сказал Саша.
- А мы быстро - нырнём и вынырнем! - настаивал я.
- Ай, чёрт с тобой, пойдём! - сдался Саша и мы пошли к пруду.
- Эй, ребята, вы куда? - крикнула Поля.
- Да мы освежиться чуть-чуть - а то больно жарко. - отозвался я.
Это купание я придумал затем, чтобы отрезвить немного свой рассудок и остудить этот пыл неожиданно возникшей страсти. Окунувшись, мы вернулись к столу и к нашим подругам.
- Роба, пить что будешь? - спросила Поля.
- А что есть? - спросил я.
- Есть вино, квас, соки… - ответила Поля.
- Я кваску попью. - сказал я.
- А я соку, поскольку за рулём. - отозвался Саша.
- Тебе какой - апельсиновый, яблочный, виноградный… Какой? - спросила Поля.
- Виноградный. - сказал Саша.
- А мы с Надькой винишка чуток выпьем. - сказала Поля.
Вот, наконец, всем всего понемногу разложили и разлили и все уселись за стол. И тут мне пришёл в голову следующий тост:
- Кто сказал, что женщина может быть красивой лишь тогда, когда она одета в дорогие платья от известных Кутюрье, когда на ней дорогие украшения, купленные в раскрученном ювелирном магазине, и с причёской, сделанной у знаменитого стилиста? Глядя на вас, девушки, я с трепетом и любовью вспоминаю картины Рембрандта, Ренуара и других великих мастеров, писавших обнажённую натуру и гениально передававших нам через свои полотна ту красоту женщины, которой одарила её природа. Я хочу выпить этот бокал за то, чтобы ваша природная красота как можно дольше была с вами, а вы бы её оберегали, как мать оберегает ребёнка. За вас!
Бокалы мелодично отзвенели, мы выпили, после чего мы с Саша сели на место и вся наша компания принялась за шашлык.
- Да, неожиданно было услышать такие слова. - заметила Надя.
- Профессия обязывает быть чуть-чуть оратором. - ответил я.
- А кто вы по профессии? - спросила Поля.
- Адвокат. - сказал я. - А ещё иногда пишу книги. Так что, Поля, мы в чём-то с тобой коллеги.
- И о чём вы пишите? - спросила Надя.
- Обо всём, что у нас в стране происходит. - сказал я.
- То есть, о политике? - спросила Поля.
- Необязательно о политике; хотя и о ней тоже. Но меня привлекает больше всего сам человек, кем бы он ни был. Бывает и так, что я в своих книгах описываю те дела, которые я вёл, и, поставив себя на место своих клиентов, спрашиваю себя: «А можно ли было поступить иначе?» или «А что бы сделал я на месте того или иного человека?» и так далее. И через эти книги я пробую найти ответы на мои вопросы.
- И как - получается? - спросила Надя.
- Когда - да, когда - нет. - ответил я и задал свой вопрос:
- Вот вы отдыхаете голышом. Как вам пришло это в голову и что вам даёт или дал такой отдых? Ну, начнём с тебя, Поля!
- Что касается меня, то меня к этому приучила моя мама, когда я была ещё маленькой: сначала мы вместе принимали душ, потом стали ходить в баню всей семьёй у бабушки с дедушкой на даче, а лет в девять я впервые попала на нудиский пляж. Это было в Питере, на берегу финского залива. Я там увидела много людей в абсолютно обнажённом виде, которые резвились, купались, играли в игры… Причём и стар и млад. И мне самой тогда было очень весело. А что до того, что мне это дало, то всё просто - тело отдыхает, освежается, насыщается кислородом… Да сам человек чувствует себя легко. Знаешь, я даже когда приходила домой из школы, с университета или сейчас прихожу с работы, то раздеваюсь до всего и хожу голышом, потому что устаю не столько от дел и беготни, сколько вот именно от одежды, в которую, будто в тёмный и душный чулан, мы прячем своё тело. - так сказала Полина. - Я пришла к такому отдыху намного позже Поли. - сказала Надя. - Это было уже в студенческие времена и, кстати говоря, именно Полька и убедила меня и ещё одну нашу сокурсницу, Тоню Нилову, раздеваться догола. До того ни я, ни Тоня этого не пробовали: я из-за своей немодельной фигуры, а Тоня просто потому что она на ту пору была ещё этакой хорошей девочкой и жила пока теми постулатами, которые ей внушались с детства. А тут дело было во время летней сессии и мы собрались у Поли дома позаниматься. Было до одури жарко и, я помню, Тонька простонала: «Какие, на фиг, тут экзамены с зачетами! Сейчас бы к воде поближе быть». И Поля отвечает: «Девчонки, чего вы маетесь? Разденьтесь и весь разговор!». И сама - хоп, хоп и как будто на ней ничего не было, а она стоит перед нами, красавица. Мы и пикнуть не успели ничего в этот момент, стоим столбом, смотрим на Польку, будто перед нами скелет на уроке биологии, по которому мы изучаем строение человека. «Чего остолбенели? Раздевайтесь смелей!». - повторила Поля. Тонька обозвала её сумасшедшей, послала к чёрту и хотела, было, бежать… Признаться, я тоже думала, что Полина не в своей тарелке, и тоже хотела дёру дать. Но Поля поймала Тоню за руку и упросила нас обеих её выслушать. Мы все сели за круглый стол, стоявший среди гостиной под люстрой, и Поля нам долго объясняла, что она не сумасшедшая, и даже не лесбиянка; что нет ничего постыдного в том, чтобы побыть какое-то время обнажённым, что телу от этого даже польза - оно отдохнёт от всей этой синтетики; что она не хотела никого из нас обидеть… В общем мы с Тоней сдались, разделись и в таком виде мы втроём сели за уроки. Сперва я и Тоня чувствовали себя немного, как на иголках: нам казалось, что кто-то за нами шпионит. Но потом, уйдя с головой в занятия, уже и забыли про всё. Это был наш первый опыт постижения нудизма. Потом мы стали собираться у кого-нибудь на даче и там оголяться, да ещё других девчат приглашали к нам присоединиться (кто-то примкнул к нам, даже своих парней привели, кто-то нет.), а там добрались и до пляжа. Вот так.
- Разрешите мне сказать, пожалуйста! - сказал Саша.
- Говори, дорогой, слушаем тебя! - сказал я ему.
- Знаете, вот говорят, что нудизм (или натуризм) раскрепощает человека, приносит пользу его здоровью и телу… А я бы добавил ещё один плюс: мне кажется, что человек, ходящий на такие пляжи, не имеет нужды шариться по порно-сайтам, поскольку он насматривается всего вживую и при этом не страдает ни сам человек, ни техника, ни бюджет его семьи. Вот одна история: однажды ко мне в гости пришёл мой одноклассник Максим Грач. Он программист. Ну, и в разговоре под рюмочку он мне говорит: «Слушай, ты не представляешь, как меня достало ходить каждые две недели в дом одной семьи и чинить им компьютер. А всё потому, что их сын, 14-ти летний балбес, заходит на эти порно-сайты и в итоге на рабочий компьютера прилетает баннер с голой попой. Что делать - не знаю». Я спрашиваю Макса, мол, а что, никто его отлупить не может? Он в ответ: «Кому его лупить! С матерью живёт. Та, бедная, в двух школах работает, чтобы чадо получше одеть и накормить, а это чадо… вместо помощи ещё и гадит матери». Я тогда говорю Максу: «А ты скажи ему, мол, «а чего ты за другими подсматриваешь? Сними и самого себя во время онанизма и покажи всему народу! Пусть и на тебя кто-то полюбуется». Но есть менее радикальное предложение: предложи ему сходить на нудиский пляж - там и обнажёнки полно, и никто, ничего такого не делает. Может, ещё подругу найдёт». Чем всё кончилось - пока не знаю.
- У меня есть тост! - сказал я. - Я хочу поднять бокал за то, чтобы нудизм (или натуризм, как его ещё именуют) помогал оздоровлению не только тела человека, но и его души и разума!
И вновь над столом отзвучал тихий, легковесный звон наших бокалов. Перекусив немного, мы стали играть в волейбол - сперва ребята против девчат, потом одна пара против другой; наигравшись, пошли к пруду и там купались, резвились, как малые дети; потом фотографировались, изображая в шутку то сцену поцелуя, то страстные объятья, то ещё что-то; потом мы вновь вернулись к столу, ели, пили, говорили и пели…
Да, нам было весело! Но даже в этом веселье я всё же нашёл место мысли о ней, о Даше. «Так же ли ей весело у подруги, как весело мне?» - подумал я. А ещё мне не давало покоя - придумает ли Сашка что-нибудь, чтоб в город попали или нет? Очень хотелось с Дашей увидеться. Чёрт с ним, с пляжем! Мне бы просто её увидеть, посмотреть в её глаза, услышать её голос. Ситуация разрешилась сама собой: в пятом часу вечера ко мне подошёл Саша и сказал, чтобы я собирался, мол, девчонкам надо самим в город, потому что им обеим завтра на работу. Мы довольно скоро собрались и вскоре уехали с дачи с улицы со сладким названием - «Клубничная».
***
Нельзя было сказать, что мы с Сашей вернулись изрядно поздно. Пока до города добрались, пока девчат развезли (благо, так совпало, что они обе жили относительно рядом с нашей улицей), пока помогли Полине дотащить все её вещи… В общем, времени было около семи или полвосьмого вечера. Время детское и можно было бы ещё что-то себе позволить. Однако я себя чувствовал так, будто на часах было как минимум половина десятого. И потому, приняв душ, я просто рухнул в постель и очень скоро уснул.
- Доброе утро! - сказал Саша, войдя в комнату и увидев меня, уже не спящего. - И здоров же ты спать, брат!
- А сколько времени? - спросил я, потягиваясь.
-Половина десятого. - сказал Саша.
- Иди ты! - сказал я, схватив свои часы. И точно, было полдесятого. - Ничего себе я «придавил»!
Надо сказать, что обычно я уже в полседьмого убегаю на пробежку и зарядку.
- Да тебя ещё вчера было пушкой не разбудить! - сказал Саша. - Я тут футбол смотрел - матч Россия-Грузия - сижу, ору и болею, а тебе хоть бы хны.
- И как наши сыграли? - спросил я Сашу.
- Я б тебе сказал как, да слова такого не найдётся. - ответил Саша, скроив кислую мину. - А сказать, что они сыграли плохо, - это ничего не сказать! Прикинь, продули со счётом три-ноль… Ну, вообще опозорили родину по самое никуда!
- Три-ноль? - спросил я и рассмеялся. - Да ладно тебе, Сашка, мне байки рассказывать! Не может такого быть, чтобы за девяносто с лишним минут наша команда ни единого гола не забила!
- Я тебе точно говорю! - отвечал Саша. - Три-ноль и наши ни разу в ответ не забили. Хотя возможностей забить было до и больше! Но наши делали вид, что они, типа, бегают, и было впечатление, что они не мяч пинали, а друг друга по полю перекатывали ногами. Знаешь, вот мы, когда с соседскими пацанами выходили играть с ребятами с другого двора, так наша команда, даже если проигрывала всю игру, всё равно, хоть один гол, но отыгрывала у противника. И уже с другим настроением топали домой. Правда, грязные все были, как черти! - с теплом вспомнил Саша.
- А мы таким образом играли класс против класса. - отозвался я. - тоже по-разному бывало и мы так же легко не сдавались.
- Ладно, пошли завтракать, Пеле! - сказал Саша.
- Пойдём! - согласился я.
Погода, надо бы сказать, не располагала в этот день к тому, чтобы пойти на пляж или вообще куда-нибудь гулять. Шёл дождь, было сыро, серо и скучно. И эта непогода разрушила мне все надежды на новую встречу с Дашей. А я ждал этой встречи целых два дня; и ждал с нетерпением. Так, наверно, природа, уставшая от холодов, вьюг и метелей, ждёт встречи с весной, чтобы наконец-то насладиться теплом солнца и музыкой журчания ручейков да перезвона капели. Да, именно таким было моё ожидание встречи с Дашей.
- Чего кислый такой? - спросил меня Саша.
- Да вон, видишь, что за окном. - отвечаю я.
- А! ясно - у нас расстройство по поводу сорванного свидания. - съехидничал Саша.
- Да ну тебя! - ответил я. - Какое свидание? Просто погулять договорились.
- Ладно тебе горевать! - сказал Саша. - Не век же дождь будет идти - пройдёт и тогда, может, погуляете. Давай, ешь!
Сказать по правде, плохая погода мне даже аппетит свела на нет. И всё же я заставил себя съесть пару яиц под майонезом и два бутерброда с чаем. Позавтракав, мы с Сашей занялись каждый своим делом: он прибирал на кухне, а я залез в Интернет и стал пересматривать вчерашний матч. Действительно, наши были что-то не в лучшей форме. Позвонили в дверь. Я остановил видео и подошёл.
- Добрый день! Мне нужен Роберт. - сказала маленькая, пухленькая, коротко стриженная девочка лет 12-ти.
- Добрый день! Роберт - это я. - был мой ответ. - Чем могу помочь?
- Вам просили передать. - сказала девочка, подавая вчетверо сложенный тетрадный листок.
- Мне? - удивился я. - Что ж, спасибо.
- Всего доброго! - уходя, сказала девочка.
- И вам тоже всего доброго! - ответил я вслед.
Закрыв дверь, я развернул листок и прочёл следующее:
«Роберт, я приболела - и потому не смогу с вами встретиться. Да и погода, сами видите, какая. Но как только я поправлюсь - мы увидимся. Обещаю. Не огорчайтесь и не скучайте! До встречи! Д».
- Что там, Роба? - крикнул с кухни Саша.
- Да вот, пришла девчушка и вручила записку от Даши. - ответил я.
- О-о-о! - протянул Саша.
- Что «о-о-о!» - сказал я. - Она пишет, что приболела и извиняется за сорванную встречу. Вот тебе и «о-о-о!».
- Да ладно тебе, друг, не сердись! - сказал Саша. - Чёрт, ну и погодка! С детства не терпел такую погоду, потому что лето для меня - это, можно сказать, «третий новый год».
- Почему? - с любопытством спросил я Сашу.
- Да потому что в летние каникулы, как и в зимние, у тебя куча удовольствий! - сказал Саша. - Зимой тебе и лыжи, и горки, и снежки, и коньки, и снежные бабы; а летом и купание, и велики, и ролики… И когда или зимой мороз под сороковник врежет, или летом дождь зарядит неожиданно, да ещё на несколько дней, для меня праздник испорчен.
- Но ведь ты сам только что говорил, что это когда-то всё же проходит, - сказал я.
- Проходит, но осадок остаётся, - ответил Саша.
Переговорив, мы оба вернулись в комнату. Там я помог Саше слегка прибрать, потом он сел смотреть телевизор, а я вернулся к интернету и стал писать очередное письмо домой, потом мы с Сашей сели играть в шахматы… Что мы ни делали, чтобы переждать дождь! Дождь затих только к вечеру.
- Какие планы у тебя, мой друг? - спросил меня Саша.
- Да хотя бы просто пройтись, - сказал я, - а то я уже закис здесь.
- Можно и пройтись, - одобрил Саша, - а в боулинг поиграть нет желания?
- Отчего же нет! Можно и это себе позволить! - согласился я.
- Я девчат позову для компании? - спросил Саша.
- Да как хочешь. - сказал я.
Город встретил нас и остальных своих жителей, которые, возможно, тоже вышли погулять, посвежевшим после дождя. Даже цветы, посаженные в разнообразные клумбы, и те ожили. Не знаю, кто как, а я с радостью и наслаждением вдыхал этот вымытый воздух. Казалось, и идти тогда было как-то легче.
Под фразой Саши «Я позову девчат для компании» я понял, что он позовёт Полю и Надю. Я оказался прав на половину: Полина действительно была; однако рядом с ней была не Надя, а сестра Полины Марина (или Мальвина, как она себя назвала). На мой вопрос, почему она так себя называет, эта Мальвина ответила, что просто так захотела. Знаете, я ничего не имею против того, чтобы это имя носила кукла из сказки про Буратино; но когда это же имя присваивает себе девушка, то это пахнет глупостью и пошлостью. Как-то сразу возникает впечатление, что такая девушка окончила только один университет: «УТСТ» - то есть, «Университет торговли собственным телом». А проще - проституции. И ничего, кроме как «окучивать» клиента, она не умеет.
Впрочем, и сама эта Мальвина была какой-то кулообразной. У неё были пышные и светлые волосы, большие, серые, щедро накрашенные глаза, нос пуговкой и большой, ярко напомаженный рот. К слову о последнем, когда она улыбалась, то её улыбка занимала пол-лица. Одета Мальвина в розовую, слегка расстёгнутую кофточку, розовую юбку и белые шлёпки на босу ногу. Ну, кукла куклой, ей-богу! Я хотел, было, пойти гулять один, понимая, что с этим существом не смогу связать и двух слов, но Саша меня отговорил, обещая, если что, позаботиться о Мальвине. Я поверил ему.
И вот мы пошли в развлекательный центр с весьма говорящим названием: «Весёлый остров» . Забегая вперёд, я скажу, что это весьма неплохое место. Тут можно и в боулинг поиграть, и в пинг-понг, и в бильярд, и в караоке попеть, и кафешка мне понравилась… Словом, любой каприз за довольно небольшие деньги. По дороге в «Весёлый остров» я попытался всё-таки разговорить Мальвину, спросить, где учится, чем занимается… Ведь не всегда внешность человека совпадает с его внутренним миром.
- А я всему, что надо, давно научилась, - сказала Мальвина. - А лишнего мне не надо.
- Ну, а чем ты занимаешься или интересуешься? - не отступал я.
- Я работаю диспетчером в Такси. А интересы мои самые скромные, - сказала Мальвина, - я люблю компьютерные игралки, смотреть «Камеди клаб» и «Дом», ходить в разные весёлые места, люблю поспать, поесть, поплавать и «потрахаться».
Получив такой ответ, я понял, что вопрос о книгах будет глупым. Знаете, я сам не монах, тоже люблю хороший секс; но, Слава Богу, меня интересует и кино, и книги, и театр, и фотография… То есть, и мои родители, и я сделали всё для того, чтобы я был нормальным человеком, а не вот таким же убожеством. Я перешёл от мальвины к Саше.
- Слушай, на кой чёрт Поля взяла с собой эту куклу? - спросил я его. - Она же пустоголовая! Что я с ней буду делать?
- Ты знаешь, Полька сама сказала, что она её не хотела брать, да Маринка ей навязалась, - сказал Саша. - Но, если хочешь, то я ей займусь.
- Спасибо, друг! - сказал я.
И вот так, видя обычный разговор, мы пришли к «Весёлому острову». Игорный зал был на втором этаже. Причём он был устроен так, что там никто никому не мешал. Надо сказать, что я в боулинг, в отличии от шахмат и пинг-понга, играл вообще в первый раз. Так получилось!.. Однако, посмотрев, как Поля слегка разбежалась и ловким движением руки послала шар в стройный ряд кегель, я быстро усвоил суть игры и, дождавшись своего выхода, тоже весьма неплохо отличился. У Мальвины же игра никак не клеилась: она то шар уронит из рук, то «мазала»… После пятого своего выхода Мальвина поняла, что боулинг - не её игра и выбыла из неё, а мы продолжали играть. Как бы ни была интересна нам игра, но всё же мне было некомфортно, что один из нас, то сеть Мальвина, скучает рядом. Я подошёл к Саше и указал ему, что барышня скучает.
- Может, в кафешку спустимся? - предложил Саша.
- Отличная идея! - поддержала Поля и мы все пошли вниз.
Идя в кафе, я вдруг вспоминаю, что забыл деньги в других брюках. Я дёрнул Сашу за рукав и сказал ему об этой неприятности.
- Ничего страшного! - сказал Саша. - Я заплачу за нас обоих.
- Спасибо, - ответил я, - я отдам.
- Да плюнь ты! - отмахнулся Саша.
В кафе я заказал себе «Оливье», чаю и мороженое, поскольку есть мне не больно хотелось, а компанию поддержать было надо. Что кушали другие - сейчас не помню. Да это и не важно!.. Но никогда не забуду одного момента, который, при определённой обработке, пожалуй, сошёл бы за анекдот: Мальвина спросила меня, чем я занимаюсь, - и меня какой -то чёрт дёрнул сказать, что я писатель. В ответ на это Мальвина тотчас ляпнула:
- Обалдеть! Я ещё никогда не сидела рядом с живым писателем.
После этой реплики я сам не то что обалдел, но чуть не превратился из живого писателя в неживого. Кстати, было желание съехидничать примерно так: «И с кем из неживых писателей вы рядом сидели?». Да уж, такое и впрямь не забудешь! И всё же я ответил Мальвине, чтоб она пользовалась моментом. А на вопрос её, о чём я пишу, Саша ответил:
- Роба пишет научно-популярную литературу: по истории, например…
Это он перегнул слегка. Но я принял игру.
- Мой друг прав, я - писатель-историк, пробую в своих книгах предлагать своё понимание всего, что происходило и происходит у нас и за рубежом. Вот, например, нынче я работаю над книгой о Пугачёве, Емельяне Ивановиче. В ней я пытаюсь ответить на два вопроса: А могло бы и вовсе не разгореться этого бунта? Если да, то что надо было бы сделать для его предотвращения?..
В разговор вмешалась Поля.
- И как, по-вашему, можно было бы избежать бунта?
- Главное, что должна была сделать Екатерина Вторая, - начал я, - освободить крестьян! Мне кажется, что не последнее дело сделало именно то, что крестьян за людей не считали: хозяева могли их высечь до смерти или ещё что-то сотворить… И как тут не озвереешь и не пойдёшь на разбой?.. А если бы Екатерина отменила крепостное право, тогда, возможно, всё бы сложилось иначе. Допустим, что бунта избежать не вышло бы, но он имел бы другую окраску.
- Какую? - спросила Поля.
Я молча пожал плечами. После чего обратил внимание на Мальвину: она скучала. Я предложил потанцевать.
- Я за! - одобрила Мальвина.
- Я тоже, - подхватил Саша. И, взяв за руку Мальвину, пошёл вперёд.
Мне досталась Поля, чему я внутренне был рад, поскольку она интересная собеседница. За время танца мы успели поговорить о новом романе одной модной писательницы. Роман называется «Записки с курорта».
- Честно говоря, книга пошловата, - сказала Поля. - Я, читая её, рассчитывала на более изысканный рассказ, вроде Чеховского, где двое влюблённых как-нибудь интересно проводят время, разговаривают, скажем, о живописи…
- Одним словом, вы ждали от героев насыщенной внутренней жизни, - догадался я.
- Ну, да, - сказала Поля. - А вместо того, героиня сперва неделю ищет себе мужика, чтобы не скучно было, а когда находит, то остальные две недели почти без перерыва… Ну, понимаете.
- Понимаю, - сказал я.
- Да и герой там не чище, - сказала Поля. - Тоже лавилас был не из последних…В общем, я выбросила этот роман. Честное слово, горько, что нынешняя литература не воспитывает человека, а развращает его, превращает в скотину…
- Ну, может, не все писатели такие, - сказал я. - Хотя вы правы, иногда бывает печально, что иной человек живёт абсолютно свободно от каких-либо нравственных ценностей и норм. Я в своей адвокатской такого иногда насмотрюсь, пока дело распутываю, что за голову хватаюсь.
- Так вы адвокат или писатель? - хитро улыбаясь, спросила Поля.
-Одно другому не помеха, - сказал я.
Мы разговаривали ещё долго, не подойди к нам Саша с Мальвиной.
-Ребятки, давайте к дому двигать! - предложила Поля. - Тем более, что и мне, и Марине завтра на работу.
При упоминании о работе Мальвина слегка сникла.
- Полька, вечно ты всё испортишь, - сказала она.
Что ж, домой - так домой!.. Надо сказать, что я тоже слегка подустал.
– Лена, я влюбилась, – послышалось в трубке вместо приветствия. – Он такой! Такой! Одно слово, лучший… Все, я пропала.
– Подожди, Наташа, – попыталась остановить подругу Елена. – А как же муж? Да и где ты его нашла?
– В Трускавце. Помнишь, я тебе звонила тогда. Но не хотела ничего говорить. Потому что была еще не уверена в этом, а теперь…
– Ой, Наташа, будь осторожна. Это всего лишь курортный роман.
– Нет, нет. Это – любовь. Он любит меня, а я – его.
– И все же не увлекайся, чтобы потом не пришлось горько разочароваться.
– Все будет хорошо. Увидишь.
Они приехали в небольшой курортный городок почти одновременно. Медсестра Елена – из Западной Украины, и учительница Наталья – с Востока. Поселившись в одной комнате, женщины сразу нашли общий язык.
– А знаешь, – однажды сказала Наталья, – меня же в санаторий муж отправил. Он очень больной. Почти все свободное от работы время я провожу с ним. Я не хотела ехать, но он все же настоял. Сам приобрел путевку мне.
Мы с ним поженились поздно. Детей так Бог и не дал. Мне уже сорок, а кажется, что вот-вот было шестнадцать. Именно на столько я себя чувствую. Так как и в юности хочется развлекаться, танцевать, крутить романы. И понимаю, что уже поздно. Да и совесть не позволит…
– Наташа, ты, вроде, оправдываешься передо мной, – промолвила Елена. – Ты же ничего плохого не делаешь. Подумаешь, кофе выпила с ухажером или потанцевала… Это же нормально. Тем более здесь, где сама атмосфера способствует этому.
Дни, проведенные среди крикливых белокрылых чаек, зеленых кипарисов, шума прибоя и морской романтики, подошли к концу, и нужно было возвращаться домой.
– А знаешь, Лена, – произнесла Наталья, застегивая молнию на чемодане, – я побывала почти во всех уголках Украины. И на Западе еще не пришлось бывать.
– Тогда приезжай в гости. Адрес ты мой знаешь. И телефон также. Буду рада видеть.
– Благодарю за приглашение. Ты будешь желанной гостьей в моем доме. Надеюсь, когда-нибудь еще встретимся.
Женщины созванивались частенько. Елена не изменяла своему месту отдыха. Крым для нее оставался жемчужиной. А Наталья – наоборот. Каждый раз, когда звонила, то, смеясь, сообщала новое место отдыха.
– Лена, я все ближе к западу, – говорила она. – Сейчас отдыхаю в Моршине. В следующий раз выберу другое место. Так и побываю у вас.
Следующим стал Трускавец. Оттуда женщина позвонила и сообщила, что встретила настоящую любовь.
– Подробности расскажу потом, – произнесла она в конце разговора.
За несколько недель Елена переживала всю ее историю от начала до конца по телефону. С Олегом Наташа познакомилась по приезду в санаторий. Статный, черноволосый мужчина с карими глазами сразу обратил на женщину внимание.
А она с сочувствием отнеслась к тому, что он разводится с женой, с которой прожил пятнадцать лет, потому что она оказалась предательницей. И потому он сейчас вынужден проживать с родителями. А еще возникли проблемы с работой. Фирма, на которой работал, обанкротилась.
Женщина настолько прониклась его проблемами, что позволяла себе угощать его в кафе, хотя он был против. Ходила с ним по магазинам, где также за все платила она. А когда у него не хватало на сигареты, то она давала ему деньги.
А он благодарил ее страстными объятиями, страстными поцелуями и нежными словами.
Время, проведенное вместе, подходил к концу. Наталья с тяжелым сердцем паковала чемодан, а Алексей успокаивал ее.
– Я буду писать и звонить тебе каждый день, – говорил он. – А когда устроюсь на работу, приеду к тебе.
Весь год они переписывались и разговаривали друг с другом по телефону. А она летала на крыльях любви, и каждый раз спрашивала, когда он сможет приехать к ней.
– Дорогая моя, вот-вот должен устроиться на работу… А тогда жди меня, – отвечал он.
Она ждала. Целый год. Пока не решила сделать любимому подарок, и приехать сама. Но так, чтобы он не знал. Только сойдя с автобуса, позвонила Алексею. Он долго не брал трубку, но все же после нескольких вызовов, она услышала знакомый голос.
– Любимый, я здесь, – вместо приветствия выпалила женщина.
На том конце воцарилась тишина. И за минуту удивленный голос спросил: «Где, здесь?»
– В Трускавце. Я приехала к тебе. Пожалуйста встреть меня.
В ответ послышались короткие гудки…
Время шло, а Алексея все не было. Снова набрала его номер. И женский голос сказал, что абонент не может принять звонок. Она еще несколько раз пыталась дозвониться, но результат был тот же.
На улице темнело. Нужно было думать о ночлеге. Пригодилась бабушка, которая сама подошла и предложила комнату.
На следующий день она снова пыталась дозвониться до любимого. Но телефон упорно молчал. Ничего не понимая, Наталья отправилась на поиски. Просто пошла наугад по городу.
Воспоминания тех дней вернули ее назад, в прошлое. Побродив по городу несколько часов, она зашла в один магазин, чтобы купить еды. И… увидела его. Он стоял возле витрины, и мило беседовал с продавщицей.
– Алексей, – почти воскликнула она. Мужчина от неожиданности вздрогнул и повернул голову в ее сторону.
Наталья бросилась к нему с объятиями, но тот сдержанно и даже холодно воспринял ее появление, предложив выйти на улицу поговорить.
Оказавшись на свежем воздухе, Наталья, удивленно смотрела на него, ничего не понимая, и ждала объяснения. Но любимый молча топтался на месте, не зная, с чего начать разговор. Инициативу решила взять в свои руки Наталья, у которой возникло немало вопросов.
– Почему ты не встретил меня? Что случилось? Куда ты исчез? – Вопросы сыпались градом.
– Понимаешь, – пытался объяснить он, не поднимая глаз на Наталью, – у меня проблемы. Я не могу… дети… жена…
Женщина слушала его объяснения, и ничего не понимала. Какая жена? О чем он? И когда мужчина, немного овладев собой, стал рассказывать о своей жизни, у Наташи потемнело в глазах и перехватило дыхание.
Господи! Это же курортный роман с альфонсом! Как она могла так наивно верить этому проходимцу? Молча, не говоря ни слова, развернулась, и пошла прочь. Только дома дала волю слезам.
Она чувствовала вину перед своим мужем, который так верил ей, а она…
Собрала вещи, и пошла на автовокзал. Ну что ж, так ей и надо! Сама виновата. Это Господь наказал за то, что так жестоко предала своего мужа.
Глотая слезы в автобусе, она поклялась, что больше никогда не посмотрит в сторону других.
2015, . Все права защищены.
Я проснулся около шести часов вечера от звонка в дверь. Это Саша вернулся с дачи.
Ты чего мятый такой? - спросил он.
Спал. - ответил я, протирая глаза.
За ужином я рассказал ему о том, что видел сегодня на пляже, и ещё спросил про отдельные зоны для нудистов.
Роба, да в это благословенном месте есть всё! Тут есть и отдельная зона на городском пляже, и загородная турбаза для таких людей. Иное дело, что кому-то будет не лень протопать лишние метров двести или проехать пять-шесть километров, а кому-то будет невтерпёж оголиться где попало. Это просто вопрос воспитания человека, я так думаю.
Однако, тут не больно, я смотрю, кто возмущается по этому поводу. - сказал я.
Знаешь, по-моему, просто без толку возмущаться. Это тоже самое, что просить тараканов «свалить» из твоего дома самостоятельно. Ну, нажалуется какая-то бабуля в газету на это безобразие; ну, примет наша адниминистрация какие-то меры... И что? Нет, законопослушные поклонники этого вида отдыха поедут на турбазу или же у себя на даче оголятся (почему бы нет!), а кому на эти меры «плевать», они найдут другое местечко в черте города.
А для кого-то это так же стало привычным, как всё происходящее вокруг него, и он не бегает никуда, не жалуется, нервы не портит, а просто не обращает на это внимание.
А кто-то с такими людьми даже дружбу водит или так общается. - пометил я Саше, вспоминая увиденное.
Есть и такие. Кстати говоря, один из них сейчас с тобой ужинает. - ответил Саша.
Это его откровение стало для меня неожиданным. Я смотрел на него и не мог ничего придумать, что сказать.
Чего ты на меня вытаращился?Можно подумать, что я тебе сейчас сказал о любви к мужчинам! - сказал слегка возмущенный Саша, продолжая, - Да, я дружу кое - с кем из таких людей. У меня даже девушка есть из этой же среды. Зовут Полиной; она журналист в одном популярном журнале; хотя у неё за спиной псих-факв педагогическом. Но журналистика ей оказалась ближе. Сама же Полина - человек нормальный, весёлый и общительный. Впрочем, и другие мои друзья-подруги тоже довольно образованные, умные, общительные и успешные каждый в своём деле люди.
А ты сам в нудизм не ударился? - спросил я Сашу.
Я пока ещё не определился. - ответил он и на том разговор был исчерпан.
Ужин также был окончен. Закурив сигарету, я стал глядеть в окно и с лёгкой грустью думать о Даше. Вот поразительная вещь - я лишь первый день, как с ней познакомился и слегка пообщался, ещё ничего про неё не знаю… А мне её не хватало, будто это был давно знакомый и дорогой мне человек, с которым мы, наверно, были вместе в прошлой жизни. Возможно, мы жили на каком-то далёком-далёком острове счастья, где не было никакой суеты, толкотни, зависти, злобы; мы бродили по тёплому песку, купались в ласковом море, слушали пенье здешних птиц… Но однажды, очевидно, какой-нибудь бог всех погод не сумел о чём-то договориться со своими собратьями и от досады сгустил он над нами тучи, поднял на море бурю; и волны стали подниматься одна выше другой, и вскоре море затопило наш остров, а нас с Дашей разнесло по разным краям земли очень-очень надолго. Поэтому неудивительно, что, встретившись сейчас, мы друг друга не узнали.
Слушай, Роба, ты бы хотел завтра поехать со мной к Польке на шашлыки? - спросил Саша.
Прости, что? - отозвался я, очнувшись.
Я говорю, что сейчас ехал к дому и Полю встретил - она нас на шашлыки позвала на завтра. Поедешь? - повторил Саша.
Ну, что ж, можно и поехать. А куда? - спросил я.
На даче у её сестры. - сказал Саша.
У сестры? - удивился я.
Меня удивило не то, что у девушки моего друга есть сестра (У самого трое сестёр и двое братьев!), а удивило, что она позвала нас в гости не на свою дачу. Но Саша мне вскоре всёдоступно объяснил:
Тут штука вот в чём, Роба: дача-то сестры, но она - девушка, неспособная к земледелию, да и не поклонница дачного отдыха. Оно понятно - мужик её хорошую деньгу «зашибает», всё можно купить на рынке и в магазине, а летом лучше всего поехать по Парижамразгуливать… Вотона на Полю дачу и кинула. А дачка-то хорошая, большая; растёт всё, кроме бананов и ананасов; есть большей дом в два этажа, по другую сторону забора есть небольшой прудик и площадка для игр. Ну, что, поедем?
А мы вечером вернёмся назад? - спросил я Сашу.
Зачем? - поинтересовался он.
Ну… я просто договорился с одной девушкой пойти на пляж утром.
- «Ах, эта девушкаменя с ума свела, разбила сердце мне, покой взяла», - с улыбкой напел Саша, поняв, что речь идёт о Даше,- ладно, что-нибудь придумаем.
И после этих слов я окончательно согласился на поездку, не подозревая, какую злую шутку она со мной сыграет позже. Знаете, я всю жизнь свою к друзьям относился, как к братьям; как сам их любил всем сердцем и всегда был готов и поехать с ними куда угодно, и поддержать в нелегкую минуту, так и про них думал и верил, что они меня тоже любят, всегда помогут и никогда не предадут. И потому мне ни разу не приходило в голову, что кто-то из друзей может оказаться с душком (в переносном смысле). Такое же отношение у меня было и к Сашке. Его воспитывала мать. Отца он никогда не видел и не знал. Да и вообще Сашино окружение в семье состояло из женщин - это помимо мамы были тётушки и бабушка. Вероятно, кто-то мне не поверит, но я это пишу со слов самого Саши. Да и потом чего только в жизни ни возможно! Поэтому ему было чуть труднее, чем мне, привыкать к службе и я егоподдерживал, говоря ему, чтоб он держался, хотя бы ради матери. И Саша в долгу не оставался - тоже иногда помогал понимать на занятьях разные предметы, так как с книгами с детства был он на ты. Я, конечно, тоже книги читаю, но до меня всё и всегда доходило через руки.
Продолжение следует.
Курортные романы редко заканчиваются свадьбой. У нашей героини вроде бы все к этому, но возлюбленный передумал в последний момент.
Отправляясь на Капри, она хотела только одного – хорошо отдохнуть в одиночестве. Бурный роман начался и закончился неожиданно. Героиня этой истории попросила нас не раскрывать в статье ее настоящее имя. «Назовите меня, например, Алиса. А его… Пусть будет Марио. Хотя ему все равно. Он никогда не прочитает эту статью. Мой друг не говорит по-русски, а я не знаю итальянского…».
Словно в раю
Путешествие Алисы началось с заманчивых строк в путеводителе: «Еще император Октавиан Август оценил каприйскую тишину, отрешенность от мира. За эти достоинства он прозвал Капри раем праздности. Сейчас остров – любимое место отдыха европейской элиты». Это как раз то, что к своим тридцати годам начала ценить Алиса – отдых вдали от мест, где проводит отпуск большинство земляков.
На Капри она чувствовала себя прекрасно. Русские в ее дорогом отеле, конечно же, были, но в навязчивые беседы не вступали. Впрочем, сама отпускница в отель приходила только ночевать. Она взяла с собой на Капри свой путеводитель и, следуя его советам, много гуляла, любуясь красотами острова.
В один прекрасный день у Алисы появилась новая идея, и путешественница отправилась за пределы острова. На кораблике, который доставил ее в Сорренто, она и познакомилась с Марио… «Если бы мне его показали раньше и сказали, что у нас будет связь, я ни за что не поверила бы. На первый, да и на второй взгляд он – герой не моего романа, – делится девушка. – Меня всегда привлекали высокие, крепкие парни, а он – невысок, сухощав. Мне нравилось, когда мужчина немногословен и суров. А Марио сказал мне пару фраз и, убедившись, что я неплохо говорю по-английски, не умолкал весь день. И меня это не раздражало!».
Новый знакомый предложил показать ей Сорренто. «Он сказал мне, что очень хорошо знает город, и я согласилась». Гид из Марио получился и в самом деле отличный. Он не утомлял Алису цифрами и скучными историческими подробностями, просто водил по самым красивым местам города.
«Ближе к вечеру мы оказались в лимонной роще. Вокруг было необыкновенно красиво, в воздухе витал чудесный аромат. Я чувствовала себя на седьмом небе… И когда Марио обнял меня и поцеловал, поняла, что уже давно ждала этого. Более того, мне хотелось продолжения». Оставшиеся дни отпуска влюбленная девушка провела с Марио.
«Я осознавала, что это банальный курортный роман, но меня это не беспокоило, – вспоминает Алиса. – Какая разница, как началась любовь, думала я. Главное, чтобы она не закончилась вместе с отпуском!». В том, что чувства, вспыхнувшие в лимонной роще Сорренто, не угаснут вместе с летом, а перерастут в длительные отношения, наша героиня не сомневалась. Когда пришло время уезжать, Марио взял с подруги обещание приехать к нему в гости сразу, как только она сможет.
Танго и любовь
Через три месяца Алиса снова прилетела в Италию. Теперь она остановилась у Марио в Сорренто и наслаждалась его вниманием и заботой. Марио предложил ей погулять по городу. В первый раз он поцеловал Алису в лимонной роще. Вечером они не смогли расстаться…
Марио – бывший танцор, а сейчас гид – учил ее танцевать танго и устраивал экскурсии. Утром, пока она спала, приносил особые пирожные, варил кофе и, едва Алиса открывала глаза, подавал ей завтрак в постель. «А еще Марио – потрясающий любовник, – признается девушка. – Ему скоро будет пятьдесят лет, но те молодые парни, с которыми я встречалась раньше, с ним не сравнятся».
Как же это понимать
Третьи итальянские каникулы понравились Алисе еще больше. «Мы стали ближе, он вел себя так, будто мы с ним помолвлены». Марио представил возлюбленную друзьям и даже познакомил с сестрой и ее мужем. «Я решила, что у нас все серьезно. Речь о свадьбе не шла, но он хотел, чтобы мы жили вместе».
Вернувшись домой, без пяти минут невеста начала подготовку к переезду в Италию. Она уволилась с работы и сдала московскую квартиру, на время до отъезда поселившись у подруги… Там однажды вечером ее и застал звонок Марио: «Прости, любимая! Я тебе изменил».
Алиса не сразу поняла, что произошло. А когда осознала, подумала, взвесила все «за» и «против», набрала номер Марио и сказала, что прощает его. Ответ любимого поразил: «Ты не поняла. Я тебе изменил. Приезжать не надо. Я тебя уже не жду».
Полгода девушка жила у подруги. На прежнюю работу ее не взяли, новую удалось найти не сразу. Поиски затягивались, пришлось соглашаться на низкую зарплату. Но все эти серьезные проблемы на фоне краха романа с итальянцем кажутся ей ерундой. Она пытается и не может разгадать загадку: «У нас все было хорошо. Почему же Марио так странно себя повел?» Ответа у нее нет, но он есть у психолога.
Александра Волохова, психолог:
«Иногда под влиянием обстоятельств люди решают отказаться от отношений, которые ранее казались им перспективными. Это может быть болезнь, встреча со старой любовью, предложение работы в другой стране и так далее. Более того, не все люди готовы сказать об этом правду. Поэтому, если героиня хочет знать, что именно заставило Марио изменить свое решение, и уверена, что эта информация поможет ей обрести мир в душе, ей стоит спросить его об этом. При этом важно заранее предупредить Марио, что она не собирается его возвращать, а лишь хочет прояснить для себя ситуацию».
К сожалению, нет гарантии, что мужчина даст ответ. Хорошо хоть что Алиса не успела продать квартиру, подсознательно оставив мост, который ей очень пригодился.
«...Где ажурная пена, где встречается редко городской экипаж. Королева играла в башне замка Шопена, и, внимая Шопену, полюбил её паж...», - с издевательским завыванием я процитировала стих Игоря Северянина и грозно одёрнула подругу: - Хватит. Никаких курортных романов. Я еду просто отдыхать, купаться в море и неправильно, но изобильно питаться.
Подруга Семёнова, неисправимо влюбчивая и поэтому пребывающая в третьем браке а-ля «вместе навеки», горестно свела в единую линию:
Алён, ну ведь не повредит, а? Малюсенький романчик, чтобы тело и душа были мо-ло-ды!
В первоисточнике для молодости душевной и телесной предлагалось закаляться, а не крутить романы с красавцами из Дагомыса. Никаких мужчин, ты же понимаешь: я ношу траур по мужу.
Так ты ж не похоронила, - испугалась буквальная Семёнова, - ты же развелась!
Всё равно, - рубанула я. - Он для меня почти что умер.
Ну ладно, - вздохнула сговорчивая Семёнова, - ешь фрукты и купайся в море. Только не кутайся в длинные юбки, носи те коротенькие , что я тебе подарила.
Я клятвенно заверила Семёнову, что на коктебельском побережье у отдыхающих нет шансов: хотят они или нет, придётся оценить мою длинноногость и белые подаренные шорты. Семёнова преисполнилась благодати и забрала «на постой» мою прожорливую кошку.
А я собирала чемодан и злорадно рассуждала о таком вульгарном явлении, как . Что мы о нём знаем? Преимущественно это случается в городе Сочи, где «шашлычок под коньячок вкусно очень». Героинями становятся женщины в белом платье, стоящие на берегу, в то время как дома их ждёт семья.
Женщин сбивают с толку и истинного пути мужчины, обладатели энного количества сыновей в далёких некурортных городах. Потом об их коротком хмельном счастье поёт безволосый полноватый исполнитель, народ заказывает хит на социально ориентированных радиостанциях. В этом же направлении работает высокий певец в очках и пафосе.
На ум пришёл свежий клип по чеховским мотивам: страдалец, «весь в белом», бродит по побережью явно в поисках приключений, цепляется взглядом за тётеньку со шпицем под мышкой и грустью в глазах... Ну, «и заверте…», как говорится. Потом певец тоскует в кругу семьи, женщина убедительно изображает не то раскаяние, не то изжогу… Нет, увольте, мне это «счастье» не светит. Долой мужчин, только сезонные , заплывание за буйки и экскурсии.
Акт первый. Верность слову
…Вообще-то в Коктебеле не так уж много достопримечательностей: Максимилиан Волошин, Кара-Даг, залив, скала со сквозным, так сказать, отверстием. И мои белые шорты, как иначе-то… На третий день отдыха произошло разочарование в понятии «бархатный сезон»: если в конце августа так жарит солнце, приезжать на курорт безопасно для жизни только в ноябре. Владелец жилья, где я временно обитала, зорко следил за расходованием электроэнергии. Каждый раз, когда я включала в комнате кондиционер и выходила в общую кухню, пока комната остывает, он хмурился всем телом и заводил воспитательные разговоры - мол, «охлаждайтесь на здоровье, но не так часто».
Соседи по курортному общежитию, компания с разным количеством представителей сильного пола и пола прекрасного, настойчиво призывали присоединиться к ним. Я стойко отклоняла приглашения к застолью, но «сломалась», когда «граждане отдыхающие» предложили принять участие в автопробеге по Крымскому побережью. На трёх машинах, цель – в сжатые сроки посмотреть всё лучшее. К тому времени мне осточертел, белые шорты примелькались отдыхающим, противостояние с хозяином по поводу кондиционера рисковало вылиться в рукопашную. Едем!
Акт второй. На правах штурмана
Алёна, ты садись в машину к Андрею, - хохотнула бесцеремонная компанейская барышня, - он мужчина разведённый, ты женщина свободная – сам Бог велел!
Я натянуто улыбнулась и повиновалась. Андрей – высокий худощавый мужчина, кажется, наиболее разумный из присутствующих и не столь ярый поклонник крымских вин.
Включить кондиционер? – дружелюбно предложил «пилот», а я вздрогнула: он явно в курсе конфликтов по поводу прохладной атмосферы.
Если можно, - буркнула я и поклялась хранить гробовое молчание.
Пункт первый. Севастополь, Балаклава, - объявил Андрей.
А потом, видимо, из-за желанной прохлады в салоне, я утратила бдительность и позволила увлечь себя разговорами. Надо же, сколько человек знает о Крыме! Он рассказывал о печальной славе Фороса, где на даче отсиживался первый российский президент и зачинщик перестройки. О посёлке Симеиз , куда на летний отдых стекаются стройные красивые парни, однако девушкам там делать нечего. О пещерном городе Чуфут-Кале, который основали караимы, но потом покинули крепость. О фресках южного Мангупа. О пещерном монастыре Инкермана. О красивейшем высоченном мысе Фиолент, который благодаря легкомысленным отдыхающим исправно поставляет трагические сводки: крутой 70-метровый мыс щедро собирает людскую дань. Юноши и девушки не учитывают, что мыс осыпается, не берут в расчёт головокружение от вида, тем паче, если головы их и без того вскружены, а сознание расширено…
Когда мы стояли в Балаклавском гроте, рассматривали старую подводную лодку и висящих в морском изумруде медуз, Андрей вдруг взял меня за руку:
Тут холодно и мрачно. Пойдём в кафе? А наши потом присоединятся.
И я не отняла ладонь, так, рука в руке, и потопали в рыбацкий ресторанчик.
Давай я сам сделаю заказ? – улыбнулся он, а я чуть не заплакала. – Хорошо знаю меню, на блюдо «чёрт знает что» не нарвёмся.
И мы не нарвались. Я ела камбалу и салат с креветками, думая о том, как же приятно порой позволить мужчине решать за себя. Когда выходили, его ладонь легла на мою талию. Или показалось, привиделось из-за вдруг нахлынувшей тоски?..
Акт третий. Ближе к солнцу…
А я сказала – не пойду! И не надо меня тянуть, мне больно! – я упиралась, сыпала проклятьями, потому что в здравом уме ни один человек не согласится ехать по канатной дороге на макушку Ай-Петри.
Глупенькая, это же не страшно, - продолжал гробить женщину Андрей, - представь, какой вид открывается с высоты птичьего полёта!
Ужасный, страшный вид! – надрывалась я. – Я же сказала, если решила, то ни за что не пойду! Я высоты с детства боюсь, даже на «лодочках» всего один раз качалась!
…Через полчаса я, икающая и пьющая мелкими глоточками минералку, раскачивалась в вагончике фуникулёра. Андрей обнимал за талию (не показалось! не привиделось!) и успокаивал разговорами, как по приезду мы отправимся в самый вкусный татарский ресторанчик. О еде думать не хотелось… Но о возможном падении, коварстве мужчин и даже бывшем муже думать не хотелось. Бывает же так: вдруг – ррраз! – и тебе больше не страшно. С ещё недавно незнакомым человеком надёжно и спокойно. Так, а что мы будем на ужин? Я хочу , лепешку и вина, много вина, заслужила.
Акт четвертый. Просто вместе
…Что случилось там, на крымских автодорогах? Почему я уезжала одним человеком, а вернулась совершенно другим? Почему я больше не надеваю белые шорты, окутываю талию романтичными юбками с запахом и с раннего утра сижу на общежитской кухне, жду одного-единственного человека из буйной соседской компании? Со мной не может произойти ничего, что уготовано обычным женщинам, курортные романы не по мою душу. И всё же, как упрямый добровольный постовой, я спозаранку торчу на кухне. Притом что с объектом душевных волнений мы расстались всего три часа назад…
Нынешней ночью, когда сидели на выгоревшем коктебельском холме, он снова держал меня за руку. Спросил:
Почему такая зацикленность на фразе «я решила»?
Я вздохнула, сделала глоток вина, куснула сочный бочок персика и снова решила – рассказать как есть, всё равно случайные ни к чему не приведут. Значит, только правду.
Потому что последние семь лет всё и всегда решала я. Делала научную карьеру мужу. Когда нужна была кандидатская степень, взяла две подработки – из учёных-преподавателей кормильцы никакие. Когда надо было накрывать поляну после защиты его диссертации, решила взять кредит. Потом он взялся за докторскую, и мне пришлось решить подождать с ребёнком. Попутно, пока муж писал работу, принимались разные решения: не покупать шубу, машину, не ездить на курорт, не обращать внимания на звонки аспиранток и студенток… В итоге он защитил докторскую, получил вожделенное профессорство, кафедру и впервые принял самостоятельное решение: вычеркнуть то, что напоминало о трудностях, его пробуксовках. То есть вычеркнуть меня. Я решила согласиться с ним.
Андрей долго молчал. Персики, вино оставались не тронутыми. Не знаю, о чём думал он, а я проклинала белые семёновские шорты, корила себя за поездку по Крыму, за то, что оказалась как все: стою себе на берегу в белом платье, и «шашлычок под коньячок вкусно очень». Курортный роман, мать честная!
Он поднялся, протянул мне руку:
Давай сейчас ты не будешь принимать никаких решений. Просто доверься мне…
Из моей комнаты он ушёл до рассвета. Я наконец-то выключила кондиционер, теперь предвкушаю горестные вопли хозяина. Зачем-то торчу на кухне. Зачем? Сегодня я уезжаю в свой город, он тоже, на расстоянии всего двухсот километров от меня. Целых двухсот километров.
Финал
Уже целых две недели, как прожорливая кошка простила меня за разлуку и спит в одной постели. Две недели как непобедимая Семёнова смотрит обнадёживающе: «Но это же было здорово!». Четырнадцать дней, как я не вспоминаю о бывшем супруге-профессоре. Всё плохо, очень плохо. Слушаю романтичные песенки, не раздражаюсь на дурацкие клипы, «проповедующие» купание в море и необременительные амурные связи. Как заставить себя принять решения забыть обо всём?..
Во время невыносимо долгого рабочего дня на мобильный приходит сообщение. Десять цифр номера, к которым прилагается текст: «Через десять минут я позвоню. Пожалуйста, прими последнее решение. Возьми трубку и ответь мне».
Без подписи. Сижу в ступоре, затем, очнувшись, смотрю на часы: батюшки, он позвонит через три минуты! И я бросаюсь за косметичкой, чтобы накрасить губы, расчесать волосы. Словно звонящий может меня увидеть…