Французская историческая школа «Анналов», ее эволюция и представители

рассмотрение «всеобщей» истории совокупностью социальных дисциплин;

субъективное понимание истории;

внимание к повседневной жизни людей из разных слоев общества;

отказ от «событийной» истории, рассмотрение истории ментальностей;

особый терминологический аппарат.

Рассмотрим выделенные признаки подробнее.

1.1. Создание тотальной истории

Важной отличительной чертой рассматриваемого направления является установка на создание тотальной истории, которая объединила бы все аспекты активности человеческих обществ; в рамках школы «Анналов» осуществилась трансформация проблемных полей исторической науки: от экономической и интеллектуальной истории – к «геоистории», исторической демографии и истории ментальностей, перешедшей в историческую антропологию. Вот что говорил по этому поводу Л. Февр, один из основателей школы «Анналов»: «…предназначением истории должно было стать не простое описание событий, не беззаботное повествование о них, а проникновение в глубины исторического движения, стремление к синтезу, к охвату и объяснению всех сторон жизни общества и их единстве» 4 . Основную задачу исторической науки «анналисты» видели в создании всеобъемлющей истории, которая стала бы центром, сердцем общественных наук, средоточием всех наук, изучающих общество с различных точек зрения – социальной, психологической, моральной, религиозной, эстетической, политической, экономической и культурной. Отсюда вытекает требование принципиально междисциплинарной практики исторического исследования.

1.2. Субъективное понимание истории

«Анналисты» критикуют общепринятые трактовки отношений между историком, историческим памятником и фактом истории. Для них характерно новое понимание позиции историка. По их мнению, результаты исторического исследования обуславливаются формулировкой исходной проблемы (с каковой данное исследование собственно и начинается), суть же проблемы в конечном итоге диктуется культурой того общества, к которому принадлежит сам историк. Школа «Анналов» отвергла установки позитивистского толка, следовавших принципам догматической привязанности исследователя к историческим источникам и ориентированных на обильное цитирование и комментирование «аутентичного» (не имеющего отношения к окружающей действительности) источника.

Представители школы «Анналов» убеждены, что памятник прошлого (письменный или вещественный), представляющий собой текст или артефакт, дошедший от изучаемой эпохи, сам по себе неинформативен и нем. Как исторический источник он начинает выступать лишь тогда, когда историк приступает к его исследованию, в семиотическом смысле расшифровывая его язык. Вне этого отношения исторический памятник правомерно считать несуществующим. Трансформация сообщения исторического источника в исторический факт осуществляется в рамках процедуры осмысления этого источника самим историком, включающим его в определенную систему интерпретационных схем и связей.

Не «история-повествование», а «история-проблема» призвана находиться в фокусе внимания профессионала: согласно Л. Февру «данное» - это творение историка… изобретение и конструкция, созданная при помощи гипотез и догадок… Это ответ на вопрос, и если нет вопроса, то нет ничего» 5 . Изучение истории в этом контексте воспринимается как непрекращающийся диалог современности с прошлым, и в границах такого подхода та временная и культурная точка, из которой осуществляется изучение истории и определяющая видение историка, несет особую идейную нагрузку, т. к. разворачивание исторического исследования возможно только от настоящего – в прошлое.

Одним из авторитетнейших направлений в историографии XX в. стала школа «Анналов», совершившая, по выражению Питера Берка, «подлинную историографическую революцию современности». Их отказ от позитивизма привёл к гораздо более плодотворным результатам. Напомню, что позитивисты увлекались фактографией, факту придавали самодостаточность, изучали исторические события, т. е. у них была событийно-описательная история. Но они не могли подняться с эмпирического уровня исследований до теоретического обобщения.

Против стереотипов позитивизма ещё в начале XX в. выступил французский социолог Анри Берр (1872-1954). В 1900 г. он основал журнал «Ревю де синтез истории», с которым часто связывают начало школы «Анналов», но это ещё пока были только предпосылки. На страницах этого журнала Берр и другие авторы критиковали позитивистов за их эмпиризм и историописание, а также субъективистские взгляды на историю, развивавшиеся критическим направлением. Задачу истории как науки Берр видел в синтезе, основанном на критическом и научном анализе исторических фактов, что возможно при взаимодействии истории и социологии. Историю Берр рассматривал как науку, способную не только открывать новые факты, но и объяснять их.

Подлинное же начало исторической школы «Анналов» связывают с началом издания в 1929 г. французскими историками Марком Блоком и Люсьеном Февром журнала «Анналы экономической и социальной истории» (менял название – с 1939 г. – «Анналы социальной истории», с 1945 г. – «Анналы. Экономика. Общество. Цивилизации», с 1994 г. - «Анналы. История. Социальные науки»), а также манифестом Блока и Февра, в котором они выступили против поклонения трём идолам – событийной истории (прежде всего политической), биографической истории «героев», исторического повествования (т. е. истории как беспроблемного повествования).

Что же было предложено ими взамен?!

Глобальная (тотальная) история – социальные проблемы могут быть поняты только в глобальной перспективе. Поэтому надо не исключать ни один подход, стремиться к многообразию ракурса.

Проблемность (мыслить проблемами!)

Мультидисциплинарность истории, мультидетерминированность – т. е. использовать данные и естественных наук (физики, географии), и общественных (социологии, демографии, психологии)

Главное – не история государственной жизни, а история повседневной жизни людей, история человека во времени. Гораздо больше внимания анналисты стали уделять экономике, которой ранее пренебрегали.

Марк Блок (1886-1944) – «Короли –чудотворцы» (1924) – исследовал возникновение в истории веры населения Франции в чудодейственную силу монархов; «Феодальное общество» (1939) – особенности чувств и образа мыслей людей раннего средневековья, отношение человека к природе, ко времени, коллективную религиозность, память. Эпос, язык; «Апология истории» (1941) – характерные черты французской аграрной истории на протяжении 12 веков.

Люсьен Февр (1878-1956) – по его мнению, главное – это уметь задавать вопросы источнику, т. е. постановка проблемы. Главным предметом исследования должен быть человек во всём богатстве жизненных проявлений. Задача историка – не собирать факты, а понять людей при комплексном подходе к источнику. Произведения – «Судьба: Мартин Лютер» (1928), «Проблема неверия в XVI веке: религия Рабле» (1942) – надо обнаруживать архетипы сознания, которые были присущи людям и они не отдавали в них отчёта.

В 1950-1960-е гг. в школе «Анналов» наступил броделевский этап (1956-1969), связанный с деятельностью знаменитого историка Фернана Броделя (1902-?) – «Средиземноморье и средиземноморский мир во время Филиппа II» (1949), «Материальная цивилизация и капитализм XV-XVIII вв.» (1967-1979). Он разработал схему трёх уровней длительности – короткую длительность (события), среднюю длительность (конъюнктура) и время большой длительности (структура), которое позволяет вскрыть тенденции развития общества.

В годы руководства журналом Броделем больше внимания уделялось экономической истории, геоистории, количественным (квантитативным) исследованиям, раннему новому времени.

В 1969-1989 гг. – третьи «Анналы» – во главе- конгломерат Жак Ле Гофф, Эммануэль Ле Руа Ладюри, Марк Ферро.

С именем Жака Ле Гоффа связано дальнейшее углубление понятия ментальности, впервые применённое ещё в начале XX в. французским этнологом Леви-Брюлем. Термин «ментальность» трудно перевести однозначно. Ментальность – образ мысли, коллективные представления, видение мира (по Гуревичу – социально-психологические установки, автоматизмы и привычки сознания, представления людей, принадлежащих к тому или иному слою общества. Они по большей части не осознаются их носителями, а проявляются в поведении, высказываниях, независимо от намерений человека). Изучая ментальность можно придти к тому, как складывались и изменялись общественные структуры, т. е. к целостному пониманию исторического прошлого. В сочинениях историков социальная история становится не историей абстракций (собственность, производство, эксплуатация), а историей людей. Изменяется и тематика работ – содержанием их становится изучение брака, любви, детства, семейной жизни, смерти, страха, веры (например, в чистилище), насилия и чести и т. д. Характерным здесь стал сборник, изданный под редакцией Ж. Ле Гоффа в 1985 г. «Мир воображаемого в средние века», где авторы предприняли попытку проникнуть в мир воображаемого средневекового человека, проникнуть вглубь коллективного сознания общества – статьи о ведьмах, снах, чудесном.

Перу самого Ле Гоффа принадлежат «Цивилизация средневекового Запада», «Людовик Святой» (1990) и т. д.

В это же время произошёл поворот к нарративу – Ле Руа Ладюри «Монтайю» (1975) – на основе актов изучал менталитет и повседневную жизнь одной из пиренейских деревень XIII-XIV вв. Книга написана как связное повествование, как роман, и, что удивительно для исторического повествования, стала бестселлером. К такому же нарративному направлению можно отнести труд итальянского историка Карло Гинзбурга «Сыр и черви» (1975).

Из других трудов анналистов следует отметить Ж. Дюби «Трёхчастная модель, или Представления средневекового общества о самом себе», «Другое средневековье. Время, труд и культура Запада» и Ф. Арьеса «Ребёнок и семейная жизнь при Старом порядке», «Человек перед лицом смерти».

С 1989 г. – современный этап истории школы «Анналов», во главе 5 человек. Больше стали применять методы микроистории к политической, экономической и др. истории., пытаются вскрывать инакость каждой эпохи.

Школа «Анналов» оказала огромное влияние на современную медиевистику. К источникам надо подходить «изнутри».

*Выяснили, что средневековье резко отличалось от Нового времени. Ментальность людей той эпохи, их социальное поведение, культура, проникнутая религиозностью и магическими представлениями, корпоративизм. Они экзотичны, поэтому часто подвергаются модернизации, чего допускать нельзя.

*Для средневековья характерно большое богатство и разнообразие источников. В новое время – избыток этих источников, все их охватить невозможно, следовательно, возникает фрагментарность представлений, а средневековую картину, картину средневековой культуры легче рассмотреть как целостную.

*Средневековье становится привлекательнее для людей, чем античность и Ренессанс. Обычно к предыдущей эпохе люди питают отрицательные чувства, и лишь когда утихают страсти, побуждающие односторонне относиться к той эпохе, её рассматривают лучше и спокойнее.

Были и другие исследователи – Франко Кардини занимался проблемами формирования и эволюции рыцарства, Робер Амбелен прославился новыми гипотезами и версиями о важнейших исторических явлениях средневековья, о частной жизни монархов, психологическими характеристиками исторических деятелей.

М.Л.В. Лестнер. Комплекс работ об интеллекту­альном наследии поздней античности. М. Штёкли. Изучение фор­мирования феодальной этики. Исследование нравственного идеала женщин раннего средневековья (VII-X вв.) - Мюнхен, 1957. Л. Ровелли. Концепция непрерывного развития индивидуаль­ности, свободы и личной активности. Р. Шпрандель об элементах культуры в средние века. Изучение социальной психологии, вос­приятия времени, природы, понимания причинности, соотноше­ния чувственного мира со сверхчувственным. Аспекты народной культуры в трудах П. Больони (директор Института средневеко­вья при Монреальском университете в Канаде). Исследования по проблемам эпохи Возрождения в Европе. Противоречивые оценки исторического значения и места Ренес­санса в истории культуры средних веков. Концепция непрерыв­ности культурно-исторического развития средневековой Европы (эпоха Возрождения как продолжение средних веков - И. Хёйзинга, Нордстрём). Концепция Ренессанса XII в. (Мак Айлуэйн). Концепция упадка средневековой культуры в эпоху Возрожде­ния в связи с утратой религиозности (Маритен, Жильсон, Торндейк). Философско-историческая трактовка гуманизма как но­вой идеологии в трудах Э. Гарэна. Теория гражданского гуманиз­ма и его кризиса во второй половине XV в.

Таким образом, во многом благодаря исторической школе «Анналов», преодолев кризис начала XX в., историческая наука обратилась к новым темам исследований – истории повседневности, истории ментальности.

Краткий путеводитель по ключевому историческому направлению XX века, поставившему человека и его мышление выше событий политической истории: идеи, книги, имена, изобретения школы «Анналов»

Подготовила Светлана Яцык

Читая исторический источник, нужно знать обстоятельства его создания и помнить, что автор мог нарочито утаить или подчеркнуть какие-то события. Сегодня эта мысль кажется очевидной любому историку, однако на самом деле она сравнительно молода. В конце 1920-х годов ее выдвинули основатели школы «Анналов» — течения во французской историографии, сами представители которого отказывались считать себя школой.

Предшественники

На рубеже XIX и XX веков гуманитарные науки переживали затяжной кризис; ученым (и не только) казалось, что все привычные устои рушатся. Во многом это ощущение было вызвано научной революцией начала века: открытия, сделанные в точных науках, поставили под сомнение саму возможность единого всеобъемлющего объяснения действительности. При этом колоссальные потери, понесенные всеми участниками Первой мировой войны, продемонстрировали, что наука, которая должна была принести человечеству победу над смертью, на деле послужила созданию оружия массового поражения.

Фотоальбом участника Первой мировой войны. Автор неизвестен. 1914-1918 годы

Ученые предлагали разные выходы из кризиса. Кто-то оставался верен принципам, изложенным Шарлем Виктором Ланглуа Шарль Виктор Ланглуа (1863-1929) — палеограф и историк, приверженец позитивизма. и Шарлем- Сеньобосом Шарль Сеньобос (1854-1942) — историк, начал карьеру как специалист по истории Бургундии, затем заинтересовался методологией истории. Позитивист. во «Введении в изучение истории» (1898), — их с определенной долей условности можно назвать позитивистскими. В сущности, их метод (отбор документов, классификация, критика источников) сводился к составлению истории из текстов. Отмечая субъективный характер исторических источников, Ланглуа и Сеньобос тем не менее стремились получить «подлинное знание», опирающееся на факты.

Герман Коген 1842–1918 Генрих Риккерт 1863–1936

Их современники, неокантианцы Герман Коген Герман Коген (1842-1918) — немецкий философ, преподавал в Марбурге (где у него учился Борис Пастернак). Изучал понятий-ный аппарат человеческого сознания. Утверждал, что человек интерпретирует реальность в соответствии с законами собственного сознания, которые ему неизвестны, следовательно, наука — это система понятий, рожденных в сознании, с помощью которой человек делает мир постижимым. и Генрих Риккерт Генрих Риккерт (1863-1936) — немецкий философ. Известен, в частности, тем, что доказывал бессмысленность поиска «исторических закономерностей». подвергли переоценке саму «научность» исторического знания. Они поставили вопрос о принци-пиальном несходстве между естественнонаучным и гуманитарным знанием: естествоиспытелей не интересуют казусы и отдельные случаи, они ищут примеры, подтверждающие законы, историк же, напротив, выбирает факты по признаку их исключительности, важности и культурной значимости. Так история — по крайней мере, в глазах неокантианцев — была избавлена от необходимости подражать «настоящим» наукам.

Встречи в Страсбурге

Тем временем на территории только что отвоеванного Эльзаса После Первой мировой войны (1914-1918) проигравшая Германия передала Франции Эльзас и Лотарингию, земли, которые Германия, в свою очередь, аннексировала после франко-прусской войны (1870-1871). , в Страсбургском университете, который президент Франции Раймон Пуанкаре планировал превратить в витрину передовой французской науки, собрались выпускники Высшей нормальной школы Высшая нормальная школа (École normale supérieure), основанная в 1794 году для подготовки школьных преподавателей, быстро превратилась в питомник для интеллектуальной элиты. Ее окончили Мишель Фуко, Жорж Дюмезиль, Жан-Поль Сартр, Пьер Бурдьё, Жак Деррида и многие представители «новой истории», о которых пойдет речь ниже. Морис Хальбвакс, Марк Блок, Люсьен Февр и Шарль Блондель, а также другие выдающиеся специалисты, например Габриэль Ле Бра и Жорж Лефевр.

Страсбургский университет. Фотография начала XX века

Library of Congress

Интеллектуальная среда, сложившаяся в Страсбурге, была чрезвычайно благоприятна для исследовательской мысли. Именно здесь в 1920 году познакомились медиевист Марк Блок (1886-1944) и новист Новист — ученый, изучающий Новое время. Люсьен Февр (1878-1956), и именно здесь девятью годами позже они основали новый исторический журнал, «Анналы экономической и социальной истории» Такое название журнал носил до 1938 года, а впоследствии неоднократно его менял, превращаясь то в «Анналы социальной истории» («Annales dʼhistoire sociale», 1939-1941), то в «Сборник по социальной истории» («Mélanges dʼhistoire sociale», 1942-1944), то в «Анналы: экономика, общества, цивилизации» («Annales: economies, sociétés, civilisations», 1946-1994). Журнал существует и поныне, сейчас он называется «Анналы: история, общественные науки» («Annales: histoire, sciences sociales», с 1994 года). . Членов редколлегии этого журнала и его авторский коллектив принято называть школой «Анналов», тогда как сами историки предпочитали именовать себя представителями «новой исторической науки».

Откуда пошло название, не вполне понятно. Скорее всего, авторы просто имели в виду, что сборник будет выходить регулярно и сообщать о важнейших актуальных событиях в мире истории. Восходит это название к слову «анналы» — так называют ежегодные записи важных событий, которые делались в реальном времени (в отличие от хроник, которые могли начинать хоть от сотворения мира).

Представители «новой исторической науки» критиковали позитивистов за то, что они не учитывали влияния мировоззрения историка на его исследования. Позитивистский подход к источникам как к элементам мозаики и «историзирующая история» Histoire historisante — термин историка и философа Анри Берра, выпускавшего «Журнал синтеза». , которая «сначала устанавливала факты, а затем пускала их в дело», также казались новым историкам неудовлетворительными. Они предлагали новый рецепт — превратить историю в социальную науку, включенную в культурный контекст.

«А ведь без предварительной, заранее разработанной теории невозможна никакая научная работа. <…> Я говорю о науке, конечная цель которой состоит не в открытии законов, а в понимании сути явлений. <…> Человек… для историка — то же самое, что скала для минералога, животное для биолога, звезда для астрофизика: нечто, подлежащее объяснению. Пониманию и, стало быть, осмыслению. Историк, отказывающийся осмыслить тот или иной человеческий факт, историк, проповедующий слепое и безоговорочное подчинение этим фактам, словно они не были сфабрикованы им самим, не были заранее избраны во всех значениях этого слова (а он не может не избирать их), — такой историк может считаться разве что подмастерьем, пусть даже превосходным. Но звания историка он не заслуживает».

Люсьен Февр. «Историзирующая история. О чуждой для нас форме истории»

Новая история

«Анналисты» заявили, что хотят создать новую историю — для них фактами истории стали факты психологические, свойства человеческого сознания.
Новая история должна быть:

Тотальной
Она должна описывать все формы активности человека и все существующие в обществе связи: политические, экономические, культурные. «Анналисты» стремились преодолеть противоречие между материальным и духовным и изучить взаимное влияние разных сторон человеческой жизни.

Проблемной
Если историки-позитивисты, например упомянутые выше Сеньобос и Ланглуа, считали, что самое главное — анализ конкретного источника, то представители школы «Анналов», и в особенности Люсьен Февр, автор понятия «история-проблема», говорили, что историк должен сначала поставить проблему (опираясь на свой современный опыт и волнующие его сегодня вопросы), а потом уже выбирать источники, подходящие для ее решения.

Человечной
Главный предмет истории, с точки зрения «анналистов», — это сознание человека и сам человек в обществе. Марк Блок писал, что историк, как сказочный людоед, знает, что «там, где пахнет человечиной, его ждет добыча».

Вокзал Сен-Лазар. Фотография 1923 года

Bibliothèque nationale de France

Основатели «Анналов» были прежде всего историками-практиками и избегали отвлеченных рассуждений о «философии истории» — о том, существуют ли в историческом процессе закономерности, о роли личности в истории, о пассионарности. Но чтобы объяснить и сформулировать принципы, из которых они исходили, они создали два программных текста: Марк Блок — «Апологию истории, или Ремесло историка», а Люсьен Февр — «Бои за историю». Эти тексты позволяют нам познакомиться с методом представителей «первого поколения» школы «Анналов», остававшейся в 1930-х годах явлением еще довольно маргинальным.

Метод первых «анналистов»:

1. Они трактуют понятие «исторический источник» гораздо шире, чем их предшественники.

«Разнообразие исторических свидетельств почти бесконечно. Все, что человек говорит или пишет, все, что он изготовляет, все, к чему он прикасается, может и должно давать о нем сведения».

Марк Блок. «Апология истории»

2. Они формулируют вопросы и исследовательскую задачу до того, как приступают к поиску материала.

«Многие люди, и среди них, кажется, даже некоторые авторы учебников, представляют себе ход нашей работы до странности наивно. Вначале, мол, есть источники. Историк их собирает, читает, старается оценить их подлинность и правдивость. После этого, и только после этого, он пускает их в дело. Но беда в том, что ни один историк так не действует. Даже когда ненароком воображает, что действует именно так.

Ибо тексты или археологические находки, внешне даже самые ясные и податливые, говорят лишь тогда, когда умеешь их спрашивать. <…> Другими словами, всякое историческое изыскание с первых же шагов предполагает, что опрос ведется в определенном направлении. Всегда вначале — пытливый дух. Ни в одной науке пассивное наблюдение никогда не было плодотворным. Если допустить, впрочем, что оно вообще возможно».

Марк Блок. «Апология истории»

3. Они склонны к междисциплинарности, переносят методы археологии, экономики, социологии, географии и других наук в свои исследования.

«Какими бы разнообразными познаниями мы ни стремились наделить наиболее вооруженных исследователей, они всегда — и, как правило, очень скоро — доходят до определенного предела. И тут уж нет иного выхода, кроме как заменить многообразную эрудицию одного человека совокупностью технических приемов, применяемых разными учеными, но направленных на освещение одной темы. Этот метод предполагает готовность к коллективному труду».

Марк Блок. «Апология истории»

Главные представители

Первое поколение

Марк Блок 1886-1944 Люсьен Февр 1878-1956

Широкое признание и популярность пришли к «анналистам» после окончания войны. Этому способствовали героизация Марка Блока, расстрелянного французской милицией весной 1944 года, и Фернана Броделя, пять лет просидевшего в лагерях, левацкая репутация журнала, а также смерть главных противников метода школы «Анналов», Шарля Сеньобоса и Луи Альфана. Интерес к «новой исторической науке» начали проявлять не только студенты, но и политики, и разнообразные фонды, готовые финансировать исследования. Тиражи «Анналов» заметно увеличились, а в Практической школе высших исследований была создана Шестая секция, которая впоследствии в 1975 году превратится в Высшую школу социальных наук (École des hautes études en sciences sociales). Пришло время «второго поколения» школы «Анналов», к которому относят Фернана Броделя, Эрнеста Лабрусса, Пьера Шоню, Робера Мандру и других.

Второе поколение

Фернан Бродель 1902-1985 Эрнест Лабрусс 1895-1988

В отличие от Лабрусса, далеко не все «анналисты» разделяли взгляды Броделя. Это привело к тому, что в 1962 году Бродель основал Дом наук о человеке, свой собственный научный центр, а в 1970 году покинул пост главного редактора «Анналов». Исходя из отношения к методу Броделя, в «новой исторической науке» можно выделить два течения: его сторонников, активно использовавших количественные методы, серийные источники и математическое моделирование (Пьер Шоню, Франсуа Фюре), и тех, кто предпочитал ориентироваться на индивидуальное в истории (Жорж Дюби и Жак Ле Гофф).

Третье поколение

Вероятно, на повороте к сюжетам, прежде находившимся в ведении антропологов, — к истории обычаев, связанных с рождением и смертью, к истории тела, болезни и сексуальности — сказался политический контекст 1960-х годов во Франции. После признания независимости Алжира Франция перестала быть колониальной империей; стремительно менялся общественный уклад: урбанизация произошла на глазах одного поколения, деревни опустели (если в 1950-е большинство населения Франции составляли крестьяне, то уже в 1970-х их насчитывалось не более пяти процентов); студенческая революция 1968 года пошатнула традиционные ценности и изменила привычные образовательные структуры (именно тогда Парижский университет был поделен на 13 независимых учебных заведений). Движение за политические свободы повлекло за собой сходные движения в интеллектуальной сфере — за свободу выбора тем и исследовательских методик.

Жак Ле Гофф 1924-2014 Жорж Дюби 1919-1996 Филипп Арьес 1914-1984 Эммануэль Ле Руа Ладюри р. 1929

Четвертое поколение

Если спросить историка, знакомого с французской историографией, кого бы он отнес к «четвертому поколению» школы «Анналов», вероятно, он вспомнит Бернара Лепти (1948-1996), Жака Ревеля (р. 1942) или Жана-Клода Шмитта (р. 1946). Но эти исследователи получают такое «звание» в основном из-за того, что их учителя были представителями «третьего поколения».

Уже Дюби в конце 1980-х годов писал, что школа «Анналов» прекратила свое существование, распавшись на множество мелких направлений. Кроме того, методологические постулаты, бывшие революционными в начале века, потеряли свою актуальность, и исследователи вновь начали проявлять интерес к событию и к политической истории (причины этого можно усмотреть и во влиянии философии Мишеля Фуко, подогревшего интерес к механизмам властвования, и в желании найти в истории ответы на актуальные политические вопросы, вызванные крахом голлизма Голлизм — политический режим, господствовавший во Франции в то время, когда ее возглавлял Шарль де Голль (в 1960-е годы). Режиму присуще стремление к национальной независимости, «политика равновесия» на внешнеполитической арене (то есть отказ от принятия как советской, так и американской стороны в холодной войне), строгий контроль государства над экономикой и т. п. во Франции).

Впрочем, сам Дюби называл и пути «спасения» для историка после «Анналов»: занятия вспомогательными историческими дисциплинами, историографией и археологией.

Марк Блок 1886-1944

Занимался преимущественно социальной и экономической историей: этой проблематике посвящены его монографии «Феодальное общество», «Короли-чудотворцы» и курс «Характерные черты французской аграрной истории», прочитанный в Институте сравнительного изучения культур в Осло.

«Феодальное общество», впервые изданное в 1939-1940 годах, до сих пор остается одним из самых красочных и при этом точных описаний средневекового общества. На обширном документальном материале Блок создает сложный и живой образ Западной Европы IX-XIII веков, где феодализм представлен движущей силой общества и его структурирующим элементом. Блок подчеркивает, что этот строй является преимущественно западноевропейским феноменом и нельзя говорить о нем как об универсальной стадии развития общества. Он изучает не только становление этого строя и составляющих его институтов, но и его развитие.

Блок выступал против «идола истоков» — стремления историков начинать изучение некоего нового явления с поиска его корней. Вместо этого Блок предлагал рассматривать исторический феномен, когда он находится на пике своего развития, а затем задаваться вопросом о его причинах и последствиях. С помощью этого метода Блоку удалось, проанализировав уклад средневекового общества, найти его корни в поздней Античности, а остаточные следы — в XVIII веке (эту идею впоследствии разовьет Жак Ле Гофф в своей теории «долгого Средневековья»).

Люсьен Февр 1878-1956

Опубликовал более тысячи работ в самых разных жанрах. Особенно интересны его «интеллектуальные биографии», в которых образ героя воссоздавался на фоне сформировавшей его эпохи: «Судьба Мартина Лютера» (1928), «Ориген и Деперье, или Загадка „Кимвала мира“» (1942), «Проблема неверия в XVI веке: религия Рабле» (1947). Февр настаивал на том, что историю эпохи можно изучать через историю личности, потому что именно эпоха формирует «мыслительный инструментарий», набор базовых психологических и культурных установок, которыми человек руководствуется в повседневной жизни.

Именно Февру принадлежит термин «тотальная история», под которым он подразумевал некий промежуток времени (пусть даже очень краткий), рассмотренный во всей полноте. Примером такой истории может послужить монография «Филипп II и регион Франш-Конте», в которой он воссоздал политическую, социальную и религиозную историю этого французского региона.

Фернан Бродель 1902-1985

В 1956 году после смерти Люсьена Февра Бродель сменил его на посту главы редакции «Анналов» и Шестой секции Практической школы высших исследований. Его главный интерес состоял в проблематизации исторического времени. В трехтомном сочинении «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II» он описал три уровня или три скорости исторического времени:

— время большой длительности: в масштабах этого времени происходят природно-географические процессы;

— время средней протяженности: в нем развиваются и меняются социальные и государственные структуры, экономика и т. п.;

— краткое время: время исторических событий.

Бродель пренебрегал событийной историей, отдавая предпочтение изучению «геоистории»; чтобы объяснить свой подход, он сравнивал историю с морем: праздный путешественник любуется на барашки на гребнях волн, а опытный моряк знает, что все зависит от скрытых в глубине и почти неразличимых течений. Историков предыдущих поколений и некоторых своих современников Бродель обвинял в избыточном внимании к политическим событиям, объяснить которые, по его мнению, можно только изучая их глубинные причины. Он практически отказывал отдельной личности в способности изменить ход истории.

Эрнест Лабрусс 1895-1988

Главный единомышленник Броделя, преемник Марка Блока на кафедре социальной и экономической истории в Сорбонне. Лабрусс посвятил экономической истории два монументальных сочинения: «Обзор движения цен и доходов во Франции в XVIII веке» (1933) и «Кризис французской экономики в конце старого порядка и накануне революции» (1944), в которых, широко используя статистические методы анализа, стремился связать динамику экономических процессов с изменениями в общественных отношениях и коллективной психологии. Он предложил делить историю на три уровня: экономики, общества и цивилизации (эта концепция с 1946 по 1994 год была зафиксирована в подзаголовке «Анналов»).

Жорж Дюби 1919-1996

Когда Бродель предложил Жоржу Дюби войти в редколлегию «Анналов», тот отказался, мотивируя это тем, что школы «Анналов» больше не существует, остались только многочисленные ответвления «новой исторической науки». Сам Дюби занимался в основном средневековой Францией, но, кажется, в истории этой страны не было аспекта, которого он бы не коснулся. Описывая стремительное экономическое, политическое и культурное развитие Запада в XI веке, Дюби ввел термин «феодальная революция» (которая, по его мнению, заключалась в том, что публичная власть из рук императора перешла в руки местной знати, которой также принадлежала и военная функция; вследствие этого общество, прежде делившееся на «свободных» и «несвободных», стало делиться на «воюющих» и «работающих», что привело к росту производства).

Жак Ле Гофф и Жорж Дюби на съемках телевизионной передачи. 1979 год

Louis Monier / Bridgeman Images / Fotodom

По словам самого Дюби, в Лионском университете, который он окончил, хорошо преподавали географию, разделяя ее на «физическую» и «человеческую». Поэтому он с интересом занимался экономической историей деревни, не используя, впрочем, привычные для историков экономики статистические методы. Он изучал семью, дом и родство, стремясь найти ответ на вопрос, как крестьянское общество укоренялось в какой-то местности и в какой мере оно зависело от особенностей этой местности. Важнейшим принципом, которого Дюби при этом придерживался, был сознательный отказ от анахронизмов, от переноса современных экономических и социальных моделей в прошлое.

В монографии «Трехчастная модель, или Представления средневекового общества о самом себе» Дюби, отказавшись от броделевского синтеза географии и истории, обращается к проблемам ментальности (явно испытав на себе влияние Жака Лакана и других психоаналитиков). Для него ментальность — это система образов и представлений, присущая некоей социальной группе; она определяет поведение членов этой группы и отражает их представление о мире в целом и об их месте в этом мире.

Вслед за Дюби интерес к истории ментальности проявляли такие исследователи, как Натали Земон Дэвис, Филипп Арьес, Мишель Вовель и Жан Делюмо.

Эммануэль Ле Руа Ладюри р. 1929

Как и Дюби, широтой интересов отличается Эмануэль Ле Руа Ладюри. Будучи учеником Фернана Броделя, в 1969 году Ле Руа Ладюри сменил его на посту редактора журнала «Анналы» в составе «триумвирата», в который также входили Марк Ферро и Жак Ле Гофф. В отличие от последнего, своего, может быть, более известного в России коллеги по цеху, Ле Руа Ладюри в развитии карьеры шел по классическому академическому пути: после окончания Высшей нормальной школы он отправился в Монпелье, где десять лет проработал над диссертацией, посвященной крестьянству Лангедока. Интерес к этому региону не угас у него и после защиты диссертации. Опубликовав в 1966 году свою первую монографию «Крестьяне Лангедока», Ле Руа Ладюри приступил к работе над книгой «Монтайю, окситанская деревня (1294-1324)», сделавшей его имя всемирно известным.

Эта книга про окситанскую деревушку XIV века, где расцвела ересь катаров , неожиданно стала бестселлером. Автор реконструировал повседневность окситанских крестьян , позволил читателю взглянуть на их быт и услышать их голоса.

Из-под пера Ле Руа Ладюри вышла еще одна книга, «История климата». На первый взгляд сложно поверить, что ее написал тот же человек, который исследовал допросы жителей Монтайю. За «Историю климата» французские журналисты прозвали Ле Руа Ладюри «браконьером Клио», потому что в своем желании написать «историю без людей» он пошел так далеко, что почти полностью истребил следы их присутствия.

Жак Ле Гофф 1924-2014

Ровесник Ле Руа Ладюри и, может быть, наиболее известный представитель школы «Анналов», в начале своего творческого пути интересовался не столько реальностью, сколько представлениями средневекового человека об этой реальности. Ле Гофф настаивал на расширении «территории», подвластной историку, и, словно сказочный людоед, руководствовался в выборе темы исследования пресловутым «запахом человечины».

Свой объект исследования он называл «другим Средневековьем». Оно отличалось от «обычного» в первую очередь тем, что его хронологические рамки были гораздо шире: развивая идею Броделя о «времени большой длительности», Ле Гофф сформулировал концепцию так называемого «долгого Средневековья», которое началось приблизительно в III веке, а завершилось в XIX веке. Сам Ле Гофф так объяснял эту периодизацию:

«Итак, надо вытолкнуть пробку, именуемую Ренессансом. Я предлагаю ввести понятие длительного, очень долгого Средневековья, базовые структуры которого развиваются крайне медленно, с III века и до середины XIX века, то есть до того момента, когда промышленная революция, доминирующее положение Европы в мире, реальное развитие и распространение демократии (отдаленным прообразом которой являлся античный город) породили действительно новый мир, пусть даже еще не полностью свободный от наследия и традиций прошлого».

Жак Ле Гофф. Средневековый мир воображаемого

Впрочем, не только пределы, но и содержание Средневековья Ле Гоффа многим могло показаться непривычным: он писал про историю воображаемого и чудесного; про историю мышления и тела; про историю жестов и ритуалов; про представления средневековых людей о времени и пространстве, а также про их отношение к смерти и загробному миру. Изучение этих тем сегодня невозможно без знакомства с его трудами. Примечательно, что Ле Гофф при этом принебрег социальными требованиями с такой же легкостью, как требованиями хронологическими: этот великий ученый не стал защищать диссертацию.

Филипп Арьес 1914-1984

Благодаря интересу к теме смерти известен еще один представитель «третьего поколения», Филипп Арьес. Историей он занимался по воскресеньям в качестве хобби (и так себя и называл, «историк выходного дня»). Но, несмотря на то что большую часть своего времени он посвящал вовсе не науке, ему удалось написать книгу, которая вызвала огромный резонанс и положила начало изучению смерти как исторического феномена; книга эта называется «Человек перед лицом смерти». Тезисы, которые выдвинул Арьес, многим представляются более чем спорными, однако именно из критики его произведения и выросла современная историография роли смерти в культуре. Ключевой посыл его работы заключался в том, что восприятие смерти прошло пять этапов: от безэмоционального приятия до отрицания, и в рамках каждой культуры существовал всего один образ смерти.

«Аннáлов» шкóла — научное направление, возникшее во Франции и группирующееся вокруг основанного М. Блоком и Л. Февром журнала, выходившего под названием «Анналы» (1929-1939), «Анналы социальной и экономической истории» (1939-1941), «Анналы социальной истории» (1941-1945), непериодические «Сборники социальной истории» (тогда же), «Анналы. Экономики. Общества. Цивилизации» (1945-1994), «Анналы. История, социальные науки» (с 1994 по сей день). В настоящее время деятельность «А.» ш. как научного направления, связанного не только с данным журналом, перешагнула границы Франции. К исследователям, работающим в рамках указанной научной школы, относятся П. Берк (Великобритания), К. Гинзбург (Италия), А. Я. Гуревич (Россия), Н. З. Дэвис (США) и др.
Возникновение «А.» ш. связано с научными и культурными традициями Франции. История во Франции всегда занимала ведущее место среди гуманитарных наук. Создатели «А.» ш. называют среди своих предшественников Вольтера , Р. Шатобриана, Ф. Гизо , Ж. Мишле , Н. Д. Фюстеля де Куланжа . Именно во Франции в первой половине XIX в. возникла романтическая историография (напр., О. Тьерри ), ставившая целью проникновение в «дух эпохи»; на развитие «А.» ш. также оказало влияние творчества А. Пиренна (Бельгия) и Й. Хейзинги (Нидерланды).
Создание «А.» ш. явилось попыткой преодоления кризиса традиционной, позитивистски ориентированной исторической науки. Суть «коперникианской революции», как назвали возникновение «А.» ш. сторонники этого направления, состояла в замене классической «истории-повествования» «историей-проблемой». Одной из причин указанного кризиса стало объективное расширение сферы исторического исследования. На протяжении XIX в. в поле зрения историков попали, помимо привычных хроник, государственные акты, судебные решения, поземельные описи и т. д.; все это привело к тому, что прежняя единая история стала дробиться на экономические, политические, социальные и иные истории. Возникла проблема создания «тотальной» истории, описывающей все существующие в обществе связи — экономические, социальные, культурные.
Имеются также причины возникновения «А.» ш., лежащие вне исторической науки. В начале ХХ в., особенно после I мировой войны , процесс демократизации, оказавший существенное влияние на социальное и экономическое развитие Зап. Европы, также повлиял на гуманитарное знание и привлек ученых к постижению феномена «маленьких» людей. В науке и обществе возрос интерес к фундаментальным причинам исторических явлений. «А.» ш. обратилась к новому объекту изысканий, поставив в центр своего внимания не столько исследование преимущественно политических событий или деяний «великих», сколько изучение социального мира в его целостности, вскрытие глубинных структур, существовавших в течение больших временных отрезков.
В возможности построения «тотальной» истории «А.» ш. искала тот «атом» истории, точку, в которой соединяются экономические, социальные, культурные сферы человеческого бытия. «Предмет истории в точном и последнем смысле — сознание людей» (М. Блок). Именно ученые «А.» ш. ввели понятие «ментальность», т. е. некий общий для всех членов данного социума набор нерефлексируемых установок, привычек сознания, «умственный инструментарий» (Л. Февр), не относящийся к области идеологии комплекс представлений о пространстве и времени, богатстве и праве, судьбе и индивидуальности и т. д. Исходя из идеалов «тотального» описания, «А.» ш. приступила к изучению проблем массовых представлений, ментальности, историчности сознания, коллективных систем ценностей.
В рамках «А.» ш. была поставлена проблема народной культуры, исследования которой особенно активно начались в 60-70-е ХХ в. Наследие «безмолвствующего большинства» — культура людей неграмотных, не приобщенных к книжному знанию, изображается в работах приверженцев «А.» ш. не как собрание не заслуживающих внимания «наивных» воззрений и верований, «суеверий» и «пережитков», а как уникальный пласт духовной жизни прошлого, важнейший элемент средневековой картины мира. Несмотря на несомненную самодостаточность данного феномена, ученых «А.» ш. прежде всего привлекла идея сопоставления народной и ученой культур, выявления между ними внутренних связей и определения меняющихся на протяжении времени форм взаимодействия. Для «А.» ш. обе культурно-религиозные традиции не столько воплощают ментальности разных социальных групп, сколько связаны с многообразными уровнями одного и того же индивидуального сознания.
«Тотальный» подход к историческим исследованиям требовал привлечения данных смежных наук — социологии, этнологии, географии, а также синтеза гуманитарного знания. Основатели «А.» ш. сотрудничали с созданным в 1900 франц. философом А. Берром «Журналом исторического синтеза». Огромную роль в становлении «А.» ш. сыграли идеи географа П. Видаля де ла Блаша, социолога Э. Дюркгейма , экономиста Ф. Симиана, этнологов Л. Леви-Брюля и М. Мосса. Значительное место в исследовательской лаборатории «А.» ш. занимает компаративный метод: сравнительно-историческое исследование начинается с поиска общих и особенных черт сопоставляемых явлений, а заканчивается — раскрытием неповторимого своеобразия изучаемого феномена.
Важнейшим шагом во «Французской революции в области истории» (Ж. Ле Гофф ) стала «критика отношения между историком, историческим памятником и фактом истории» (Ж. Ле Гофф). Это потребовало смены взглядов на исторические источники: сторонники «А.» ш. стали широко привлекать данные археологии, исторической техники, язык, хозяйственные документы, обращать внимание на массовые письменные источники (проповеди, жития и т. п.), но не для создания отдельных историй быта, экономики, религии, а для комплексного, синтезирующего описания. Данный подход повлек за собой эпистемологический поворот. В классической исторической науке считалось достаточным провести критическое исследование источника, отделить истинное от ложного; все, о чем прямо не сообщалось в источнике, полагалось не подлежащим изучению. Основатели и последователи «А.» ш. приняли иной подход: источник сам по себе нем, чтобы извлечь из него сведения, надо предварительно сформулировать вопросы, которые следует ему задать. Например, заведомо фальсифицированный документ, не могущий служить источником для выявления того или иного события, оказывается весьма ценным, если задаваться вопросом: «Почему он был создан?», в итоге способен выявить существенные черты сознания эпохи. Таким образом историческая наука, до некоторой степени, сама конструирует свой объект, исследование из однозначного поиска фактов превращается в «диалог» с прошлым.
Воздействие идей «А.» ш. привело к появлению целого ряда новых объектов исторического исследования. Возникли труды, посвященные, в частности, истории эмоций (см. Ж. Делюмо «Страх на Западе (XIV-XVIII вв.). Осажденный град», 1978; «Грех и страх. Формирование чувства вины в цивилизации Запада (XIII-XVIII вв.)», 1983), повседневности, питания, жилища и т.п.; такие «истории» вышли за жанровые рамки классических описаний «быта и нравов» и стали составной частью «тотальной», социальной и культурной истории.
Одним из важнейших вкладов «А.» ш. в мировую историографию является рассмотрение исторического времени. Еще М. Блок, опираясь на труды Жоржа (Георгия Даниловича) Гурвича, предложил выделить 3 временных периода: 1) «структуры», неподвижные или квазинеподвижные (т. е. такие, в которых перемены не замечаются) исторические феномены — географические (климатические, экологические, ландшафтные) условия жизни, ментальности; 2) «конъюнктуры», исторические феномены, трансформирующиеся на протяжении человеческой жизни, осознаваемые в качестве таковых, но понимаемые как меняющиеся медленно — экономические или демографические циклы, перемены в технике и технологии; 3) «события», нечто краткое, непосредственно затрагивающее человеческую судьбу — войны, перевороты, революции; к их изучению относятся просопографические исследования, касающиеся биографий конкретных людей. В «А.» ш. с момента возникновения существуют и переплетаются 2 направления. Одно из них, условно именуемое «линией Блока», более ориентировано на изыскания в области социальной истории, другое — «линия Февра» — связывает себя с исследованием цивилизаций.
«А.» ш. пережила несколько этапов, в которые на первый план выходили разные тенденции. Первый этап, от возникновения журнала «Анналы» до смерти Февра в 1956, характеризуется повышенным интересом к истории ментальности, к «человеческому фактору» в истории. С кончиной Февра начинается второй этап, связанный с именем Ф. Броделя , и продолжается до его конфликта с большинством членов редколлегии и уходом с поста председателя редакционного комитета (1970). Этот этап определяется интересом к структурам — экономической, географической и др., к «медленным» переменам в истории, увлечением количественными методами, вниманием к структурализму. До конца 80-х продолжается третий этап «А.» ш. На этом этапе журнал не имеет единого руководителя, а идеи «А.» ш., перешагнувшие границы Франции, можно охарактеризовать как возвращение к «ранним» «Анналам», к изучению человека как субъекта в его социо-культурной обусловленности. На этом этапе «А.» ш. представляют такие имена как Ж. Ле Гофф, Ж. Дюби (не входивший в редколлегию и предпочитавший говорить о своей приверженности «новой исторической науке», а не «А.» ш.), Э. Ле Руа Ладюри и др. С конца 80-х развивается то, что многие называют «кризисом “Анналов”»: концентрация внимания на глубинных, малоподвижных структурах оставляет в стороне изучение событий, т. е. из поля зрения выпадает собственно история, интерес к массовым процессам исключает из отдельную личность, идея «конструирования» объекта грозит обернуться исследовательским произволом. В стремлении выйти из этого кризиса нынешнее руководство «Анналов» взяло курс на сближение истории с исторической антропологией и социальными науками (социологией, политологией, экономикой).
В 80-90-е ХХ в. наблюдается еще один поворот в развитии «А.» ш. И ранее представители «А.» ш. и во Франции, и в других странах не чуждались так называемой «микроистории», т. е. «плотного», «тотального» описания одновременно с социальных, культурных, экономических, демографических и иных позиций некоего частного феномена: события (напр. Ж. Дюби. «Бувинское воскресенье. 27 июля 1214 (Война в XII в.)», 1974), небольшой общины (Э. Ле Руа Ладюри. «Монтайю, окситанская деревня (1294-1324)», 1982), конкретного эпизода (Н. З. Дэвис. «Возвращение Мартена Герра», 1983). При этом предполагается, что частный «казус» не есть забавный исторический анекдот, но в нем, как в капле воды, отражается вся историческая действительность.
В настоящее время в рамках «А.» ш. происходит определенное возвращение к традиционным сферам историописания, в частности, к исторической биографии. При этом как бы в противоречии с первоначальными установками «А.» ш. речь идет не о «маленьких» людях, а именно о «великих», «исторических» личностях. Таковы книги Ж. Дюби о видном английском государственном и военном деятеле Уильяме Марешалле («Гийом Марешаль, или Наилучший в мире рыцарь» (1984)) и написанная Ж. Ле Гоффом биография короля Франции Людовика IX Святого («Людовик Святой» (1996)). Однако это не означает возвращения к «истории-рассказу». Цель ученых состоит не в сочинении беллетризированной биографии, не в том, чтобы описать образ «типичного представителя» эпохи, но в создании портрета индивида как неповторимого сына своего времени и культуры.
Постоянный интерес к методологическим основам исторической науки, а равно и требование постоянного же пересмотра этих основ — характерная черта «А.» ш.

Лит.: Агирре Рохас К. А. Критический подход к истории французских «Анналов». М., 2006; «Анналы» на рубеже веков: Антология. М., 2002; Афанасьев Ю. Н. Историзм против эклектики: Французская историческая школа «Анналов» в современной буржуазной историографии. М., 1980; Бессмертный Ю. Л. «Анналы»: переломный этап? // Одиссей. 1991. М., 1991; Гуревич А. Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М., 1993; Гуревич А. Я., Харитонович Д. Э. «Анналов» школа // Культурология. Энциклопедия. М., 2007. Т. 1; Соколова М. Н. Современная французская историография. Основные тенденции в объяснении исторического процесса. М., 1979; Споры о главном: Дискуссия о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов». М., 1993; Трубникова Н. В. Историческое движение «Анналов»: традиции и новации. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2007; Ястребицкая А. Л. «Новая история» // Культурология. ХХ век. СПб., 1998. Т. 2; Burke P. The French Historical Revolution. The «Annales» School, 1929-89. Stanford (Calif.), 1990; Dosse F. L’histoire en miettes: Des «Annales» à la «nouvelle histoire». P., 1987; Stojanovich T. French Historical Method: The «Annales» Paradigm. Ithaca; L., 1976. А. Я. Гуревич, Д. Э. Харитонович.

«АННАЛОВ» ШКОЛА - направление исследования истории, сформировавшееся во Франции и ознаменовавшееся основанием в 1929 журнала «Анналы. История и социальные науки». Существует по настоящее время, другое название - «Новая историческая наука». Выделяют три поколения школы: Блок, Февр; Бродель, Шоню, Ферро, Ле Руа Ладюри, Ле Гофф и др.; Дюби, Арьес, Перро, Клапиш, Нора и др. Первое поколение сформировалось в рамках борьбы против позитивисткой историографии, второе - под влиянием структурализма и марксизма, третье - в рамках задачи создания исторической антропологии. Термин «школа» условый, т.к. это направление не обладает единством теории и методологии исследования, целенаправленной научной стратегией. Но инвариант внутренней идентичности сохраняется и заключается в общей установке на инновационное, творческое исследование истории. Эта установка выражена в понятии historie-probleme (история-проблема), понимаемом как программа поиска и постановки новых проблем в исторических исследованиях. А. ш. изменила отношение историков к объекту исторического исследования, акцентировав внимание на специфике его интерпретации и понимания, т.е. на методологии объяснения исторического развития. Особенности этой методологии определяют постоянный интерес к истории человеческого сознания и поведения, человеческой субъективности. Основу методологии составили культур-антропологический, структуралистский и междисциплинарный подходы, компаративистика, специальные методы лингвистики и демографии. Целью « А. » ш. стало достижение исторического синтеза, выразившегося в идее «тотальной» (глобальной) истории как единства материальной и духовной сторон общественной жизни. Это единство складывалось из координации «внешнего» описания истории (социальных структур) в понятиях современной науки и «внутреннего», почерпнутого из проникновения в особенности восприятия жизни людей исследуемого прошлого. Можно выделить два направления внутри « А. » ш. Первое сформулировано М. Блоком и Февром, развито Ле Гоффом, Ле Руа Ладюри, Дюби и др. Оно сфокусировано на исследовании индивидуального в истории, акцентирует понятие контекста истории как широко понимаемой ментальности (сюда входят неотрефлексированные представления разных групп людей о мире, их эмоциональные и ценностные ориентации, матримониальное и витальное поведение и т.п.). История ментальности задается как главное средство изучения и реконструкции той или иной исторической картины мира и динамики общественных структур. В этом направлении « А. » ш. широко применяется компаративистика и идеографический метод, каждое отдельное свидетельство (нотариальный акт, приходная книга и пр.), события тщательно исследуются. Интерес историков сосредоточен на исторических периодах малой длительности, где история предстает как череда изменений. В рамках этого направления сформировалась школа микро-истории, исследующая активную роль исторического агента в истории. Второе направление « А. » ш. сформулировано Броделем, развито Шоню и др. Сфокусировано на исследовании социальных структур и периодах большой длительности - теории «longue duree» и геоистории. Сторонники этого направления считают, что ментальность людей зависит от экономики и общественных институтов, которые, в свою очередь, детерминированы географическими и климатическими условиями как надличностными стабильными структурами. Методы исследования истории должны быть методами точных наук (квантитативная история, по Шоню), исторический процесс равен процессу математического поиска. Сама история оказывается неподвижной, интерес историка сосредоточен на анализе крупномасштабных или сложных обществ (макро-история). В ней человек трактуется как индифферентный субъект исторических событий. Методологию исследований истории « А. » ш. высоко оценили Л. Стоун, П. Рикер, М. Фуко, Ф. Анкерсмит, X. Уайт и др. М.А. Кукарцева

Отличное определение

Неполное определение ↓

Школа "Анналов"

новая историческая наука”) научное направление, возникшее во Франции и группирующееся вокруг основанного М. Блоком (см. Блок, Марк) и Л. Февром журнала, выходившего под назв. “Анналы” (1929-39), “Анналы социальной и экон. истории” (1939-41), “Анналы социальной истории” (1941-45), непериодич. “Сборники социальной истории”; “Анналы. Экономики. Об-ва. Цивилизации” (1945-94); с 1994 “Анналы. История, социальные науки”. Суть “коперниканской революции”, как назвали возникновение Ш.“А.” сторонники этого направления, состояла в замене классич. “истории-повествования” “историей-проблемой”, в попытке создать “тотальную” историю, т.е. историю, описывающую все существующие в об-ве связи - экон., социальные, культурные. С этим связан решит. разрыв с традиц. позитивистски ориентированной истор. наукой. Ш.“А.” обращается к иному, нежели прежде, объекту изучения и ставит в центр не деятельность “великих” людей, не описание событий, в первую очередь политических, а исследование всего об-ва в его целостности, вскрытие глубинных структур, существовавших в течение больших временных отрезков. Такой подход требовал привлечения данных смежных наук - социологии, этнологии, географии - и смены взглядов на истор. источники. Поскольку “писаная” история охватывает лишь небольшую часть об-ва, сторонники Ш. “А.” привлекают данные археологии, истории техники, языка, хоз. документы, обращают внимание на массовые письменные источники (проповеди, жития и т.п.), но не для создания отд. историй быта, экономики, религии и т.п., а для комплексного, синтезирующего описания. Это повлекло за собой и эпистемологич. поворот. В классич. истор. науке считалось достаточным провести критич. исследование источника, отделить истинное от неистинного; все, о чем прямо не сообщалось в источнике, полагалось не подлежащим изучению. Основатели и последователи Ш.“А.” приняли иной подход: источник сам по себе нем, чтобы извлечь из него сведения, надо предварительно сформулировать вопросы, к-рые следует ему задать. Напр., заведомо фальсифицированный документ, не могущий служить источником для выявления того или иного события, оказывается весьма ценным, если задаваться вопросом: “Почему он был создан?”, и может выявить существ. черты сознания эпохи. Т.о. истор. наука, до нек-рой степени, сама конструирует свой объект, исследование из однозначного поиска фактов превращается в “диалог” с прошлым. Исходя из идеалов “тотального” описания, Ш.“А.” поставила проблему массовых представлений, ментальности (см. Ментальность), историчности сознания, смены установок, систем ценностей на протяжении веков. В Ш. “А.” с момента возникновения сосуществуют и переплетаются два направления. Одно из них, условно называемое “линией Блока”, более направлено на изучение социальной истории, другое - “линия Февра” - связывает себя с исследованием цивилизаций. Ш. “А.” пережила несколько этапов, в к-рых на первый план выходили разные тенденции. Первый этап, от возникновения журнала “Анналы” до смерти Февра в 1956 характеризуется повышенным интересом к истории ментальности, к “человеч. фактору” в истории. С кончиной Февра начинается 2-й этап, связанный с именем Броделя (см. Бродель), и продолжается до его конфликта с большинством членов редколлегии и уходом с поста председателя редакционного комитета. Этот этап характеризуется интересом к структурам - экономическим, геогр. и др., к “медленным” переменам в истории, увлечением колич. методами, вниманием к Структурализму. До к. 80-х гг. продолжается 3-й этап Ш. “А.”. На этом этапе журнал не имеет единого руководителя, а идеи Ш. “А.”, перешагнувшие границы Франции, можно охарактеризовать как возвращение к “ранним” “Анналам”, к изучению человека как субъекта в его социокультурной обусловленности. На этом этапе Ш. “А.” представляют такие имена, как Ж. Ле Гофф, Ж. Дюби (не входящий в редколлегию и предпочитающий говорить о своей приверженности “новой истор. науке”, а не Ш. “А.”), Э. Ле Руа Ладюри и др. С к. 80-х гг. развивается то, что многие, вне и внутри Ш. “А.”, называют “кризисом Анналов”: концентрация внимания на глубинных, малоподвижных структурах оставляет в стороне исследования событий, т.е. из поля внимания выпадает собственно история, интерес к массовым процессам исключает из исследований отд. личность, идея “конструирования” объекта грозит обернуться исследоват. произволом. В стремлении выйти из этого кризиса нынешнее руководство “Анналов” взяло курс на сближение истории с исторической антропологией и социальными науками (социологией, политологией, экономикой). См. Новая история. Лит. : Афанасьев Ю.Н. Историзм против эклектики: Француз. истор. Школа "Анналов" в совр. бурж. историографии. М., 1980; Бессмертный Ю.Л. “Анналы”: переломный этап? // Одиссей. 1991. М., 1991; Гуревич А.Я. Истор. синтез и Школа "Анналов". М., 1993; Споры о главном: Дискус. о настоящем и будущем истор. науки вокруг франц. шк. “Анналов”. М., 1993; Dosse F. L´histoire en miettes: Des “Annales” a la “nouvelle histoire”. P., 1987; Burke P. The French Historical Revolution. The “Annales” School, 1929-89. Stanford (Calif.), 1990; Stojanovich T. French Historical Method: The “Annales” paradigm. Ithaca; L., 1976. А.Я. Гуревич, Д.Э. Харитонович. Культурология ХХ век. Энциклопедия. М.1996